Онлайн книга «Понаехали!»
|
На первую шкатулку встала вторая. На всякий случай. И третья. Совсем уж на всякий случай. - Что? Нервничаю много, - Ежи пожал плечами, извиняясь за этакие запасы. - У меня целитель есть знакомый. Если что, успокоит. - И у меня… есть. Тоже взять надо. - Зачем? – князь удивился. - Не знаю, - честно сказал Ежи. – Но… надо. И Евдоким Афанасьевич кивнул, подтверждая, а потом добавил: - Я тоже пойду. - Вот… - Радожский закатил глаза. – Честное слово, кажется, целитель тут нужен будет мне… - Видишь! Уже нужен. Ежи потер переносицу и сказал: - Нет… тут останьтесь, пожалуйста. Приглядите за домом, - он задумался, пытаясь найти слова, годные для того, чтобы описать, что он чувствует. Неладно. Неспокойно. Ни в городе. Ни… тут. - Вы ведь, ежели что, сумеете дом закрыть? Так, чтобы никто-то чужой не вошел? - Сумею, - Евдоким Афанасьевич голову склонил. - И… если случится кому убежища искать. - Все не настолько плохо, - заметил князь. - Пока, - возразил Ежи. И потер переносицу, а после признался. – Как-то оно… на душе тревожно. - Иди, - Евдоким Афанасьевич выступил из стены. – Иди и делай, что должно. А тут я позабочусь, чтоб оно все ладно было… будет куда вернуться. И едва слышно добавил в сторону: - Было бы кому возвращаться… Прозвучало не слишком оптимистично. Книгу Ежи тоже прихватил, и она, словно почуяв его настроение, не только сама закрылась, но и соизволила размер изменить, сделавшись вовсе махонькой, в ладошку. А Ежи и не знал, что так можно. …кафтан ему Радожский выделил из собственных запасов, что должно было бы обидеть, но Ежи то ли устал обижаться, то ли повзрослел. - Извини, некогда, - а вот князь, кажется, чувствовал себя не совсем уютно. – Мои предки… прабабка была из тех, кому многое открыто. И нам отошла, если не способность, то… я тоже чувствую, как уходит время. Людоловы вот умерли. - Все? - Все… и те, что в остроге остались, и те, которые в ямах суда ждали. И… в один день, в один час, будто кто-то слово произнес. Такое возможно? - Думаю, что вполне, - Ежи пощупал толстую ткань, щедро украшенную вышивкой. Правда, что-то подсказывало, что на боярина он все одно походил не больше, чем гусь на лебедя. Не хватало… нет, не золота, скорее уж привычки. Привычки у него всяко иные. - На самом деле я знаю немного, - вынужден был признать Ежи, хотя признаваться в таком да еще Радожскому… …а ведь он и вправду подходит Анастасии куда лучше. И государь его ценит. И… - Я… пытаюсь разобраться, но… ведьмаков не осталось. И выходит, что учусь, а чему и как… - Выучишься, - Радожский в темном камзоле из бархатного сукна сидел прямо. И гляделся строгим серьезным. Старше своих лет. – Куда ты денешься. - И вправду… - проворчал Ежи, стараясь не глядеть на князя. Вот лучше в оконце поглядеть, на город, который разворачивался к Ежи иным, незнакомым боком. Нет, будучи студентом, он заглядывал и в Белую слободу, но все больше по краюшку, зная и понимая место свое. И на терема роскошные глядел все больше издали. Теперь вот эти терема проплывали узорчатыми скалами, один другого краше. …и появилось нехорошее такое чувство. Зависть? Будто… Зверь, пристроившийся подле, голову поднял и заворчал. Глаза его превратились в узкие щелочки, а когти пробили плотную ткань штанов. - Тише, - попросил Ежи и глаза закрыл. Ему надо было бы увидеть не терема… …закрывают глаза вовсе лишь несмышленыши, - раздался в голове знакомый голос. – Так, безусловно, проще сосредоточиться, но ты должен понимать, что человек с закрытыми глазами на диво беспомощен. И может статься так, что пока ты будешь пыжиться, силясь разглядеть что-то, кто-то разглядит тебя. …это… показалось? - Не стоит обманывать себя. Сосредоточься. Сначала это будет отнимать немало времени и сил, но постепенно ты поймешь, что смотреть и видеть – это разные вещи. Постарайся увидеть. - С тобой… - Тише, - прервал Ежи князя и руку поднял. – Мне надо… И не договорил, замер, потому как дорога аккурат поворачивала ко дворцу. Ежи видел белую стену с чередою зубцов. И узкие тени бойниц, оставшиеся еще с тех незапамятных времен, когда дворец мог стать крепостью. Он и ныне мог. И Ежи чувствовал эту, упрятанную в камне, сотворенную кем-то сеть, что питала камни силой, наделяя их немалой прочностью. Пожалуй, и ныне стены эти выдержат не только игривые ветра удары. Нет. Все… иначе. - Смотри, - продолжал шептать голос. – Внимательно… первый слой – это визуальное воплощение скрытых сил. На самом деле ты воспринимаешь их не глазами, но собственною силой, однако разум человеческий слаб, а потому строит привычную картину. Над стенами поднимался искрящийся полог, легкий, что девичий платок, и столь же прозрачный. Эта сила была чистою да ясной, такой, которой хотелось зачерпнуть, поднести к губам, выпить, словно ледяную родниковую воду. Но вот выше… - Чем сильнее твоя концентрация, твое умение, тем более тонкие слои доступны… не отводи взгляд. Попытайся не цеплять его в одной точке, пусть плывет вольно… …он и плыл. Он скользил по стенам и воротам, у которых собралась вереница экипажей. Должно быть, потому и собственный Радожского замер. Это Ежи отметил, стараясь не отвлекаться. И на боль, появившуюся в глазах, тоже. Эта боль и сухость заставили все вокруг подернуться будто дымкою… …не будто. Дымка едва-едва угадывалась, бледная, блеклая, какая-то… нехорошая. Она держалась чуть в стороне, там, где ко дворцу подбирались воды Ильмень-озера. - Неладно, - Ежи все-таки закрыл глаза, не способный и дальше выдержать эту боль. – Совсем… неладно. Он втянул ставший горьким вдруг воздух. - Что-то… происходит. Там, - он указал на стену. – С той стороны. Тянет. Надо… поглядеть. - Поглядишь, - пообещал Радожский, разом подобравшись. – Значит, не одному мне кажется… - Значит, не одному. - Хорошо, - Радожский шею потер. – Послушай… сперва все равно глянуть надобно. На невест этих и… пир вечером. А потом… я шепну Куницыну, чтоб был наготове. - И в городе тоже, - теперь Ежи видел яснее. Дымка… и вправду на дым похожа от невидимого костра, который явно существовал где-то там, но пока Ежи не мог понять, что именно не так было с костром. |