Книга Его чужая истинная, страница 4 – Кристина Логоша

— Возможно, на тот момент так и было. Перерожденные быстро восстанавливают силы, видимо, вы абсолютное исключение.

— Я не перерождённая, — ответила с тенью сомнения. Слишком часто мне стали об этом говорить.

— Может, и так. Тогда это кто?

Мужчина кивнул в сторону окна. Солнечные лучи падали на второе кресло, в котором сидело белое полупрозрачное облако в образе волка. Оно поднялось и наклонило голову на бок, высунуло язык. Вид у него был крайне дурацкий.

— Ой, мамочки, призрак! — завопила, даже не зная, то ли убегать голой от призрака, то ли сидеть в одеяле, прячась от незнакомого мужчины. Все же решила сидеть — мужчина казался опасней, а волчица махала хвостом, как радостный ретривер.

— Это не призрак, а ваш фантомный волк, — сказал незнакомец уставшим голосом.

— Вы его тоже видите?

— Вижу, и не только его, — черный волк выпрыгнул из груди мужчины, словно там был невидимый проход. Зверь походил на белую волчицу, только выглядел крупнее и не таким радостным. Я вжалась в спинку кровати — идея бежать голышом уже не казалась глупой. Зверь сел у ног своего хозяина и широко зевнул.

— Это — Гром.

— Вы оборотень, — произнесла, осознавая происходящее.

— Саманта, кто обернул вас?

Я замолчала. Мозг попросту отказывался воспринимать действительность, я была готова согласиться, что у меня шизофрения, чем то, что меня сделали полукровкой, смеской оборотня и человека.

— Я не помню, — ответила тихо, ощущая, как по щекам потекли слезы, — я не знаю. Очнулась в больнице, сказали, меня нашли в лесу… или на трассе. Не знаю, сказали, я перерожденная. Но я не хотела… Я никогда этого не хотела…

Мысли путались, превращались в обрывки и растворялись в рыдании. Отвернулась, кутаясь в одеяло, чтобы не видеть жалости в карих глазах. Мой мир разлетелся на сотни крошечных осколков, и я даже не помнила, когда это произошло.

Долгий протяжный вой заставил покрыться мелкими мурашками и уставиться на белое чудовище. Волчица выла в тон моим слезам.

— Они этого не любят, — ободряющим голосом сказал мужчина.

Зверь замолк вместе со мной. Смахивая со щек влагу, снова повернулась к кареглазому. Пока что из нас двоих он понимал в моей жизни больше.

— У перерожденных бывают провалы в памяти, особенно если инфицирование было связано с сильным стрессом. Обычно память восстанавливается без терапии, — он залез во внутренний карман пиджака и достал визитку. Придерживая одной рукой одеяло, я взяла красивую картонку с надписью «Картер Стафф. Лекантрополог».

— Волчий доктор, — произнесла простонародное название.

— Вам повезло, Саманта, что я оказался рядом. Адаптация организма проходит тяжело. Вам бы помог тот, кто вас заразил. У донора и перерожденного очень тесная связь, — объяснял Картер, словно я трехлетний ребенок, — к тому же у вас редкая генетическая мутация.

— Мутация? — очнулась я от своих мыслей.

— Когда человек становиться полукровкой, он перенимает свойства донора. Чаще всего это устойчивость к болезням, выносливость и сила. Перерожденные остаются людьми, но с небольшими дополнениями.

— Да, я знаю об этом. Мой муж… — я вспомнила об Итоне, мы последнее время ругались из-за его одержимости оборотнями, — …в общем, я в курсе. Что не так со мной?

Картер наклонился вперед и посмотрел на волчицу.

— Фантомный зверь — это второй лик, в который может обратиться оборотень. Полукровки не обращаются, у них нет фантомных волков, Саманта. Я не знаю, кто вас заразил, но это впервые в моей практике, когда человек смог превратиться в чистокровного оборотня. Еще вчера вы были перерожденной, пахли как она. Но сегодня я чувствую вас полноценной чистокровной самкой.

От его слов мороз по коже.

— Я же… Я могу оборачиваться в… — я указала пальцем на пушистое облако, — волка?

— Новолуние покажет, — он достал из сумки возле кресла тонометр, стал мерить мне давление.

Картер смотрел на датчик, а я рассматривала его лицо, поросшее утренней щетиной, внимательный взгляд и чертовски красивые глаза. Мое пристальное внимание его смутило.

— Я не бритый с утра, не рискнул оставить вас одну, Саманта.

— Называй меня Санни, — почему-то предложила.

— Хорошо. А ты меня Картер, а не волчий доктор.

— Прости, — засмущалась, не подумав, что в тот момент могла обидеть.

Картер тепло улыбнулся. Снял с руки тонометр.

— Пока все нормально. Так ты не знаешь, кто тебя обратил? Расскажи, что помнишь последнее, может, всплывут какие-то детали.

Я задумалась.

— Помню, как мы с Итоном вернулись с круиза. Это было в начале июля…

— Июля? — переспросил Картер.

— Да. Мы только вернулись, была чудная погода, грело солнце.

— Этим летом не было ни одного солнечного дня, весь июль был с грозами и дождем.

— Нет же, было жарко. Ни одной капли дождя. Вот смотри, откуда взяться тогда загару… — я уставилась на свою руку, которая была мертвецки бледной. На ней не было ни одного признака, что кожа соприкасалась с солнечным светом. Я не понимала… Может, это от перерождения.

Картер посмотрел на меня странно.

— Какой сейчас год? — спросил угрюмо.

— Ты же не думаешь… — но его взгляд подтверждал мои догадки. — …Две тысячи девятнадцатый.

— Санни, сейчас сентябрь две тысячи двадцатого.

Я остолбенела — прошел год с момента моих последних воспоминаний. Целый год жизни пропал из памяти. Так вот почему я не узнаю одежду и перестановку в квартире. Волчица громко залаяла, обращая на себя внимание.

— Что она хочет?

— Не знаю. Твой зверь.

— Мне можно встать? — Не давало покоя, что я до сих пор обнажена, хоть и сидела под одеялом.

— Конечно, — сказал беззаботно Картер, а затем смутился, поняв суть моего вопроса. Отошел от кровати на несколько шагов, давая мне пройти, и повернулся спиной. — Я бы хотел сделать несколько анализов, у тебя очень необычный случай, мне кажется, тебе самой хотелось бы разобраться в происходящем. 

Я не люблю больницы и врачей, но, помня, что он мне помог, не могла отказать.

— Хорошо, только не делай из меня лабораторную мышку.

Укуталась в покрывало, как в кокон, и поднялась с кровати. Все же он посторонний человек, испытывать глубину его благородства не хотелось. Покрывало объемное и неудобное, я делала крохотные шажки, как гейши в длинных кимоно на неустойчивых колодках. Когда поравнялась с ним, волчица спрыгнула с кресла и со всего размаха врезалась в мои ноги. Я потеряла равновесие и с криком свалилась на пол. Картер быстро повернулся и только успел схватить меня в охапку, и я свалила с ног и его.