Онлайн книга «Вечерняя звезда»
|
– Я буду ждать. Глава 2
И он пропал. Он, конечно, пропадал каждую ночь, когда уходил. Под утро. Иногда его не было по два-три дня. Я скучала и ждала. Вольфрам всегда извинялся, объясняя своё отсутствие: дела, заботы. Понятно. Но после бала его не было слишком долго. Через неделю я открыла «Книгу перемен». Монеты целую вечность плясали на столе, потом звонко падали на пол и закатывались в самые дальние и недостижимые уголки кухни. Сложилась гексаграмма номер двадцать девять. Похолодевшими пальцами я нашла её описание. «Одна из четырёх наихудших комбинаций. В настоящее время для вашей жизни характерны потери и поражения». Да бог с ней, с моей жизнью! Что с его жизнью? «Вы можете только сократить число ударов судьбы». Отлично. Сократить бы число ударов сердца после вашего предсказания! До судьбы ли мне? «Времени у вас много. Займитесь научными изысканиями». Это как понять? «Через два, самое большее – пять месяцев положение начнёт меняться к лучшему». Два месяца?! Через два месяца взамен ударов сердца у меня будут тарелки из Marche funèbre [12] Шопена. А через пять… Я мучилась ещё два дня. Перестала спать. От этого мучилась сильнее: вдруг он придёт, а я не сплю? Потопчется в пустом сне и исчезнет. И я не узнаю о сюрпризе, который он обещал. Шла на кухню и капала сорок капель чего-нибудь. Меньше не помогало. И боялась: «Он придёт, а я буду спать, как пьяная, после сорока капель…» Ещё два дня мук. Я забыла внести изменения цвета плитки в санузел стоматологов (пришлось звонить в Италию, наслушалась всякого) и перепутала шторы: отправила заказ вдовы генерала гламурной барышне с хорьком. Барышня орала так, будто я ей вместо ботокса уколола хлористый кальций. Или придушила хорька. – Повнимательнее, – сказала Аполинэр. – У неё спонсор – депутат. – Вот на что народные денежки идут, – буркнула я. Мне не было никакого дела до хорьков и депутатов. – Лиза, ничего не случилось? – отвлёкся от компьютера Саша. – Пустяки… Сплю плохо. – Тебе бы отдохнуть. Когда ты в отпуск собираешься? – Осенью. – У друзей дом в Испании стоит пустой. Если хочешь, съезди. Одна или с кем-нибудь. Платить не нужно. – Как не нужно? – Да так. Скажу, что ты – моя подруга. Этого будет достаточно. – Спасибо… – Ты на себя не похожа, – заметила Света. – Похудела, бледная. – Бессонница. – Смотри, не болей, а то у меня дачная неделя накроется медным тазом. Аполинэр обещала отпустить, только если ты никуда не денешься. У нас грядки урожаем завалены. И яблок – тьма! – А куда я денусь? – С такими синяками под глазами? Хм… Не знаю. Призрак Шопена улыбнулся. * * * Дома я перечитала предсказание. «Займитесь научными изысканиями». Алгебру за десятый класс почитать? Или физику за девятый? И тут меня накрыло! Надо к профессионалу обратиться. К профессиональному прорицателю. Интернету в таких делах доверять нельзя. Я обзвонила знакомых. Народ на удивление тесно общался с оккультными служителями. Из всех предложенных кандидатов я выбрала Марию. У неё был самый вменяемый вид: без чёрных балахонов, перстней на каждом пальце, стрелок а-ля Клеопатра Птолемей – и самый гуманный ценник. Но её телефон почему-то не отзывался. На следующий день я ушла с работы пораньше и отправилась к гадалке. У входа в салон стояли две полицейские машины, скорая и суетились люди, далёкие от оккультизма. – Что случилось? – спросила я бабушку с пустой авоськой, с любопытством тянувшую шею в окно салона. – Грохнули. Чегой-то не то нагадала. И порешили. И Машку, и помощницу. Я печально побрела вдоль улицы. Марию с помощницей было очень жаль, и себя – не меньше. Тонко моросящий дождь набирал обороты. До метро – минут десять быстрым шагом. Зонтик я забыла на работе, поэтому зашла в кафе. Села у окна и взяла айриш-кофе с двойной порцией ликёра. Во мне была такая пустота, что выть хотелось. Увижу ли я когда-нибудь его жёлтые, как гелиодоры, глаза? Или тёмно-серые, цвета пепла? Станцует ли он со мной ещё один танец на балу чудовищ? Или на любом другом балу… Поцелует ли? – Ну конечно! – радостно провозгласила особа в яркой кофте, сидевшая ко мне спиной. Голова у неё была замотана на манер чалмы пёстрым платком, из-под которого выбивались смоляные кудри. – Ещё как! У тебя же повешенный! Я вздрогнула. – Не-ет! – с хитрецой протянула она в телефон. – Это когда перевёрнутый. А у тебя – прямой. Кризис! – Она с удовольствием цыкнула. – И семёрка жезлов. Прямая, – засмеялась. – А ты сомневаешься. Не сомневайся! – Она почесала затылок, платок вместе с кудрями немного съехал на сторону. – Ладно, звони. Чао. Я подумала, что это судьба. – Извините, вы сейчас о картах Таро говорили? Цыганка – а она, несомненно, была цыганкой – приподняла густую бровь. Чёрные глаза изучали меня. – Допустим. – Понимаете… – начала я и заплакала. Сама от себя не ожидала. – Ой, ты что? – испугалась незнакомка, а я не могла остановиться. – Успокойся. Воды дайте! – закричала она официанту. Мне принесли воды. Я выпила. – Рассказывай. – Пропал мой… – Кто? – цыганка глянула так пристально, что я растерялась. – Знакомый. – Ну… Найдётся твой знакомый. – Нет, боюсь, с ним что-то случилось. – У него родные есть? – Нет никого. – В полицию обращалась? – Он не местный. И не здесь пропал. – Иностранец? – Она отхлебнула из чашки. – Ну… да. – Тогда пусть его ищут там, где он пропал. – А вы не можете посмотреть, как он? – Я-то могу. Да ты ничего толком не говоришь. Знакомый… Где-то пропал, неясно где. Разве по знакомым так убиваются? – Я могу рассказать всё, но, боюсь, вы не поверите. – Ты расскажи, а я уж решу, верить или нет. Я выложила ей нашу историю без утайки. Дождь закончился. Мы выпили два литра чая. Люба – цыганку звали Любой – тряхнула головой в пёстром платке. – Да… Дела. Но я тебе верю. Неделю назад сон приснился, будто я за угол сворачиваю, а там ребёнок подаёт мне конверт. За угол – удивление, дитя – большое удивление, конверт – к известию. А сегодня ты появляешься. Ох… Уж больно случай сложный. Я с таким ещё не сталкивалась. Хочу у сестры совета попросить. Лала у нас младшая, но самая способная. Вот ведь судьба! И красота, и таланты, всё – ей, а нам со Златкой что осталось? Лала даром и не пользуется почти. Она артистка, в театре «Ромэн» выступает. Я тебе позвоню, как что-то узнаю. |