Книга Северная королева, страница 20 – Анна и Валентина Верещагины

— Что-то ты слишком волнуешься о Гане! Кто он для тебя? Я начинаю думать, что этот мужчина тебе небезразличен! — позволила себе легкую насмешку — в этом деле главное не переиграть, слишком много поставлено на карту.

Фрон вскочил с дивана и бросился ко мне, я не сдвинулась с места и ледяным тоном приказала:

— Сядь и угомонись! Никакого толку от твоего бешенства не будет! А если выслушаешь меня, то придумаем способ тебе помочь!

Яростно стиснув зубы, так, что на щеках ходуном заходили желваки, эрт Гивей кивнул и послушно приземлился обратно на бархатную поверхность.

— Соблазнить себя не позволю, потому что мне еще демона очаровать надобно…

— Твоя девственность — это не сокровище мира, а просто тонкая перегородка, которую легко порвать! — тявкнул он, словно мелкая собачонка.

— Но это одна из причин, по которой эрт Шеран согласился на брак со мной, — в этом я лукавила, однако голос мой звучал отрешенно, будто говорила о посторонних вещах.

Фрон снова отчетливо скрипнул зубами, а я миролюбиво предложила:

— Давай не будем ссориться.

— Тогда притворись хотя бы, что мне все удалось!

— Вот так быстро? — я опять усмехнулась. — Брось, никто в Царь-городе этому не поверит!

— Ладно, — подумав, согласился он. — Тогда позднее…

— Что ты можешь предложить мне взамен? — нелюбезно оборвала его я.

Эрт Гивей сразу развел руками, сделал вид, что раздумывает, а после обворожительно улыбнулся, но я предугадала его дальнейшие слова и высказалась сама:

— Обучение премудростям любви меня не интересует, а вот военное дело… — со значением посмотрела на собеседника и умолкла.

— Так вот на чем вы сошлись с Ганом, — проницательно прищурился Фрон.

— Это был не Ганнвер, а некто другой! — не дрогнув, солгала я.

— Хорошо! Договорились! На людях ты позволяешь мне…

— Не на людях! — вновь прервала я речь эрт Гивея. — Еще не хватало, чтобы о нас с тобой поползи слухи! Буду принимать твои ласки только при Тоэе!

— Этого мало! — прошипел он, подражая своей венценосной любовнице, только меня ничуть не напугал.

Тогда Фрон сменил тактику:

— Думаешь, служанка Беккит глупее зайца?

— Служанка Беккитты всего лишь человек, а не бесплотный дух, способный проникать сквозь стены! Ей достаточно слышать то, что мы ей преподнесем!

Фрон прохладно улыбнулся:

— Знала бы Беккит, кого взрастила под своим боком, то убила бы тебя, а не замуж выдала за своего недруга!

— Знала бы Беккит, кого пустила в свою спальню! — не осталась в долгу я.

Кривая усмешка змеей скользнула по чувственным мужским губам, и я решила укротить свой норов, покорно опустила глаза и сказала:

— Ладно, можешь, прислуживать мне во время купания.

Фрон тоже не стал продолжать ссору:

— Только, Ниа, воин из меня весьма неумелый! Боюсь, что не справлюсь с тобой, королева!

— Не насмешничай! Лучше найди того, кто сможет тренировать меня! И кстати, вот тебе и очередной повод остаться со мной наедине!

Он с мрачным видом обдумал мое пожелание и скупо уронил:

— Идет!

Кода за ним закрылась дверь, и в комнату, точно крыса, прошмыгнула Тоэя, я с трудом подавила в себе порыв придушить ее, а потом пришло опустошение. Эта небольшая победа досталась мне нелегко, но если хочу выжить — нужно быть королевой не только в тронном зале в кольце вооруженной охраны, но и в стане врага, когда надеяться не на кого и доверять тоже некому! Тоэя до мозга костей предана Беккитте, Фрон ведет свою игру, рыцари — алчущие наживы наемники, но я не сдамся!

Тоэя с ухмылкой осмотрела меня, от ее проницательного взора не укрылись мои чуть припухшие от поцелуя губы, но я держалась отстраненно, и служанка не завела со мной беседы.

Зал, где нас приветствовал правитель Цветущего Дола, ничем особым не удивлял. Стены украшала резьба по камню, а высокий куполообразный потолок был расписан витиеватыми узорами. Сам правитель эрт Белос мог похвастаться лишь своим нарядом. Туника из золотистого шелка, буквально усыпанная самоцветами, блистала в лучах заходящего солнца, то же самое можно было сказать и о тщательно начищенных сапогах, в которые были заправлены обтягивающие жирные ляжки штаны серебристого оттенка.

Все это довольно смешно и откровенно убого смотрелось на тучном, лысеющем мужичонке.

Я медленно двинулась к возвышению, на котором расположился эрт Белос, парочка его советников и Фрон. Последний к моему глубочайшему изумлению и нарастающей тревоге чувствовал себя, если не королем, то предвкушающим победу полководцем, поднимая кубок за кубком. Увидев меня, Фрон призывно махнул рукой, и я неторопливо подошла. Как оказалось, для меня было приготовлено место, ибо пришла важная гостья. Эрт Белос, вскочивший со своего стула, непозволительно долго лобзал мою руку и расточал льстивые комплименты.

Когда Фрон наполнил мой кубок вином, а на блюдо передо мной лег кусок баранины с горошком, поданный молчаливым слугой, я обратила внимание на менестреля, наигрывающего себе на арфе. Мелодия была незамысловатой, а вот песня лилась, будто из глубины души, я заслушалась, делая вид, что не замечаю, как Фрон по-хозяйски обнимает меня. Люди вокруг что-то громко гомонили, стучали кубками и тарелками, а я наслаждалась звуками музыки и прекрасным голосом.

Эрт Белос старательно повторял один и тот же тост — за здравие Золотой королевы — вскоре его язык начал заплетаться и вместо:

— Многая лета! — получалась ерунда.

Зал услужливо поддакивал.

Я вместе со всеми поднимала кубок и желала Беккитте провалиться в бездну к предкам. Фрон вопил едва ли не громче всех, а потом в порыве чувств притянул меня к себе и запечатлел на щеке влажный поцелуй. С трудом сдержалась и не стерла след от его губ со своей кожи, всю ярость выплеснула на кусок барашка, вонзив в него нож. В голове билась единственная мысль: «Поскорее бы это путешествие завершилось!»

Не успела как следует поразмыслить над ней, потому что Фрон опять резко прижал меня к себе и принялся радостно нашептывать на ухо:

— Ниа, птичка моя маленькая (вот уж выдумал!), ты не представляешь себе, как я счастлив!

— Как? — выдавила из себя я, хотя мысли были заняты не его душевным состоянием, а тем, отчего настроение Фрона так резко изменилось.

— Безмерно! — оповестил он, широко улыбаясь, и потребовал, чтобы его кубок снова наполнили ароматным вином. Проследив за ним внимательным взглядом, я сказала:

— Эр, не увлекайтесь — нам завтра в путь!

Эрт Гивей опустошил кубок и снова наклонился ко мне:

— Дальше, птичка Ниа, ты полетишь без меня! А я вернусь в Царь-город…с триумфом! — в его глазах зажегся огонек довольства.