Книга Загадка похищенной картины, страница 4 – Флёр Хичкок

Я отодвинула штору в спальне и снова выглянула на улицу. В темноте под мостом я заметила две фигуры. Неужели это простое совпадение?

По моей спине пробежала дрожь.

– Зара! – прошептала я. – Ты не спишь?

– Нет, – ответила она.

– Мы можем лечь в одной кровати?

– Давай.

Я выбралась из постели и легла рядом с ней. Она оказалась намного теплее, чем я. Мы свернулись калачиком и согревали друг друга. Зара прижимала к груди смешного старого кролика, которого папа купил в день, когда она родилась, поэтому он был теплее нас обеих.

– Как ты? – спросила она.

– Хорошо, – солгала я.

– Это ведь неправда?

Я молча лежала, впитывая её тепло. Это всё равно что обнимать большого плюшевого медведя. Я долго молчала и думала об увиденном: о пистолете, испуганной и рассерженной женщине. О рыжеволосом мужчине. О вспышке камеры. О том, как они посмотрели на меня.

– Если по правде – мне страшно.

– Не бойся. Ты его видела, но это не значит, что он видел тебя.

– Вспышка. Они обернулись. Он смотрел прямо на меня.

– Ой! – вскрикнула Зара, крепче прижимаясь ко мне.

Мы лежали в темноте, прислушиваясь, как по железнодорожному мосту с грохотом проносятся поезда, а над домами то и дело пролетают вертолёты.

– Спеть тебе нашу песню? – наконец спросила Зара. – Которую мы будем исполнять на рождественском концерте?

На следующий день в школе я чувствовала себя несколько взвинченной, но всё шло как обычно. Мы проходили «Ромео и Джульетту» и как раз дошли до сцены смерти. Половина класса была в слезах, а остальные скучали и игрались с карандашами, заставляя их балансировать на носу.

– Итак, когда Ромео видит Джульетту, вероятно, уже мёртвую…

Карандаши полетели на пол.

Мистер Нанкивелл замолчал и вздохнул:

– Что такое, Нейтан?

– Сэр, во сколько у нас будет Тайный Санта? ^[4] У меня футбольная тренировка, и я не хочу опоздать.

– Дай мне договорить. Итак, Ромео говорит: «Аптекарь! Быстро действует твой яд. И вот я умираю с поцелуем», сообщая зрителям, что… – Мистер Нанкивелл замолчал и уставился на Нейтана, который перекинул сумку через плечо и попытался незаметно выскользнуть из класса.

Последовала пауза. Нейтан застыл на месте. Мы все затаили дыхание.

Мистер Нанкивелл вздохнул.

– Сдаюсь, – сказал он, и тридцать стульев дружно заскребли по полу.

Ученики бросились к двери, и я увидела, как в коридоре Зара делает мне знаки. Я привстала, чтобы махнуть ей рукой, и тут зазвенел звонок.

– Что скажешь? – спросила она и помахала перед моим носом рукой с ядовито-фиолетовыми ногтями.

– Круто, – ответила я. – Здорово! Вам разрешили?

Зара ничего не ответила.

– А ещё я нашла в интернете классные жёлтые колготки. Что-то между жёлтым и зелёным, почти как лайм. И туфли! Ты должна увидеть эти туфли, Майя! Они такие хорошенькие!

– Отлично, – сказала я.

– Тебе всё равно, да? – спросила Зара. – Ты ведь всё думаешь о вчерашнем?

– А что, если он убил её? – спросила я, и Зара обняла меня.

Потом мы пошли домой и свернули к южному берегу Темзы. Нас быстро подхватила толпа гуляющих, и вместе с ними мы остановились полюбоваться огнями мостов и Современной галереи Тейт, которые освещали холодные лондонские сумерки. Под ногами хрустели листья, и горло щекотал запах жареных орехов. Небо на горизонте было чистого бледно-зелёного цвета, с единственной звездой, и на нём освещённым силуэтом выделялся купол собора Святого Петра.

– Лондон такой красивый! – сказала Зара.

– Да, – согласилась я.

Мои мысли были далеко отсюда, и я то и дело проигрывала вчерашнюю сцену до самого визита полицейских. Полицейских, которые так и остались без снимков.

– Когда мы вернёмся домой, я обыщу комнату близнецов, – сказала я.

– Опять? – удивилась Зара.

Бросив сумки на землю, мы сели на скамейку у театра «Глобус» и смотрели, как у ограды набережной собирается небольшая толпа. Люди указывали на что-то на берегу, но мне было всё равно: я была слишком расстроена.

Рядом со мной сел мужчина с портфелем и вытащил газету.

Мы с Зарой смотрели, как к берегу подплывал полицейский катер.

К нему присоединился ещё один, и они оба наперегонки мчались в нашу сторону.

Маленькая девочка выпустила из рук воздушный шарик и заревела, когда тот улетел прямо в тёмно-синее небо. Мама рассмеялась и потащила её дальше.

Мужчина наклонился завязать шнурок.

Позади взвыла сирена, и на мостовой перед «Глобусом» остановилась машина скорой помощи в сопровождении полицейской машины. Мы остались сидеть на скамейке, глядя, как врачи и полицейские перебрались через ограду и исчезли внизу.

– Интересно, что там такое? Я хочу посмотреть, – сказала Зара.

Я нехотя встала со скамейки и последовала за ней. У пристани были пришвартованы два полицейских катера. Внизу, на берегу, несколько человек стояли вокруг чего-то лежащего на песке. Там был мужчина в белом комбинезоне, несколько полицейских и врач. Они все смотрели вниз.

– Это труп, – прошептала Зара.

Я принялась вглядываться в тёмный берег. Вспышки камер мобильных телефонов и свет полицейских фонариков мерцали на светоотражающих лентах, на одежде толпившихся внизу людей.

– Это мой муж его заметил, – с гордостью сказала какая-то женщина.

– Да, – подтвердил мужчина. – Это я.

Я наклонила голову и поняла, что то, что я вначале приняла за водоросли, оказалось парой ботинок. Я медленно перевела взгляд на тело на случай, если вдруг увижу что-нибудь ужасное, но не могла разглядеть голову мертвеца, пока один из полицейских не отошёл в сторону.

Луч фонарика скользнул по волосам. Ярко-рыжие кудрявые волосы.

– Боже мой! – пробормотала я. – Это он! Тот человек, которого я видела из автобуса!

Но это оказался не он.

– Выпей чаю, – предложил дедушка. – Как дела в школе?

Я знала, что он пытался сменить тему.

– Я всё ещё не уверена, что это был не он, – сказала Зара, запуская одну руку в хлебницу, а другой открывая холодильник.