Онлайн книга «Голос греха»
|
— Я отправил им визитку. — Визитку? Мою? — Ну да. Видимо, чувствуя свою вину, повар решил сегодня отвечать на все вопросы. Конечно, в том, что он отправил визитку, нет ничего хорошего, но и плохого тоже нет. Однако, наблюдая за виноватым видом повара, Акуцу принял решение попытаться проработать эту линию. — В таком случае ситуация меняется. Будет неудобно, если они вдруг со мной свяжутся — а я ничего не знаю… — Да… — Итак, имён спрашивать не буду. Судя по вашему рассказу, один из них — пострадавший, а второй имеет отношение к преступникам, правильно? Повар неохотно кивнул. — Пострадавший, значит, из компании, а виновник связан с Икусимой-саном? Так? — Нет… Повар положил обе руки на кухонный стол и, потупив взгляд, задумался. Он явно переживал. Но пока было непонятно, к чему он склоняется. Если откажет, следующий ход сделать будет трудно. Продолжать давить на него до бесконечности историей с визиткой тоже нельзя. Акуцу, молясь об удаче, наблюдал за стоящим перед ним мужчиной. — Хочу, чтобы ты простил меня за визитку. Видимо, повара мучили угрызения совести, потому что он, отведя глаза в сторону, начал говорить. Акуцу боялся, что стоит ему вытащить тетрадь, как это тут же остановит собеседника, поэтому, стараясь запечатлеть в голове каждое слово, сосредоточенно слушал. — В начале сентября пожилой и молодой мужчины принесли одну фотографию. Чёрно-белое фото, на котором снят ученик старшей школы. — Ученик старшей школы? — Да. Эти двое, похоже, услышали от кого-то про состоявшуюся здесь встречу и пришли спросить, не было ли среди собравшихся вот этого человека с фотографии. Естественно, я не мог точно определить это по снимку времён старшей школы, поэтому ответил отрицательно. — Они из Кансая? — Из Киото. Вид повара говорил о том, что он закончил. — Оба из Киото? — Вроде да… Услышав про Киото, Акуцу вспомнил об укрытии преступной группы. — Какого возраста были те люди? — Нет, как-то не хочется мне этого говорить… — Если я узнаю их возраст, то вряд ли смогу установить их личности. — Пожилому мужчине от пятидесяти до шестидесяти… молодой — примерно, как ты, думаю, — нехотя ответил повар. — Вы сказали, что у них «серьёзная ситуация». Именно поэтому решили помочь им? Акуцу тщательно подбирал слова, стараясь сократить дистанцию, чтобы собеседнику было проще раскрыться. Наступал решающий момент. — Ну, молодой сказал, что обнаружил в своём доме кассету и тетрадь. И эту кассету якобы использовали преступники для своих угроз. — Что? — Преступники, когда звонили с угрозами в компании, включали кассеты с записанными голосами детей, которые указывали, куда идти. По словам молодого человека, голос на кассете, был, несомненно, его. Был ребёнок… Он жив… И пришёл в это кафе… Акуцу стало жарко, пульс сбился. Вдруг вспомнились слова старшей сестры: «Я теперь тоже мать и просто не могу представить, как можно спокойно втянуть собственного ребёнка в подобное дело». «Я непременно хочу встретиться с ним…» Возможно, повару передалось волнение Акуцу, потому что тот вдруг напрягся. Он выглядел так, словно наконец-то полностью убедился в серьёзности этой истории, рассказав её другому человеку. Акуцу ужасно нервничал, но старался быть терпеливым, поскольку нужно было уточнить факты. — А кем был тот школьник с чёрно-белой фотографии? — Вроде дядя молодого. — А пожилой мужчина с ним — кто? — Одноклассник отца молодого. По тому, что он говорил, было понятно, что он тоже знает этого дядю. Молодой человек обнаружил кассету и рассказал об этом другу отца. Может быть, он не мог говорить об этом с отцом или того уже нет в живых… Непонятно почему, но эти двое предположили, что дядя причастен к преступлению. Акуцу быстро приводил в порядок «файлы» в своей голове. Но одно волновало его больше всего — Икусима. — Почему зашёл разговор об Икусиме? — Пожилой спросил, не было ли тогда на встрече человека с телосложением борца дзюдо в тяжёлом весе и с ушами «цветной капусты». — Кем приходятся друг другу Икусима-сан и пожилой мужчина? — Не знаю. — А Икусима-сан и «дядя»? — И этого тоже не знаю. — Этот старшеклассник с чёрно-белой фотографии, то есть дядя, — вы действительно не можете вспомнить, был ли он на той встрече? — Нет, не могу. Продолжать с этим — лишь время зря тратить. Акуцу решил задать следующий вопрос. — А не упоминали те двое о каких-то ещё людях, которые могли бы быть преступниками? — Нет. Их целью с самого начала было не найти преступную группу, а убедиться в том, были ли их родственники причастны к преступлению. Повар говорил дело. Когда обнаруживаешь в собственном доме кассету, которая использовалась в деле «Гин-Ман», и слышишь на ней собственный голос… Акуцу внезапно почувствовал, как что-то изменилось. То ощущение чёрной дыры, возникшее во время встречи с Нисидой в Токио. Как журналист, занимающийся расследованием дела, Акуцу поставил во главу угла «преступника». Это казалось ему совершенно естественным. Но, задав себе вопрос: «Зачем я занимаюсь сейчас расследованием этого дела?», он так и не смог ответить, стоит ли бесцельно гоняться за тенями преступников. До сих пор он отчаянно пытался настичь прошлое. Но, может быть, в этом деле есть и настоящее… и даже будущее?.. — Вы не могли бы дать мне их контакты? Я очень хочу узнать кое-что… — Нет, не могу. Прости. — Господин повар, это дело выходит за рамки частного. Вам так не кажется? Они подбрасывали сладости со смертельной дозой синильной кислоты, не так ли? Наплевав на людей и на полицию, вдоволь поразвлекались — и исчезли. Выяснить, что же случилось, как бы громко это ни прозвучало, значит добиться социальной справедливости. Нельзя прощать преступников. И основное их преступление состоит в том, что они вовлекали в это детей. И тем детям, если они несчастны, мы могли бы протянуть руку… — Если так, я сам попробую связаться с ними. И спрошу, смогут ли они встретиться с тобой. Как тебе такой вариант? Молодой человек в курсе того, что журналист расследует дело. То, что он не позвонил, говорит о том, что вероятность положительного ответа мала. А раз с ним пожилой мужчина, он, вероятно, будет действовать ещё более осторожно. |