Книга Слепой. Не брать живым, страница 11 – Андрей Воронин

— Спасибо. Профессионально сработал.

Глухов и московский генерал прошли в кабинет, а охранник, пожав плечами, сказал:

— Ну что, ключи теперь тебе, как я понимаю, не нужны…

— А что там такое случилось? Почему она взорвалась? И как ты выжил? — все еще не понимая, что же произошло, спросил Артур.

— Что я тебе буду объяснять. Взорвать хотели. Ясное дело, не тебя и не меня. Глухову доложили о возможной диверсии. Он подстраховался.

— Но как же машина… — растерянно пробормотал Артур.

— Да не бойся ты. Глухов тебе новую даст. Без машины ты не останешься. Нам теперь главное — этого москвича сохранить.

— Слушай, а ты, случайно, не знаешь, кто такая Маргоша? — поинтересовался Артур у охранника.

— Да знаю, конечно! Ее этот москвич сам где-то здесь вызванивает.

— Артур, где ты там застрял? — позвал его Глухов, выглядывая из кабинета.

Когда Артур вошел, генерал и Глухов сидели за аккуратно сервированным журнальным столиком и, похоже, уже выпили по рюмке коньяка.

— Артур, — кивнул Глухов, — мы прямо сейчас едем на охоту. Садись за мой стол и созванивайся, с кем ты там договаривался.

Артур вопросительно взглянул на Глухова и спросил:

— Звонить по двум адресам или сразу туда, куда едем?

Глухов на миг задумался и махнул рукой:

— Звони двоим.

Тем временем московский генерал, потягивая коньяк, пытался до кого-то дозвониться по мобильнику. Наконец ему ответили, и он буквально растаял, поплыл от удовольствия.

— Маргоша, ну куда ты пропала? Я здесь всего на день. Сейчас едем на охоту. Но я хочу тебя видеть. Да-да. Не только видеть, но и просто хочу, — проговорил генерал, чуть понизив голос.

Артур, покраснев, сделал вид, что дозванивается до охотничьего хозяйства, Глухов же отошел и отвернулся к окну.

— Можешь часа через четыре к губернатору подъехать. А можешь сейчас, возьмем тебя на охоту, научу тебя стрелять, — продолжал заигрывать генерал.

Артуру наконец ответили, и он занялся переговорами сначала с одним, а потом с другим собеседником.

Поехали они в первое из намеченных хозяйств, «Зареченское», расположенное неподалеку от знаменитого пушкинского Болдино, где поэт написал едва ли не лучшие свои стихи… Там обещали не только охоту на лис, но и старинные блюда из дичи.

По дороге генерал и Глухов опять говорили исключительно на вольные темы.

— Я хотел Маргошу с нами на охоту вытащить, — сказал генерал, самодовольно ухмыляясь.

— Ну и как она? — спросил Глухов, не скрывая интереса.

— Сказала, что накраситься еще не успела, — хохотнул генерал.

— Так она что, в баньку подрулит?

— А банька будет?

— А как же! Как всегда. С номерами.

— Ну тогда в баньку.

Он попытался дозвониться, но потом, вздохнув, пожаловался:

— Здесь уже не берет. Потом перезвоню Маргоше. Обрадую. А то я думал, без Юркова программа у тебя другая будет. Люблю приехать к тебе, развеяться.

Артур, несмотря на его молодость, неплохо разбирался в людях и чувствовал, что генерал лишь старательно делает вид, что его совсем ничего не волнует и он действительно приехал к Глухову развеяться.

Туман рассеялся, и осенний лес заиграл всеми красками. Была та пора, когда листва уже устлала землю сплошным ковром, но и деревья еще не выглядели лысыми. Поражали воображение пестрыми резными узорами клены, нежно желтели березки, не спешили расстаться со своими бордовыми монистами осины. По-богатому ягодно, предвещая морозную зиму, рдели рябины.

— Здесь, кстати, Болдино совсем рядом, — вспомнил Глухов и, обращаясь к московскому гостю, предложил: — Может, заскочим? Вы же давно собирались посетить пушкинские места. Теперь же как раз осень. Природа в самой красе…

— Заскочим… заскочим… — вдруг впав в задумчивость, пробормотал генерал. — Только в другой раз. Как-нибудь в другой раз.

— Ну в другой так в другой… — вздохнул Глухов. — Когда вас в следующий раз ждать?

— Скоро… скоро… очень скоро… — все так же задумчиво, прошептал генерал и вдруг процитировал: — «Роняет лес багряный свой убор…»

Они свернули с шоссе и по лесной дороге добрались до красивых резных ворот, у которых их ожидал пожилой, одетый в охотничьи, военного образца камуфляжные «доспехи» егерь.

— Здравствуйте, проезжайте за ворота. Там вас уже ждут, — сказал мужчина, изрядно окая.

— Сразу видно, из местных, — заметил генерал и спросил: — Как звать-то тебя, лесной человек?

— Михалыч, — ответил егерь. — Петр Михалыч.

— Ну, принимай гостей, Петр Михалыч! — произнес генерал.

— Гостям мы завсегда рады, — ответил Михалыч.

Когда они приехали на территорию, генерал первым вылез из машины и потоптался, разминая ноги.

— Ну, как тут у вас жизнь? — спросил он у молодого егеря, который пригласил их пройти в напоминающий настоящую деревенскую избу охотничий домик.

— Да не балует нас небесная канцелярия; пожары пережили, теперь еще морозы предстоит пережить, вишь, как рябина рдеет, — кивнул егерь.

Внутри обстановка была тоже чисто деревенская: печка, длинный стол, вместо стульев — лавки. На стенах красовались охотничьи трофеи — волчья шкура, оленьи рога. На потолке висел сплетенный из веток абажур. И свет, пробиваясь сквозь ветви, оплетал комнату паутиной теней.

На покрытом белой скатертью столе стояли большая тарелка с черным хлебом, нарезанное небольшими кусочками сало с прожилками и самые разные разносолы.

— А пожары сильно вас задели? — поинтересовался генерал, глотнув водки и заедая ее огурцом и хлебом с салом.

— Да задели… Всех задели… Зверей жалко. На зиму без еды, а кто и без норы остаются. На пожарища возвращаться боятся. Будем сами им жилище подыскивать, а может, и строить. О людях-погорельцах государство заботится. А лесной живности-то никто, кроме нас, не поможет… — вздохнул молодой егерь.

— А зверья много погибло? — спросил генерал.

— Да порядком… Особенно молодь жалко, птиц…

— Так, может, охоту стоит запретить в этом году? — спросил генерал.

— Это бы хорошо… — загорелся молодой егерь.

— Слышь, Глухов, охоту бы надо в этом году запретить! — сказал генерал, поворачиваясь к губернатору. — Ты давай тут, а я в Москве это озвучу. Надо, чтобы зверья немного развелось после таких пожаров…

— Ладно, помозгуем! — кивнул Глухов.

— И главное, птиц, птичьи гнезда чтобы не трогали! — радостно продолжил молодой егерь. — А то лес совсем глухим станет!