Книга Любовь без страховки, страница 31 – Марина Князева

— Кажется, ты влип, — улыбается Головин.

— Думаешь, сам не знаю, что влип! Что делать-то?

— Только не обижай ее, — вмешивается Даша, — мы, девочки, в таком возрасте, так ранимы. Если не готов ей дать то, что она просит, то даже не обещай этого.

— В смысле хорошие девочки?

— Да хоть какие! У нас, например, были в школе и такие экземпляры, ноги еще в девятом классе научились раздвигать, но это не значило совсем, что они не хотели любви чистой и прекрасной. Поэтому после каждого горе-любовника слезы лили, как из ведра, а затем снова на поиски, и снова через кроватку. Это потом все становятся меркантильными стервами и после многих попыток и неудач, разочаровавшись окончательно в тех самых чувствах, от которых сердечко замирает, ищут себе того, кто сможет обеспечить красивую жизнь без всех этих розовых соплей.

— Хочешь сказать, это мы виноваты в том, что вы становитесь стервами и шлюхами?

— Нет, конечно. Стервозность и шлюховатость бывает врожденной. Но основная масса девочек в школе верит в любовь и розовых пони. И судя, по твоим словам, Маша из тех, кто ждет и верит, что у нее обязательно будет принц на белом коне с цветами и поцелуями при луне. А судя по тебе, ты не хочешь быть тем самым принцем и тобой руководит желание побыстрее затащить ее в кровать.

— Я бы так не сказал. Хочу ее, конечно, до темноты в глазах, но это не все. Мне надо видеть ее улыбку, знать где и как она проводит свое время, я бы ее вообще к себе жить забрал.

— Да ты влюбился, мой друг? — с довольной улыбкой в наш разговор вмешивается Макс. А я от его слов офигиваю. Какая любовь? Ничего не знаю и знать не хочу.

Даша качает головой, улыбается и оставляет нас одних.

— Иди в задницу!

— Да с удовольствием. Только от этого ничего не изменится.

— Какая на хрен любовь?

— Ну если нет, вокруг полно баб. Таких, каких ты любишь — доступных, развратных, за твои деньги они тебе и улыбаться будут, и отчитываться, и жить с тобой.

Я тяжело вздыхаю. На хрен мне никто не нужен, кроме Маши.

— Чего ты вздыхаешь? Отношений испугался? Что придется быть ответственным? Свободы боишься лишиться? Или что придется держать свою ширинку на замке?

— Хрен его знает! Меня сейчас тупо никто не вставляет! Но ждать почти год и не сметь даже прикоснуться!

— Так она же достигла возраста согласия.

— Конечно, достигла. Только не так давно ты сам с меня вытянул обещания, что я ее и пальцем не трону!

— Боишься, что сорвешься?

— Боюсь. До чертиков боюсь. Боюсь, что даже не с ней сорвусь. Но вот сейчас без нее так хреново, что готов что-угодно пообещать, лишь бы быть с ней.

— Я через месяц уезжаю в Лондон на полгода. И у меня даже мысли в голове нет, что я буду изменять или просто на кого-то посмотрю. Знаю, что меня Даша будет ждать. И больше никто не нужен.

— Ну, ты сравнил. У вас с Дашей совсем другая история.

— Может и другая, но секс у нас как у всех.

— Ох, Макс! Думал, хоть ты поддержишь! Подскажешь что ли что-то.

— А я тебя поддерживаю. И буду рад, если ты остановишься и уже найдешь свою вторую половину. И если эта половина — несовершеннолетняя девчонка, которая не выходит из головы, я бы на твоем месте рискнул. Не только в отношения вступить, но и подождать. Все лучше, чем трахать всех подряд, а представлять ее.

Макс разливает виски и в итоге мы с ним надираемся так, что ехать куда-то уже не вижу смысла. Остаюсь ночевать у друзей. А утром, едва продрав глаза, осознаю, что вот так и буду без Маши либо бухать где-то и спать со всеми подряд, не чувствуя кайфа от жизни, либо работать до потери пульса, чтобы не вспоминать о ней или снова не напиться и не притащить к себе ту, на которую утром буду смотреть с неприязнью и сожалением.

Страшно до чертиков. Мне взрослому лбу страшно предложить малолетке отношения. Страшно не суметь дать ей то, что она хочет. Но слава богу, притяжение к ней сильнее всех моих страхов, поэтому я сейчас сижу в машине и жду ее ответа. И, черт возьми, мне ее решение сейчас кажется самым важным. От него зависит мое душевное равновесие и как будто вся жизнь в целом.

— Да чего тут разбираться? У нас разница в возрасте и много чего разного, вряд ли что-то получится, — Маша как-то тоскливо смотрит вперед, и я не хочу думать, что это ее отказ.

— Тебя напрягает разница в возрасте или же что-то конкретное?

— Ты спать со мной будешь? — задает свой вопрос тихо Маша, не поворачиваясь и я вижу, как ее щеки покрываются красными пятнами.

— А ты готова к этому?

— Нет. Точно не сейчас.

— Значит, не буду.

Ее тоже беспокоит постельный вопрос. И я рад, что она говорит все прямо, без всяких уловок.

— А с кем будешь? — она поворачивается и смотрит в глаза.

— А ты с кем будешь?

Ее глаза расширяются от удивления.

— Ни с кем. Но я — это я. А вот ты слишком взрослый, чтобы… — она не может подобрать слов, но я понимаю, куда она клонит.

— Маш! Блин! Ты серьезно?

— Серьезно! Тебе будет приятно, если я после твоих поцелуев буду бегать на сторону? Тем более я про твою репутацию наслышана.

Господи! Дай мне сил!

— Хочешь верности, честности и преданности?

— А ты — нет?

Я ее хочу. Желательно прямо сейчас. Без всяких обещаний и условностей.

— Хочу, Маш! Я все хочу! И верность хочу, и преданность, и тебя хочу!

Зеленые глаза с дымчатой поволокой замирают в изумлении. Да я просто Бог диалогов с малолетними девчонками. Мало того, что навязываю ей отношения, так еще и прямо в лоб заявил, что хочу ее. Да и пофиг. Это правда. А мы за честность.

— Маш, но скажи хоть что-нибудь. Если я тебе не нравлюсь, я пойму.

— Очень, — тут же шепчет в ответ Маша.

Вот это поворот. Или я чего-то не понимаю?

— Нравишься.

Какие-то американские горки, от которых все внутри сворачивается в тугой узел. Волнуюсь, как будто это я школьник. Тону в ее глазах, затягивает прямо с головой.

— Это да?

— Я все еще не умею целоваться.

— Вообще не проблема.

Мы оба не дышим, пока перебрасываемся так много значащими для нас фразами шепотом.

— Мои родители будут против.

— Обещаю, что у них не будет повода волноваться.

— Про нас будут говорить.

— Поговорят и забудут.

— Цветы, конфеты и кино?

— С удовольствием.

— Да.