Книга Тайна Изумрудного города. Особенности болотной криминалистики, страница 30 – Александра Черчень

Айлар скривился, выплюнул окурок в ближайшую урну и, порывшись в кармане плаща, достал камень портативного телепорта. Сжав его, бросил под ноги Пытке и шагнул вслед за ним в черный вихрь.

Вышли они на площадке уже знакомой часовой башни. Смерть, дернув Лельера за локоть, заставил развернуться и практически впечатал в стену дома, но почти сразу отпустил.

– Мне не нравится твоя скрытность. – Он прислонился рядом и, сняв шляпу, повесил ее на голову ближайшей каменной горгулье. – Рассказывай. Ни за что не поверю в то, что у тебя нет мотивов. При всей психопатичности ты никогда не был идиотом. Значит… значит, я чего-то не знаю. Не люблю такого.

Лель скривился, глядя на друга, но все же ответил:

– Мне не нравится то, что я испытываю, когда его ищу. Он словно воскрешает во мне все то, что я тогда делал. Ты не знаешь, Лар, и это прекрасно, что ты не сможешь понять радости маньяка при совершении убийства и оттого, что за тобой охотятся по твоим правилам. А я… я вот чем дальше, тем больше начинаю думать как он. Этот урод интригует меня все больше. Что он думает, что чувствует, что его ведет? И, с одной стороны, это логично, ведь ты никогда не сможешь поймать преступника, если не будешь понимать, как он мыслит. Но я не просто понимаю… я имею с ним слишком много общего.

– Общего?.. Ты никогда не убивал осознанно ради развлечения.

Хин со вздохом запустил руку куда-то в подпространство, достал оттуда флягу, от души глотнул и передал соседу. Мастер Смерть чуть подумал, но все же пригубил, слушая откровения друга.

– А ты думаешь, что он делает это шутки ради? – невесело хмыкнул Хин и задрал голову, подставляя лицо последним лучам солнца, которые едва-едва касались башни, а весь город уже давно лежал в полумраке. – Айлар, ты так ничего и не понял. Месть… именно она туманила мне разум до полной потери. Именно она ведет сейчас его.

– Значит, ты действительно боишься срыва? Ты перестал перевоплощаться в шута, но мне казалось, что так как у тебя есть Разделяющая, то можно не переживать.

– Все хуже. Я не боюсь срыва, я боюсь осознанного любопытства и того, что я не знаю насколько далеко я смогу зайти. Если сейчас все брошу и пойду по следу. Мне кажется, что я на распутье, Лар. С одной стороны – Мия и что-то теплое, семейное, а с другой – холод и драйв.

Смерть не нашелся что возразить.

Если ты постоянно работаешь с чужой смертью, то временами тебе хочется сделать ее более интересной. Искушение, которого нужно избегать любыми путями.

– Вдобавок я рассчитываю, что эта сволочь пока приостановит представление. Раз уж главный зритель подло свалил из страны.

Миямиль Гаилат

Это какой-то дурной сон!

Ну, может, не дурной, но с реальностью моя ситуация действительно имела весьма мало общего. Как вообще так получилось?!

Как я согласилась?..

– Мия, ты точно этого хочешь? – спросила Ами, которая уже полчаса молча наблюдала за тем, как я складываю вещи. – Что за внезапные, совершенно не свойственные тебе перемены?

– О чем ты?

– Ты в Малахит приехала учиться, а не замуж выходить! – наконец взорвалась сестра. – У-чить-ся! Каким боком тут Мастер вообще?

Я нервно сжала пальцы на кофре с умывальными принадлежностями, но, встряхнувшись, осторожно положила его в сумку и ровно ответила:

– Я не собираюсь замуж, просто мы съездим к родителям. Ты, кстати, могла бы с нами отправиться.

От последней фразы я не удержалась, потому что рассчитывала на присутствие сестры. Ехать вдвоем с Мастером было страшно. Не знаю почему, но страшно!

– Ой, да ладно, твой беломордый так на меня посмотрел, что все мысли о согласии завяли еще до того, как я успела их додумать.

Я прикусила губу, но добавила, стремясь как-то затормозить наше с Хином объединение хотя бы в мыслях у другого человека. Раз уж в своих не получается.

– Он не мой.

– Да полно. Тогда вы бы не собирались в Охру. Мия, как так вообще произошло?!

Я разозлилась, бросила очередную юбку из плотной саржи в чемоданчик и, порывисто развернувшись к двойняшке, спросила:

– А варианты? Какие у меня могут быть варианты, Ами? Мастера всегда берут то, что они хотят, и ты прекрасно это знаешь.

– Потому ты решила сдаться и стать покорной игрушкой?!

– Статус «практически невесты» и «игрушки» все же разные вещи, и это раз, – совершенно спокойно ответила я. – А два – если мужчина настолько настойчиво добивается тебя, то стоит как минимум к нему присмотреться. Тем более он действительно мне нравится. Очень…

– «Нравится» – маловато для визита в наш клан и представления его предкам. Ты же понимаешь, что сама отсекаешь себе пути отступления? Мия, да если нравится – делай что хочешь! Хоть целуйся, хоть больше!

– Ами! – покраснев, воскликнула я.

– Что Ами? Мастер Хин действительно интересный мужчина, но слухи о его личности и о спектре психических болезней слишком ужасные. С таким можно вступить в связь, но брак станет мучением.

– То есть ты предлагаешь ограничиться постелью? – Я все еще не верила в то, что слышала. И от кого – от сестры! – Ами, но ты же сама говорила, что невинность – это гордость и достоинство.

– И повторю, – спокойно кивнула сестра и, подойдя к зеркалу, поправила прическу. – Но это не единственные добродетели, тем более вне Охры и Аквамарина. Тот же Малахит довольно свободен в нравах, я уже не говорю о Янтарном секторе. Мы образование с тобой получаем как раз для того, чтобы суметь выбрать свой путь.

– У меня от твоих откровений голова взрывается, – призналась я и, сев на кровать, осторожно спросила: – И насколько далеко ты заходила?

– В смысле?

– Ты поняла.

Ну действительно, моя драгоценная сестра могла так свободно размышлять о добрачных связях только в одном случае. Если эта дорожка уже хожена.

Ами поднялась, тщательно расправила юбки и с каменным лицом ответила:

– Это неважно. Но все же советую тебе подумать о том, что если ты спишь с мужчиной, то можешь от него уйти, а вот если ты за ним замужем, то дело оборачивается совсем иначе.

– Ами, я задала вопрос. И, демоны побери, это важно! – Я подошла к сестра, взяла ее за руки и мысленно ужаснулась практически ледяным пальцам. А после у меня словно озарение полыхнуло: – Это он? Тот, из-за кого ты плакала, когда я приехала? Тот шут?

– Миямиль, я же сказала… – Она отвела взгляд, и я окончательно уверилась.

– Значит, все же он?!

– Я же просила тебя не вмешиваться, – взвилась двойняшка, вырывая из моих ладоней свои и отходя на несколько шагов. – Закрыли эту тему.

– Занимательно, – тихо сказала я, оставаясь на том же месте. – Ты даешь мне такие советы, говоришь, что мы близки и ты волнуешься, а сама не пускаешь меня в свою жизнь. Не делишься… даже такими переживаниями. Почему?