Онлайн книга «Любовь на гранях»
Я окончательно расслабилась. И даже нашла в себе ресурс вежливо улыбнуться настырной брюнетке, с которой мы встретились в туалетной комнате. Но моя улыбка опала так же быстро, как и появилась, когда та заявила мне: — Ты мешаешь. Я нахмурилась, но ничего не сказала. Если ей надо — продолжит. Щеки Милагреш горели, глаза сверкали пьяным блеском, и я бы может даже снова отметила, что она выглядит довольно привлекательно… такая, если бы не алкогольные пары и голос, сделавшийся визгливым. — Вальдерей — мой, — продолжила она, — И если бы ему не приходилось возиться с тобой… — То? — уточнила я холодно. — Чаще приглашал бы тебя по ночам? Ты заблуждаешься, — усмехнулась. — Не я занимаю его ночи, а вереница таких же… — определенное слово почти сорвалось с моих губ, но я не была бы собой, если бы позволила произнести откровенное оскорбление, потому закончила — легкомысленных девиц. — Ты просто бесишься, что он не обращает на тебя внимания, — выплюнула девица очередную порцию яда. И, как ни странно, сумела меня задеть… Но я не показала этого. — Ты уж определись, он не отходит от меня или не замечает? — Я тебя предупредила! Иначе уже существующие слухи про тебя покажутся ерундой! Так-так-так… А вот это интересно. Неужели эта дрянь и является их источником? Но додумать мысль мне не дали — лицо брюнетки некрасиво перекосило, и эта идиотка бросилась ко мне, явно намереваясь вцепиться мне в волосы. Если Милагреш предполагала, что мои показатели на полигоне — это все, на что я способна, то её ждал сюрприз. В закоулках дворца творилось и не такое. И приемы самозащиты от мерзких истерик мне преподали не единожды. Я увернулась, перехватила её руку, заломила за спину и придавила старшекурсницу к массивному умывальнику, да так, что она крякнула, задыхаясь. А потом быстрым движением превратила свой браслет в грозное оружие, выщелкнув оттуда тонкий ножик. И фактически обняла Милагреш, надавив этим ножиком чуть выше края ее декольте, глядя прямо в ее глаза, отражающиеся в зеркале. Мне даже понравилась паника, которую я там прочитала. — У тебя три варианта, — сказала низким, почти равнодушным голосом. Таким иногда разговаривал отец… перед тем как размазать кого-то морально, — Я сейчас засовываю твою голову под воду, чтобы ты протрезвела, и с твоего лица стекает вся так краска, которая на него намазана. Думаю, её там ой как много… Или «нечаяно» провожу острием по шнуровке твоего платья. И твоя демонстрация груди станет настолько… демонстративной, что вряд ли ты дойдешь до общего зала. А еще… ты можешь вернуться за стол и досидеть до конца ужина вежливо и тихо. Не пытаясь больше оскорбить своими выходками мое… чувство прекрасного. Милагреш сжала зубы и мотнула головой, показывая, что поняла меня. Я тут же шагнула назад, морщась от всего этого беспределья… Никогда не понимала девиц, устраивавших разборки за парней. Старшекурсница же, настороженно поглядывая на меня, поправила одежду и прическу и шагнула к двери. — И еще…Узнаю, что это ты распускаешь слухи — придется плохо, — заставила ее остановиться. — И что ты сможешь сделать? — высокомерно задрала нос почти протрезвевшая брюнетка. — Отправлюсь к магистру Ковильяну и заявлю, что ваша пятерка специально делает это, пытаясь нас дискредитировать, — пожала я плечами, внимательно глядя на нее. — Потребую внутреннего расследования… Интересно, магистр сможет что-нибудь обнаружить? Даже если… что-нибудь другое? В глазах девицы мелькнул… страх. А потом она просто сбежала. Я же тщательно вымыла руки, размышляя об этом происшествии… Неужели и правда истории, которые рассказывают про меня и капитана пятерки, не имеют отношения ни к Вальдерею, ни к ревности обиженных девиц? Я вышла, наконец, в холл, в котором отчетливо слышался смех и крики из зала и замерла. Потому что тот, из-за кого я так… задержалась в туалетной комнате стоял напротив меня, подпирая плечом увитый зелеными лентами столб. На мгновение я подумала, что он заметил наше с Милагреш отсутствие и забеспокоился… Но злой, прищуренный взгляд и его следующие слова быстро лишили меня иллюзий. Он сделал несколько шагов ко мне и… заглянул в туалетную комнату. Что за странности? — Кого ты выискиваешь? — не выдержала. — Ты долго отсутствовала. — И? Задумчиво прикусил губу, а потом нехотя произнес. — И Мигель тоже. Вспыхнула, поняв, о чем он говорит, оттолкнула придурка и сделала несколько шагов прочь, но далеко не ушла. Меня схватили за руку и развернули, притягивая к себе так резко, что я практически ударилась о его грудь. — Какой… завесы?! — взбешено зашипела, — Или ты тоже пьян? Даже если так — не смей распускать руки, я член твоей пятерки, а не одна из твоих девок! — Мигелю ты говоришь то же самое? — Да при чем тут Мигель?! — При том что он не отлипает от тебя! И ты это позволяешь! А что еще позволяешь ему, а? — Тебя. Это. Не. Касается! — кажется, остатки хладнокровия готовы были меня покинуть. Да что там готовы были! Я уже была на грани того, чтобы растерзать Вальдерея, который за короткое время дважды умудрился обвинить меня в легкомысленной связи, тогда как сам… — Я буду делать что хочу, с кем хочу, и когда хочу. А ты мне… никто. Поручитель, — это слово я процедила со всей возможной иронией. — И точно не имеешь права что-либо запрещать. Так что если я решу быть с Мигелем, если решу быть с любым другим — в любом виде! — я это сделаю, и ты мне не помеха! — Нет! — взревел он и вдруг толкнул меня, так чтобы теперь уже я оказалась прижата к столбу. — Что — нет? — прорычала. — Я сам! — Что-сам? — хотела спросить с иронией, а получилось сипло. И эти глаза напротив… за утопленной в черноте радужкой, прищуренные, бешеные, зовущие куда-то. И этот хриплый, упавший на несколько тонов голос, произносящий вовсе странное: — Всё. Сам. Меня тряхнуло. И некстати оглушили воспоминания о том, как Вальдерей целуется. Страстно, жестко, ярко… Каким он и был сам. И его дыхание обожгло мои губы, заставило их раскрыться, а я… — Вот вы где, — подчеркнуто нейтральный голос Жоакина заставил нас, фактически, отпрыгнуть друг от друга. Кажется, Вальдерей ругнулся… я же захотела провалиться сквозь пол. В холл уже выходили другие члены нашей пятерки… И Милагреш. — Пора идти на бои, — жизнерадостно объявил Роша, не заметив ничего странного, и повернулся к брюнетке. — Милагреш, ты же… |