Книга Эксплеты. Совет Девяти, страница 122 – Ирина Фуллер

– Мира… – начал Норт, но она подняла ладонь, заставляя его замолчать.

– Пожалуйста, позвольте нам исчезнуть. И не увольняйте Даррита. Однажды вы все узнаете и поймете, что совершили правильный поступок.

«Или нет», – подумала Омарейл, но виду не подала.

Она посмотрела в глаза Дану и почувствовала его сомнение. Постаравшись вселить в него доверие и сопереживание, принцесса несмело улыбнулась.

Он прикрыл глаза, задумался. И тогда она сделала то, на что, была уверена, не решится.

– Дан… – проговорила она. – Дан, я прошу.

Его брови сошлись на переносице. Прошло около десяти секунд, прежде чем он резко открыл глаза и посмотрел прямо на Омарейл.

– Седьмого числа седьмого месяца? – хрипло уточнил он.

Даррит шумно вздохнул и, сложив руки на груди, отвернулся. Омарейл бросила на него беглый взгляд, а затем обратила все внимание на Дана. Говоря откровенно, она с первой встречи в Лебрихане почти хотела, чтобы тот обо всем догадался. Дату своего рождения она назвала не случайно. Ей отчего-то казалось, что младший Дольвейн мог стать их союзником.

– Небеса, – прошептал он. – Теперь я вижу…

– Видите? – с искренним удивлением спросила Омарейл.

Она подумала, сейчас он скажет что-нибудь о ее королевской манере держать себя или форме головы, созданной, чтобы носить корону. Но Дан пояснил:

– Ваши глаза… этот разрез… невозможно спутать. У вас глаза Его Величества.

Омарейл не знала об этом. Но теперь ей вспомнился эпизод, когда они обедали у Ила, и Бериот взглянул на нее. Тогда что-то неуловимо изменилось в его лице, он начал задавать вопросы. Вероятно, наблюдательный Советник сразу заметил сходство. Она дернула плечом и ответила:

– Не стоит так громко заявлять об этом. Вон те люди считают, что принцессу нужно посадить в железный бункер и контролировать ее местонахождение.

– Я предлагаю найти более тихое место, – проворчал Даррит.

Ему, конечно, не понравилось, что она открыла секрет еще одному человеку – и кому, сыну Совы! Но интуиция подсказывала Омарейл, что она все делала правильно.

Втроем они добрались до кафе, о котором говорил Норт. На их удачу посетителей было не слишком много, поэтому им удалось найти темный уголок в глубине зала.

– Я не могу поверить, – покачал головой Дан, как только они озвучили свой заказ официанту и тот ушел. – Но теперь все действительно сходится.

Несколько секунд он напряженно смотрел в центр стола, очевидно, вспоминая все, что было связано с Мираж Селладор.

– Значит, вы покинули башню гораздо раньше, чем считает мой брат.

Она кивнула.

– Но… почему? Хотя не отвечайте. Думаю, мне понятны ваши мотивы. Это предсказание всегда казалось мне жестоким. Не знаю, можно ли винить вас в том, что вы его ослушались. Однако, – он внимательно взглянул на Омарейл, – то, что происходит сейчас, подтверждает, что вы совершили ошибку.

Вот теперь принцесса задумалась: стоило ли доверять Дану всю правду? Она была убеждена, что он не испытывал слишком сильной привязанности к матери, к тому же был исключительно честным и справедливым. Но Омарейл уже видела, как ловко Сова добивалась от сына желаемого при помощи дара.

– Госпожа Дольвейн сама выступила с заявлением, что больше не считает предсказание действительным.

– Все уверены, что это было сделано по приказу Короля и не является правдой.

– Но вы же не все, Дан, – она чуть придвинулась к нему и, сжав руку, посмотрела собеседнику в глаза.

Прочь сомнения. «Мы должны полностью доверять друг другу».

– Я хочу, чтобы вы кое-что мне объяснили, – задумчиво произнес Дан после паузы. – Кто знал о том, что вы сбежали? В первый раз, когда вы пришли ко мне в школу.

– Никто, – покачала головой Омарейл, стараясь выглядеть хотя бы немного виноватой. – Думаете, кто-то отпустил бы меня? Или помог? – она печально усмехнулась.

– У вас были документы…

Принцесса отвела взгляд в сторону.

– Я все сделала сама. Не скажу, что это было просто, но я всегда была предприимчивой.

Дан кивнул, глядя в пространство. И тут его лицо изменилось. Он с испугом взглянул на девушку:

– Тогда в моем кабинете… вы услышали разговор с моей матерью…

Омарейл вздохнула. Заглянув в глаза Дану, она прощупала его эмоции. Разумеется, он чувствовал себя глупо: принцесса услышала, как Совалия Дольвейн убеждала сына приударить за наследницей! А он согласился. Ему ведь не было известно, что он сделал это под действием дара эксплета.

– Вы не должны стыдиться, – мягко проговорила Омарейл.

Стараясь держать спину ровно и сидеть так, как полагалось сидеть королевской особе, чтобы стереть у господина директора воспоминания о Мираж Селладор, она вновь на мгновение сжала его ладонь.

– Кому как не мне знать, насколько убедительной может быть госпожа Дольвейн?

Он чуть усмехнулся.

– К тому же на наших встречах вы не сделали ничего, за что вам должно быть совестно. Вы были очень приятным собеседником.

Его щеки покрылись заметным румянцем. Он все равно ощущал неловкость.

– Вы никогда не притворялись, не заигрывали, не льстили, – от всего сердца сказала она. – Разве что… сперва я была удивлена, куда пропала ваша директорская уверенность…

Она не смогла не подколоть его, и Дан откинулся на спинку кресла, чтобы отвернуться и сложить руки на груди. Омарейл вздохнула – пыталась успокоить его, а вместо этого заставила отстраниться и закрыться.

– Дан, послушайте, я говорю совершенно искренне: я знала о намерениях вашей матери и вашей, кхм, задаче, но при этом видела, что вы совершенно не пытались покорить меня или обольстить. И я благодарна вам за это. Если бы не та ситуация, сейчас я бы не раскрыла вам правду. Но теперь я знаю, что вам можно доверять.

Он несколько секунд внимательно смотрел на нее, затем положил руки на подлокотники кресла и чуть подался вперед:

– Я до сих пор не могу поверить. Хотя сейчас мне ясно, что разговариваю не с Мираж, а с… – он осторожно огляделся, – с вами. Но трудно разделить два образа.

Она чуть улыбнулась:

– Это пройдет. Норт вообще быстро привык, правда?

Омарейл взглянула на Даррита. Тот с недовольной миной сидел глубоко в кресле, его руки были скрещены на груди, прядь волос упала на лицо, но он не торопился убрать ее.

– Привык к чему? – проворчал он.

– Что я – принцесса, – шепнула она с ехидной улыбкой.

– К этому действительно долго привыкать не пришлось, вы обнаружили шокирующее отсутствие манер. К тому, что принцесса – это вы, я привыкал чуть дольше.