Онлайн книга «Принцесса без башни»
|
– Согласны! – выпалила Машенька, непроизвольно облизнувшись: ей доводилось пробовать папулины фирменные пирожки, а это сильнейший из наркотиков. – Будем соседями! – Отлично, – искренне порадовалась я. Хорошо-то как: и компания у меня будет прекрасная, и баба Катя агентские заплатит за приведенных ей жильцов. Пристроив друзей-детективов на постой к соседке, я шла домой, чутко принюхиваясь в надежде угадать, что у нас сегодня будет на ужин. Дом бабы Кати от нашего недалеко, через два двора, а папуля готовит еду в таких объемах, что его кулинарные шедевры ароматизируют весьма обширную территорию. Сегодня в воздухе отчетливо пахло жареными томатами, чесноком и пряными травами. Спагетти болоньезе? – гадала я. Или моя любимая лазанья? – Спагетти или лазанья? – спросила я прямо в лоб и таким тоном, каким грабители спрашивают «кошелек или жизнь?», любимого брата, едва не свалившегося мне на голову в процессе перелезания через ограду. Уточню: это Зяма лез через забор, а не я. Причем он не во двор лез, а из него. – Хрен с редькой! – ответил мне братец и распластался по забору морской звездой, почти сливаясь с бетоном стены благодаря необычному серому цвету кожных покровов. – Ты странно бледен, – отметила я. – Что случилось? Съел что-то не то? Заранее узнать меню ужина захотелось еще сильнее. – Потом объясню, сейчас мне надо бежать, ты ничего не знаешь, главное, молчи про наш горшок! – Зяма бочком-бочком просквозил вдоль забора в кусты. Мне это все не понравилось, особенно упоминание горшка, тем более нашего общего – в самом деле, что ли, папуля сочинил что-то слабительное?! Потребовать объяснений было не у кого – Зяма шуршал все дальше, так что пришлось мне продолжить путь. Свернув за угол, я оказалась у наших ворот, вблизи которых стояла чужая машина, а рядом, буквально в открытом проеме калитки, застопорились два незнакомых мужика. Во двор их не пропускал Барклай, который далеко не всегда выглядит ленивым и меланхоличным душкой. Внешность обманчива. Денискин бассет – крупный зубастый пес, который к тому же прошел школу служебных собак. Нет, без команды он на незваных гостей не набросится, но и ступить на охраняемую территорию без разрешения хозяев не позволит. – Здрасте, вы к кому? – спросила я, подойдя к незваным гостям с тыла. Они моментально обернулись ко мне, и на суровых лицах отчетливо обозначилось облегчение: видимо, моя скупая улыбка была им приятнее, чем голливудский оскал утробно рычащего пса. – Кузнецов Казимир Борисович тут проживает? – А вы, простите, кто? Честно и прямо отвечать на вопросы о местонахождении старшего братца я разучилась давно, еще в ранней юности, когда Зяма только начал крутить романы с прекрасными дамами, не сортируя их предварительно на свободных и обремененных ревнивыми мужьями. Рогоносцы искали Казимира нашего Борисовича регулярно и отнюдь не с добрыми намерениями. Позже, случалось, приходили и кредиторы, которым Зяма что-то задолжал – к счастью, он довольно быстро начал хорошо зарабатывать и избавился от дурной привычки делать долги. Двое, стоящие передо мной, не походили ни на кредиторов, ни на ревнивцев – не настолько злые, но строгие, особенно один, крупный светловолосый парень, чем-то неуловимо похожий на моего Дениса. Служивые ребята – они же как игрушечные солдатики из одного набора… – Полиция, – подтвердил мои невысказанные подозрения этот блондин. – Гау! – басовито приветствовал коллег лично-служебный пес майора Кулебякина. – Кто там? – правильно среагировала на собачий сигнал бабуля. Ее окно самое близкое к воротам, и это не случайно: у нашей интеллигентной бабули с годами все сильнее типично пенсионерская тяга к посиделкам на лавочках с хорошим видом на подъезд. Бабушки – они хотят все видеть, слышать, все знать и все обсудить. По части «слышать» у нашей родной старушки есть проблемы, зато глаз у нее зоркий, а язык острый. В сводном коллективе бабушек на лавочке у нашего дома она безусловная прима. – Полиция! – повторил блондин. – Дени-ис! К тебе ребята пришли! – добродушно покричала бабуля, как будто наш майор был мальчишкой, которого приятели зовут погонять футбольный мяч на пустыре. Из виноградной беседки вынырнул мой милый – в цветастых шортах для серфинга и с майкой на плече. Наметанным глазом он сразу определил принадлежность блондина к родной ему структуре и представился: – Добрый вечер, майор Кулебякин, ГУВД Краснодарского края, – и обменялся с ним рукопожатием, а рядом стоящему нервному хлюпику только кивнул. – Чем обязан? – Да мы вообще-то не к вам, – смутился блондин. Видно, он ниже по званию, смекнула я не без злорадства. – У нас сигнальчик… – Мы к Кузнецову Казимиру Борисовичу! – вдруг выскочил вперед нервный хлюпик. – Есть информация, что он нашел и не сдал государству ценный клад, состоящий из старинных монет! «Вот тебе и знакомый нумизмат, – горько молвил мой внутренний голос. – Голову оторвать такому приятелю! Получил наши фотки монет и настучал в органы!» – Клад? – Денис поверх плеча блондина посмотрел на меня – я развела руками – и оглянулся на бабулю. – Какой еще клад? Она насупилась, отпрянула в комнату и со стуком закрыла окно. – Я думаю, это какое-то недоразумение. – Из кухни, поигрывая половником, вышел папуля. С половника капало густо-красное. «Соус для спагетти болоньезе», – подумала я, наконец-то определившись с ужином. А что подумали незваные гости, не знаю, но хлюпик сделался еще более нервным, а блондин как-то подобрался и хрипло спросил вооруженного кухонным железом папулю: – Это вы будете Кузнецов Казимир Борисович? – Полковник Кузнецов, – веско представился папуля. – Борис Акимович, к вашим услугам. – Еще и полковник? – тихо вякнул нервный хлюпик, потихоньку отступая в тылы. В тылах стояла я и сидел Барклай, который с появлением на сцене Дениса прошел по флангу и грамотно отсек незваным гостям путь к отступлению. Посторонившись, я пропустила хлюпика, а Барклаю сказала: – Пока сидеть. Хлюпик вздрогнул. – Товарищ полковник… – Блондин беспомощно посмотрел на папулю перевел взгляд на Дениса. – Майор… Мы сигнал получили, проверить бы… – Ах, боже мой, право, я была лучшего мнения о наших доблестных органах! – На сцене обозначилось новое действующее лицо – мамуля. Очевидно, она уже готовилась ко сну, потому что была в любимой полосатой пижаме а-ля тюремный узник и в масляно-кремовой масочке на лице. Масочка лаково блестела, приглушая яростный блеск мамулиных глаз. |