Онлайн книга «Академия смертей. Ученье – свет, неученье – смерть!»
|
– Почему ты не сказал, что собираешься укреплять академию? И что все так серьезно? Думаешь, можно спрятать меня в царстве Аида и делать вид, что ничего не происходит? – Думал – можно. Но ты и оттуда умудрилась сбежать. Причем удивительным образом выбрала момент, когда я не мог твой побег отследить. Кстати, миленькое платьице. Стараешься для подставного жениха? – Что значит отследить? – Я с подозрением прищурилась. – Я не чувствую никаких следилок… Тут мой взгляд упал на кольцо. – Ты на кольцо следящее заклинание навесил? Да? А камеры и электрошока там нет? Ну, для верности? – Какой верности? – Моей. Парню улыбнулась? На тебе двести двадцать! – Не драматизируй. Мы с твоим отцом за тебя волнуемся. – Вот и женитесь друг на друге. Показала нахалу язык и мгновенно переключилась на другое: – Так что? Каков план? – Ты едешь к бабушке. – Не так я себе представляла конец света, но определенная ирония в этом есть. – Берешь свою эту Софию – и к Мельпомене. С Хелен и Персефоной я разберусь сам. – Нет! – Я топнула ногой. – Джульетта! – рявкнул отец, который, конечно же, незаметно нас все это время подслушивал. – Я взрослая! Вы не можете меня запереть, я хочу посмотреть! Они переглянулись. – Знаешь, мне кажется, если она будет на виду, то принесет значительно меньше разрушений. Я смирился с тем, что придется восстанавливать город после набега Голода, но не готов делать это еще и после дочери. – Хорошо, – Макс повернулся ко мне, – правила меняются. Из здания – ни ногой. Если что-то начнется, держись подальше от окон. И переоденься, ты меня отвлекаешь. – Есть, генерал! Буду подавать вам снаряды с майонезом и баррикадировать ворота партами! – Из здания – ни ногой. – Ну ладно, тогда забаррикадирую кафедру, всегда мечтала это сделать. – И почему из всех девушек академии я выбрал именно ее? – Кончайте упражняться в остроумии. Голод прислал свиток. Забыты оказались все обещания и наказы, я неслась в кабинет ректора вперед ректора. И все время, что Макс читал свиток, заглядывала ему через плечо, сопя в ухо. – Он требует выдать ему Хелен в обмен на неприкосновенность города смертей, – подвел папа итог. Но на самом деле еще и выругался, а я чуть было не полезла за блокнотом, чтобы записать кучу новых слов. – И что будете делать? Макс пожал плечами. – Ничего. Пока у Голода нет Ангела Апокалипсиса, он ничего не сможет сделать бессмертным. – А смертным? – Я закусила губу. Папа тяжело вздохнул, и мне вдруг стало до ужаса обидно за соседний мир. Даже один всадник может устроить там глобальный шухер в рамках своей специализации, и Голод точно знал, как подвести все к критической точке. Бессмертие. Перенаселение. Нехватка еды. Голод. Конец света для смертных. При желании эту цепочку можно ускорить в тысячи и даже сотни раз. Он готовил апокалипсис сразу для обоих миров, чтобы царить на руинах, но тот факт, что бессмертных не так легко победить, не поменяет его планов. Я немного времени провела в мире смертных, но все равно его любила. Наша жизнь была бы другой без смертных штучек, без смартфонов, контрабандных книжек, денег, шмоток и так далее. Без походов в тот мир, без веселых приключений. Если мир смертных захлестнет апокалипсис, мы сначала захлебнемся в работе, а после потеряем смысл жизни. – Мы были к этому готовы, сколько ни отодвигай конец света, он должен случиться. Смертные давно его предсказывали, – разумно заметил отец. – Хотя я надеялся, он произойдет не при моей власти. – Макс! – воскликнула я. – Ты ведь не можешь так просто сдаться! – Какие твои варианты? С тяжелым вздохом я была вынуждена признать, что вариантов нет. Любая масштабная битва на территории смертных привлечет к нам внимание, и это тоже будет своего рода апокалипсис. А на нашу территорию Голода не затащить. – Я не знаю, что делать, – упавшим голосом произнесла я. – Сдаюсь. * * * Не знаю, верила ли Хелен в загробную жизнь и наказания после смерти, но определенно уже раз десять прокляла момент, когда стала бессмертной. В этот вечер она окончательно прекратила притворяться милой: – Если бы я только знала, что мне придется сутками торчать в твоей компании, я бы вплавь добралась до Аида! – У бабушки где-то были ласты, – ответила я. – Найдем – поплывешь. Дом встретил тишиной, темнотой и запахом пирожков, которые Мельпомена заботливо оставила для нас. В душе появилась теплота: пусть бабушка в составе передвижной деревни порой доводит меня до нервного тика, она все равно бабушка. Не напечь дорогой внучке пирожков – выше ее сил. Ладно, вру, она купила их в пекарне по соседству, но пирожки все равно вкусные. – И что мы будем делать в этом убожестве? – Прятаться, – пожала я плечами. – Голод тебя ищет, здесь Голод тебя не найдет. Бабушка и Офелия уехали, так что слушай правила: свет не включать, не выдавать своего присутствия и сидеть тихо как мышка. Читать можно в кабинете, там нет окон. Еды полно. Мы здесь на пару дней, не больше. А вот теперь мне хочется придушить Хелен совсем не потому, что она – бывшая Макса. А потому, что нахалка уселась на диван и сложила ноги на любимый бабушкин столик. Ничего. Это ненадолго, совсем чуть-чуть. Я ведь хорошая девочка, я выполняю указы магистра Смерть. Заем злобу пирожком, а там, глядишь, и рассосется все. – Так что, вы все-таки вместе? – спросила Хелен, увязавшись за мной в столовую. – Да. – И что он в тебе нашел? На это я вспомнила диалог, состоявшийся перед нашим отбытием к бабушке. Тогда мы с Максом заныкались под лестницей, чтобы попрощаться без лишних (а по факту – отцовских) глаз и ушей, и я задала ровно такой же вопрос: – Что ты во мне нашел? Макс пожал плечами. – С тобой весело. – И все? – Пока – все. А если не будешь слушаться, то этим «все» и закончится. Но я не стала пересказывать этот разговор Хелен, жирно будет. Пирожки с кофейком, книга при свече, сгущающиеся сумерки, переходящие в ночь. Я бы даже назвала вечер романтичным, если бы не постоянное ожидание чего-то нехорошего. Очень надеюсь, что Голод там икает, его толпа народа поминает недобрым словом. Сон сморил меня в третьем часу, свеча погасла. В отсутствие источников света в кабинете царила кромешная тьма. За неимением зрения слух и обоняние обострились. Так что от тихого-тихого звука шагов я подскочила так, словно рядом взорвалась банка со сгущенкой. Собственно, мне как раз снилось, что я ее варю. |