Онлайн книга «Сирена иной реальности»
— Да нет вроде… Не падала. Ничего особенного. Верр скакал послушно и вряд ли мог меня сбросить. Просто стало темно, а потом я услышала голоса. Твой и… Рината Аркадьевича. — Я не сразу вспомнила, как называли этого духа. — Арктур, а почему в твоем мире именования такие странные? Словно два имени в одном? У тебя — тоже, но мне ты только одно сказал. — Понятно… Об именах ты почти правильно догадалась. Первое — личное, а второе дают в честь отца. Называть себя личным именем обычно дозволяют лишь самым близким. Посторонние должны использовать оба. Надо же! Я сначала расстроилась, что Арктур скрывает от меня важное. А по традициям мира духов он, выходит, оказал доверие. С первой нашей встречи проявил уважение. И мне стало любопытно узнать о нем побольше. — Значит, эти духи-обманщики чужие тебе. Это хорошо. — Я почувствовала удивление и поспешила пояснить: — Было бы обидно, если бы семья так расчетливо распоряжалась твоей жизнью. — В семьях тоже не всегда бывает взаимопонимание, — невесело отозвался Арктур. — И расчета хватает. И не все желают разделить с тобой проблемы и трудности. — Ты о родителях? Или… жене? — все же не удержалась я от вопроса, который так и напрашивался. — Родителей уже нет. Я не так молод, как ты, Лио. А жена, да, была. Ушла к здоровому мужчине. Не смогла терпеть мужа-калеку. — Что это за мир такой! Где близкие предают, лекарь может помочь и не хочет, требуя немыслимую плату… У нас бы не одобрили такого отношения. — Хочешь сказать, лекаря бы наказали? А родственников? — Наказали. Это же его долг — верно служить сиренам и эсам. А для семьи нет большего позора, чем отвернуться от того, кто нуждается в поддержке. — А как же твоя мать? Она тебя считала фактически чужой. Все для Райнара… — Ведь она не всегда вела себя так. Были и хорошие воспоминания. Да, не любила. Но содержала меня, пока я не попала в дозорные. — Ты слишком добросердечна, Лио… Взгляд Арктура, словно желая меня увидеть, вновь обежал комнату. Остановился на сумке, брошенной на пол, и я, вспомнив о поспешных сборах, уточнила: — Нам, наверное, пора? Лучше выехать засветло. — Нет. — Почему? Ты же хотел. — Нужно остаться. Вдруг тебе сумеют помочь, Лио. — Я тебя не оставлю. Не хочу возвращаться одна. — Ты и не будешь одна. Я сделаю все, чтобы пойти с тобой вместе. Буду рядом, как раньше, — помогать советами, направлять, подсказывать. И лишь когда буду уверен, что все у тебя хорошо, вернусь в свой мир. — Вернешься? И… оставишь меня? Отчего-то именно эта перспектива резанула душу, но я нехороший порыв задавила. Какая я неблагодарная! Мой дух заботится, желает спасти. А я обижаюсь из-за глупой причины. Эгоистка! Заставляю его беспокоиться. — Лишь когда ты обретешь то счастье, которого заслуживаешь, — мягко повторил Арктур. Я же ничего не ответила. Это сложно объяснить, но… не хотелось мне никакого счастья, если мой дух будет несчастен и одинок. Мое молчание он принял за согласие. Потому не стал мешкать — так и не прибрав в комнате, направился туда, откуда пришел час назад. — Решились? — просияв радостной улыбкой, поднялся ему навстречу Илья Васильевич. — Очень хорошо! Я сейчас сообщу Ринату Арка… — Подождите! — остановил его Арктур. — Открылись новые обстоятельства. И мне их нужно с вами обсудить. — Вы хотите новых гарантий? Лучших условий? — Нет. Я хочу, чтобы вы отправили меня в тот же самый мир, который я посещал последним. — Зачем? — искренне удивился главный дух. — Там ничего нового нет. — Забирая меня, вы «прихватили» сознание девушки-«носительницы» вместе с моим. В ее мире осталось бесчувственное тело. — И вы только сейчас ставите нас в известность? Почему раньше не сказали?! — Она была напугана, не шла на контакт. Сейчас разговаривает со мной, не понимает, где оказалась. Это очевидное вмешательство в жизнь местной цивилизации. Девушка — невеста их правителя. Представляете, какой хаос на острове? Нарушена многовековая традиция. Прежние король и королева — в возрасте и не могут выполнять свои обязанности. — Так… Илья Васильевич, принялся расхаживать по кабинету, бросая на Арктура внимательные взгляды. Если в этот момент он о чем-то и думал, то нам его мысли оставались неведомы, пока дух не сел за свой стол и наконец не поделился соображениями: — Сцепились, значит… Эх, Арктур Иванович, мы же предупреждали, что нельзя вступать в тесный контакт! Вы что думали, это просто забота о бедных-несчастных аборигенах, которые невесть как воспримут голос в голове? Или беспокойство о том, что земные знания утекут в чужой мир? — Думал, — не сдался Арктур. — Вы ведь именно на этом делали акцент в своих объяснениях. И не надо выставлять меня виноватым. Нужно было просто и четко сказать правду. — Вас бы это остановило? — неожиданно зло прищурился и рявкнул Илья Васильевич. — Вы ведь только и делаете, что нарушаете правила! Даже травму получили из-за наплевательского отношения к инструкции. Чего сложного было беспрекословно ей следовать! — Если бы я ей следовал, то пострадали бы другие! — Насколько я понял, обезвреживать взрывное устройство было вне вашей компетенции. Вы сунули нос туда, куда у вас не было разрешения соваться! И теперь поступаете точно так же. Вы категорически не хотите делать выводы из своих собственных ошибок и строго следовать указаниям. На этот выпад Арктур предпочел не отвечать. Лишь хмыкнул, скривив рот. И я его поддержала: — Ты правильно поступил, когда заботился о чужом благе. А этот молодой дух труслив. Ни ран, ни шрамов. Только и умеет, что поучать других. Видимо, тем самым напомнила о себе, потому что Арктур пошел в наступление: — Вы сказали, мы «сцепились». Что это значит? Почему ваша техника дала сбой? Или путешествие изначально пошло не по плану, когда я оказался в теле девушки, а не мужчины? — Вам научным языком объяснить? Вы же ничего в этом не понимаете! — А на пальцах можно? — А на пальцах я вам и так уже сказал: технической ошибки не было, а предсказать, в какое тело вы попадете, невозможно. Да, есть определенная… мм… — Он задумался, подбирая слова. — Тяга. Или… Предпочтение души. Скажем так. Что касается «сцепились», то тут все элементарно: тесное речевое общение соединяет два сознания в одно целое. — Навсегда? Я почувствовала, как похолодела кисть травмированной руки. — По-разному, — уклонился от прямого ответа Илья Васильевич. — И много было у вас таких «по-разному»? |