Онлайн книга «Нова. Да, и Гоморра»
|
Оно глухо ударилось в толстый занавес, от того отделилась стена пыли и тут же рассыпалась; большие серые драконы дробились на среднего размера грифов, а те превращались в крохотных летучих мышей и постепенно исчезали. Пресс-папье бухнулось на сваленную двухфутовой грудой шпалеру и покатилось по доскам пола к столу. Максимиллиан подобрал его и, упершись локтями, внимательно оглядел, затем, помолчав, спросил: — Ты что, в самом деле расстроился из-за Морганты? Он выпрямился, достал пенковую трубку и набил ее табаком из хьюмидора в форме головы бабуина. Желтые глаза зверя поднялись кверху, пару раз моргнули и вновь скосились к плоскому черному и, по виду, вечно влажном носу. Вообще-то, Джоуи знал, что это шеллак. — Ладно, Джоуи, говори. — Макс, — сказал Джоуи, — ты плод моего воображения. Почему ты никак не хочешь это признать? — Потому что это ты — плод моей фантазии. — Максимиллиан втянул в трубку цветок пламени, распустившийся на конце спички. Выпустив несколько густых клубов дыма, он погладил большим пальцем чашку трубки. — Я предпочел бы говорить о Морганте. Ты же не станешь пробовать еще раз? — Нет. — Послушай, Джоуи… — Макс, я наконец все понял. Когда-то давно мне пришла в голову фантазия создать нечто такое, что я не смогу уничтожить. Я был тогда очень одинок. Мне хотелось, чтобы рядом оказался кто-то совершенно на меня непохожий. Я создал Максимиллиана, такого, что не могу от него избавиться. Вдобавок я заставил себя забыть, что это именно я его сотворил… — Брось, Джоуи! Я сотворил тебя. И прекрасно помню, как я это делал. И помню время до того, как тебя не было, помню и более раннее. — Потому что я вложил в тебя эти воспоминания. — Послушай, Джоуи, в тебе все несуразно! Начиная с того, как ты грохочешь вверх и вниз по лестницам, и кончая этим твоим диким нарядом. Как ты можешь быть настоящим? — Потому что ты, Макс, не мог бы измыслить ничего столь несуразного… Ты же сам мне это десятки раз твердил. Как ты мог меня создать? — Хороший вопрос! — Если ты меня сотворил, то почему не уничтожишь, как я Морганту? — Потому что я, в отличие от тебя, умею держать себя в руках. — Потому что не можешь! Не можешь! Не можешь! Ты каждый день на меня злишься, каждый день выходишь из себя! Уверяю тебя, если б ты смог меня уничтожить, меня бы уже давно не было! — Он энергично подался вперед. — Я постоянно что-нибудь создаю и уничтожаю. А ты ни разу ничего не создал; по крайней мере, я этого ни разу не видел. — Я уже говорил, что не вижу в данном факте ничего для себя оскорбительного. — Да ты просто боишься рассердить меня как следует, чтобы я и тебя не уничтожил. — Я отвечу тебе твоими же словами, — сухо сказал Максимиллиан. — Попробуй. — Да я пробовал. Не выходит. Стрелки напольных часов скакнули на без двух минут. — Более того, я привел единственное объяснение, почему не могу тебя уничтожить. Максимиллиан вздохнул: — Я отчетливо помню, как создавал тебя. Ты не помнишь, как создавал меня. По всем законам экономии и логики… Джоуи вскинул руку: — Ты видишь вокруг что-нибудь логичное или экономичное? — Это не одно и то же… — Ты можешь сотворить камень настолько тяжелый, что сам не сможешь его поднять? — Конечно могу. И это не то же самое, что сотворить камень, который я не смогу уничтожить, если увижу, как он падает на меня с балкона… — Макс, — Джоуи всплеснул руками, — ты понимаешь, что я ни разу не видел тебя за пределами этой комнаты? — Все свои потребности я могу удовлетворять здесь или в соседних помещениях. — А вот сейчас, например, ты мог бы пойти со мной? — Я занят. — Ты не можешь отсюда выйти. Я создал тебя так, чтобы ты всегда оставался здесь. — Чепуха. Я через день гуляю в одном из нижних коридоров. — Всякий раз, когда я прихожу, ты сидишь за этим столом. В любое время дня и ночи. Я ни разу не заставал тебя снаружи. Ты не выходишь даже отлить. — Тем больше причин верить, что именно я тебя создал. Я никогда не вызываю тебя — полагаю, у меня это происходит бессознательно, поскольку, должен признаться, порой я испытываю к тебе некоторую привязанность… in absentia [56], — когда гуляю, или ложусь вздремнуть, или иду… отлить. Джоуи только засопел. — Что ты читаешь? — «Гагарки». [57] — Максимиллиан поднял с полу упавший том. — М. Р. Локли. Восхитительная книга. Если пообещаешь с ней бережно обращаться, я, пожалуй, дам тебе ее… — Макс, послушай, ты должен пойти со мной! Там снаружи что-то есть! Об этом мне сказала Морганта перед тем, как я от нее избавился. Что-то пытается сюда проникнуть. — Джоуи театрально понизил голос. — Через ров! Максимиллиан так и затрясся от булькающего смеха: — Иди сражайся со своими галлюцинациями. — Это не мои, а твои! — Хватит. — Максимиллиан снова раскрыл своего Локли. — Ты меня порой и в самом деле злишь. Научись брать на себя ответственность за свое и не присваивай себе славу за чужое. — Например? Книга громко шлепнулась на крышку стола. — Во-первых, ты, во-вторых, я! — Черт побери, Макс… — Джоуи в досаде двинулся через комнату; в дверях он со злостью повернулся и хотел было еще что-то выкрикнуть, но задохнулся от гнева и промолчал. Максимиллиан сложил руки на груди и свирепо на него глядел. Стрелки часов переползли обратно на без четверти. Джоуи хлопнул дверью. Прямой путь ко рву лежал вниз по лестнице и по каменному коридору, такому низкому, что надо было пригибать голову. Тускло мерцающие язычки коптилок в зарешеченных нишах остались позади. А вот и обитая гвоздями запертая дверь справа, черный квадрат пять на пять футов, утопленный в неровной каменной стене. Ему почудилось, что дверь слегка подрагивает. Впрочем, возможно, дверь дрожала от треска его мотора: две недели назад у него отвалился глушитель. Он повернул руль и ринулся в следующий пролет. Сунув кулаки еще глубже в карманы куртки и попыхивая пенковой трубкой, Максимиллиан вышел прогуляться по дальним этажам и поразмыслить о своем происхождении. Увы, уверенность в этом вопросе он ощущал лишь в стенах собственного кабинета. Чем дальше он уходил (а он и в самом деле не реже чем через день выходил на довольно порядочную прогулку), тем сильнее его одолевали сомнения. То, о чем он говорил Джоуи, — а он почти не сомневался, что Джоуи это прекрасно известно, — произошло несколько лет назад, когда из-за сильного переутомления и беспокойства, вызванного тем, что в одной из заваленных рухлядью комнат обнаружилось слегка отсыревшее одиннадцатое издание Британской энциклопедии, грозившее сгнить раньше, чем он прочтет все тридцать семь томов, он нагаллюцинировал время, в котором создал не только Джоуи, но и все эти комнаты, книги, лестницы, залы, пустые, обставленные и запертые, а также соленую воду вокруг и густой лес дальше. Что было до этого, он помнил смутно. В одном он был уверен: Джоуи, замок, лес тогда существовали. |