Книга Начало игры, страница 51. Автор книги Алена Харитонова, Алексей Ильин

Спайк Дэвидсон ответил:

— Агент Ховерс, изменение структуры личности — это вам не лепка колбасок из пластилина. Человеческий мозг материя тонкая. Вторгаться в его работу — всегда риск. А образец психологически был крайне нестабилен. Крайне. Агрессивен сверх меры, ожесточен, плюс в пубертатном возрасте, что усугубило риски. И, к слову, о профессиональных ошибках. У нас тут огромная структура, которая прекрасно работает. Отбраковка же, смею напомнить, есть в любом производстве.

— А биологические проверки вы проводили? — сменила тему Эледа. — например, интегральный коэффициент антител?

— Нет, — старший инженер был удивлен. — Мы же не инфекциями сознание меняем. Там да, там надо. А мы классическими способами… ну, нео-классическими. Нам вполне хватает сертификата биологической безопасности из фильтрационных подразделений. Что же до интегрального коэффициента, так это старье года три уже даже при зачистке не делают.

— А вы неплохо осведомлены, мистер Дэвидсон, — заметила собеседница.

— Мэм, я обязан знать, как добываются образцы. Это прямо влияет на последующую работу.

Ленгли усмехнулся и вклинился в беседу:

— Мистер Дэвидсон, я не стану объяснять вам истинную причину нашего интереса, но, уверен, вы представляете, какие дела в моей компетенции… Так вот, нам крайне необходимо отыскать «образец номер две тысячи шестьдесят восемь, названный после стабилизации Айей Геллан». Причем желательно живым и здоровым. А поэтому нам важно знать подробности о работе с девочкой. Все подробности. Если ваша информация поможет нам в поисках, то обещаю упомянуть об этом при докладе директору.

Главный инженер дрогнувшей рукой потер лоб, затем снова нажал кнопку селектора и сказал в микрофон:

— Принесите мне медицинскую информацию по образцу номер две тысячи шестьдесят восемь. И скажите Эрику, чтобы не копался.

* * *

Старикашка, открывший девушкам дверь, был весьма неприятного вида — сутулый, тощий, с огромным мясистым носом, кустистыми бровями и блестящей лысиной, которую обрамляли жидкие седые кудри. В руках хозяин магазина держал дробовик, а на посетительниц смотрел крайне недобро.

— Гершель, — ухмыльнулась Алиса, отводя пальцем направленный в грудь ствол. — Постоянных клиентов так не встречают.

— Ты, фря косматая, мне прошлый раз всю душу вынесла со своим фартуком. Входи.

Дедок посторонился, и покупательницы зашли в небольшую, но хорошо протопленную и ярко освещенную комнатушку с ростовым зеркалом на стене, кривоватой стойкой ресепшна, отгораживающей дверь в соседнее помещение, и потертым, но вполне уютным креслом в углу.

— Чё надо? — спросил старик, запирая дверь на мощный засов и ставя дробовик у порога. — Если опять фартук, то лучше сразу иди отсюда.

— Нет, — отмахнулась Алиса. — Не фартук. Вот, гляди, какую красавицу привела.

Старик окинул Айю мрачным взглядом, и было видно, что ничего красивого он в ней не видит и не увидит, даже если ему предложат увеличительное стекло.

— И чего?

— Надо ее нарядить. Чтоб тоже стала похожа на человека с глубокой психической травмой, — сказала Алиса, не замечая удивленного взгляда спутницы.

— Насколько глубокой? — уточнил старик, наматывая на палец вытащенную из кармана мерную ленту.

— Ну, приблизительно… — Леди МакГи смерила стоящую рядом девушку пристальным взглядом и заключила: — Приблизительно, как та задница, в которой ты оказался четыре года тому назад. Можно и глубже.

Гершель плюнул и выругался.

— Есть платье императрицы из херова театра. Пойдет?

Алиса уже открыла было рот, чтобы одобрить, но Айя, которой предстояло это надеть, заартачилась.

— Нет, не надо платье! В нем неудобно, — пояснила она, поворачиваясь к Алисе. — Я ж не Доктор Куин, я такое носить не умею…

— Вы определитесь уже, чё вам надо, — разозлился старик. — Психические травмы обнажить или комплексы запрятать? Щас покажу кой-чего.

И он скрылся за стойкой ресепшна, а Алиса беспечно плюхнулась в кресло:

— Наряд должен быть чудным, учти. Керро чётко сказал: чем страннее, тем лучше.

— Я помню, — ответила Айя. — Но надо ведь, чтобы удобно… и функционально еще.

Ее собеседница махнула рукой, мол, дело твое, однако добавила:

— Не будет странно — за нашу не сойдешь. И Керро подставишь.

— Я помню, — упрямо повторила Айя.

— Вот! — торжествующе провозгласил вернувшийся Гершель и бросил на стойку ресепшна что-то ярко-алое, пушистое, невероятного объема: — Куда уж страннее. Года два лежит, никто не берет. Меряй.

И он подтолкнул алое нечто изумленной девушке. Та протянула руку, с недоумением касаясь жёсткой ткани.

— Это… это что?

— А чёрт его знает! — искренне сказал хозяин магазина. — Хрень какая-то.

— Берём! — подскочила с кресла Алиса. — Это вот точно берём!

…Они возились около двух часов, подбирая то одно, то другое и за каждой вещью Гершель уходил в дверь за ресепшном, принося весьма нескоро, а иногда и не принося, лишь сварливо извещая:

— Продал.

Везло, если отыскивалась альтернативная замена. Если же таковой не было, приходилось ломать голову. Однако через два часа довольная Алиса созерцала плод Айкиной больной фантазии.

— Я ведь говорила, что ты тоже с отклонениями! — сказала леди МакГи с таким торжеством, словно только что выиграла пари.

Айя посмотрела на себя в зеркало. Да уж. С отклонениями — это еще мягко сказано.

— Надо только лицо закрыть, — Алиса повернулась к Гершелю, флегматично наблюдавшему перевоплощение. — Маска есть?

— Ага! — тут же оживился старик. — Есть. Рожа такая белая с вытянутым ртом!

— Не пойдет, — отрезала девушка. — Не видишь? Совсем не в тему. Нужна какая-нибудь… Поищи из тех, что для борделей. Кружевные такие.

— Этого добра полно.

Продавец исчез, а Алиса обошла свою подопечную по кругу и сказала:

— Ноги, конечно, у тебя…

Айя посмотрела на свои ноги. Они начинались с грубых массивных ботинок на толстенной подошве, а затем продолжались черными обтягивающими штанами.

— А что не так? — спросила девушка осторожно.

— Да все так, — отмахнулась Алиса и одобрила: — Хорошие ноги, длинные, будто прямо из зубов растут.

Ноги росли, конечно, не из зубов, а из того же, из чего растут у всех, и это что-то сейчас было слегка прикрыто ярко-алой топорщащейся во все стороны юбкой-пачкой из фатина. Сзади подол у юбки был длиннее, чем спереди, сантиметров на двадцать.

Из верхней одежды Айя выбрала приталенную черную куртку с воротником-стойкой. Поверх воротника обмотали легкий алый шарф. Алиса завязала его в пышный бант и сдвинула на бок. А на голову для тепла нацепили меховые наушники в тон юбке.