Онлайн книга «Испытание на прочность»
Мэрилин посмотрела удивленно: — Забрали? Зачем? — Ну… отец болел и умер, мама несколько лет выплачивала кредит за его лечение, все заработанные деньги уходили в банк, как в бездну. Поэтому меня перевели в интернат — корпорация изымает детей из малообеспеченных семей. Это считается помощью. Мама изредка приезжала на свидания, когда удавалось накопить денег на дорогу и если получалось отпроситься с фабрики. Глаза у Мэрилин округлились. — А ты думала, если корпорация, значит, все шикарно живут? — улыбнулся Рекс. — Я маму впервые вывел в кафе три года назад, когда отсюда вернулся. Она раньше никогда не была в таких местах и не пробовала ничего, кроме сублиматов. Я в жизни не видел, чтобы человек настолько стеснялся официантов. Да и мне, в общем-то, светила такая же жизнь. Ни один из моих интернатских товарищей не смог ее избежать. А у меня была мечта — заработать, чтобы забрать маму с фабрики, показать ей другую сторону жизни, о которой она ничего не знает, ну и самому пожить иначе. Потрясенная Мэрилин слушала этот рассказ, не перебивая. — Знаешь, — Рекс притянул ее еще ближе и поцеловал, — больше всего на свете жалею, что невозможно вас познакомить. Я бы ради этого… не важно. Так что ты там говорила про завтрак? Он сменил тему, но слушательница всё ещё оставалась под впечатлением от рассказа и спросила немного невпопад: — Думаешь, я бы ей понравилась? Рекс удивленно на нее посмотрел: — Нет, не думаю. Я уверен, что ты бы ей понравилась. Она… понимаешь… она не знает, кто я, я ей не рассказывал — будет волноваться, ночей не спать, у нас ведь о Той стороне много разного рассказывают, и всё страшное. В общем, мама уверена, что я служу в ГБР. — И что в этом такого? — не поняла Мэрилин. Рекс улыбнулся: — Леди, где такая, как вы, и где рядовой ГБР? Между этими двумя статусами — бездна. Проще моей маме выйти замуж за директора фабрики, на которой она работает, чем простому бойцу заинтересовать женщину вроде вас. Мэрилин рассмеялась и выскользнула из его объятий. — Ну, хватит, льстец. Давай завтракать, — она придвинула к кровати сервировочный столик, на котором стоял поднос, накрытый термоколпаком. Ладонь Рекса легла на обнаженное женское бедро. — Даже не думай, — сказала Мэрилин, добавляя в голос строгости и стараясь сдержать улыбку. — Я и не думал, — тут же соврал Рекс. — Просто… спасибо за заботу. — Кто бы мне сказал, что я не только позволю мужчине у себя ночевать, не только разрешу складывать вещи в мой шкаф, но еще и завтрак ему принесу… — Не поверила бы? — теплая ладонь мягко гладила бедро. — Долго бы смеялась, — ушла от ответа Мэрилин и переложила мужскую руку со своего бедра на чашку с кофе. Рекс рассмеялся, но подчинился. …Они простились через полчаса на крыльце укрепмотеля. Рекс поцеловал Мэрилин, а она вдруг удержала его за затылок и тихо-тихо произнесла: — С тобой можно вести дела и тебе можно доверять. Возвращайся, хорошо? Она поцеловала его, совершенно потрясенного услышанным, круто развернулась и ушла в здание. * * * Первый раз он проснулся рано утром, когда женщина плавно и бесшумно выскользнула из-под руки. Абэ поднялся на локте, понимая, что ночь закончилась, пора вставать и… — Спи, — шепнула Су Мин, легонько его целуя. — Еще рано. Я скоро вернусь. Он не стал спорить, кивнул и снова провалился в уютную дрему. Второй раз сон нарушил тихий шелест открывшейся двери. В комнате было уже совсем светло. Рядом с постелью обнаружилась вешалка-стойка с его одеждой, аккуратно устроенной на плечиках. Носимый комплекс лежал тут же, на полу, кобура с пистолетом — поверх наспинного блока. На несколько секунд Абэ снова прикрыл глаза. Ему было спокойно. Очень спокойно. И он продолжил лежать, наслаждаясь этим покоем и негромким шуршанием за ширмой, там, в комнате. Су Мин до последнего берегла сон своего гостя. Вот едва слышно присела и поставила на низкий столик поднос с завтраком. Тихонько звякнула посуда. Кофе полился в чашку. По комнате поплыл крепкий терпкий аромат… Не захочешь, а встанешь. Абэ улыбнулся, отбросил одеяло, поднялся и начал неторопливо одеваться. Женщина молчала, но сквозь ширму гость чувствовал ее взгляд и почему-то был уверен, что она тоже улыбается. Когда он вышел в комнату, Су Мин сидела на циновке за накрытым к завтраку низким столиком и улыбалась точно так, как Абэ себе представлял. На подносе теснились тарелки с типично европейским завтраком: сэндвичами, тостами, стопкой пышных панкейков. Всё очень аппетитное. — Доброе утро. Абэ задумчиво смотрел на нее сверху вниз: — Женщина, ты коварна. Обещала разбудить, а сама подняла с кровати запахом еды. Доброе утро. Он наклонился и поцеловал ее, потянувшуюся навстречу, в лоб. Су Мин улыбнулась: — Просто вы, мужчины, выбирая между едой и сексом, всегда предпочитаете первое. Абэ рассмеялся: — Это потому, что еда дает нам силы на секс. — Тогда чем же ты недоволен? — она ловко потянула его к себе и тоже поцеловала. В глазах переливались искорки смеха, а гладкие волосы, собранные в узел, скрепляли подаренные накануне заколки. Абэ опустился на циновку, и Су Мин сразу же придвинула ему чашку с кофе. — Я рада, что ты… — женщина замолчала, явно подбирая нужное слово. — Снова в форме? — угадал собеседник. — Да, — кивнула она и осторожно пояснила: — Это было тем еще мучением — наблюдать твое смятение. Он задумчиво посмотрел на парок, вьющийся над чашкой. — Неужто я был настолько жалок? Су Мин покачала головой. — Ты вообще не был жалок, Такеши. Ты был страшен. Я испугалась. И очень рада, что все позади. — Я тоже, — ответил он, делая первый глоток кофе. — Как твоя сестра? Су Мин улыбнулась: — Всю ночь восстанавливала моральные силы. — Кого-то она мне напоминает, — хмыкнул Абэ. Женщина рассмеялась. Завтракали молча. Такеши прикидывал план дальнейших действий, вчера-то ему было не до того, а ведь уже через пять дней выдвигаться. Надо подобрать людей, убедить их сменить налаженный быт на обустройство с нуля, знакомые проблемы на неизвестный риск. Надо продолжать кампанию по вбросу дезы, готовить операции прикрытия… Дел накопилось… но, наконец-то, появилось желание, а главное — силы все их решать, вернулся былой азарт, жизнь снова обрела краски, снова вызывала любопытство, побуждала двигаться. |