Книга Смерть кукловода, страница 32 – Екатерина Шелеметьева

Стриженов рассмеялся. Хитрая Антонова явно собиралась вытянуть из него материал для книги. Но может, она права? Может, ей и правда придет в голову какая-нибудь светлая мысль, нестандартный ход, который поможет докопаться до истины.

— Хочу, — весело согласился Стриженов, взвесив все за и против. — Может, встретимся где-нибудь в центре?

— Конечно! Знаете, где находится «Дом Гоголя»? — спросила Полина.

Дмитрий подтвердил, что знает это место, и через два часа поджидал писательницу возле подсвеченных арок музея.

Полина прибыла на встречу минута в минуту, без малейшего опоздания. Она выпорхнула из такси, поежилась от вечернего холода — солнце давно скрылось, и осень вновь завладела городом, — покрепче запахнула длинное темно-синее пальто и игриво подхватила журналиста под локоть.

— Идемте, Дмитрий, устроим неспешную прогулку, дойдем до Патриарших прудов. Здесь недалеко. Поболтаем о гении и злодействе. Вы ведь считаете, что погибший был гением?

Стриженов хмыкнул и зашагал по узкому, безлюдному переулку рядом с Полиной.

— Так, значит, ваше расследование зашло в тупик? — спросила Антонова и пнула сапогом кучу опавших листьев.

— С чего вы взяли?

— Дедукция! — серьезно заявила она, потом улыбнулась и пояснила: — С начала расследования прошла неделя. Вы прибыли в Москву за информацией. Многое выяснили о погибшем, были у него дома, и все равно подозреваете всех подряд. Значит, вы толком ничего не узнали о его смерти и зашли в тупик. Я права? — Она ослепительно улыбнулась, довольная тем, как ловко сопоставила факты.

Дмитрию оставалось только признать поражение.

— Вы правы. Я собрал немало информации об Игоре Солоновском. Могу написать о нем книгу, но так и не связал его с участниками похода и не разобрался, за что его могли убить.

— Вы по-прежнему считаете, что это убийство?

Стриженов немного помолчал, обдумывая ее вопрос, и наконец уверенно ответил:

— Да, убийство. Слишком много странностей.

— Например?

— Ну, вот смотрите: скромный московский реставратор откуда-то достает деньги. Покупает дорогие вещи, причем тратится не на повседневную одежду, машину или технику, а на спортивное снаряжение. Приезжает в Крым. Ездит на экскурсии, смотрит на горы. А потом замечает на водопадах группу туристов и без видимых причин, ночью, без телефона и фонарика отправляется следить за ними. В ходе слежки поскальзывается, падает со скалы и насмерть разбивается о камни. Правдоподобно?

— Ни капли. Если я так напишу, меня засмеют, а книгу перестанут покупать после первой же рецензии.

— Я тоже так думаю. Логичнее предположить, что реставратор увидел знакомого в вашей группе, кого-то, кого он опасался, и пошел следом, чтобы понаблюдать или поговорить без свидетелей. Возможно, он связался с этим человеком. Может быть, отправил сообщение, предложил встретиться в лесу. На фотографиях, сделанных криминалистами, видны окурки возле одного из деревьев на скале, в стороне от лагеря. Судя по всему, Солоновский ждал там кого-то, нервничал и курил. Возможно, он дождался нужного человека, но их разговор зашел в тупик. Завязался спор или драка, и Игоря Солоновского столкнули со скалы. И вероятно, телефон с фонариком у него все же были, просто убийца забрал их, чтобы замести следы.

Полина остановилась посреди тротуара и задумалась. Стриженов ждал, что она скажет.

— Допустим, — наконец кивнула она. И Дмитрий выдохнул, как мальчишка радуясь, что его версия принята. — Но зачем этот ваш Солоновский приехал в Крым? И кого может бояться реставратор? Обиженного клиента? Или вы нашли в его биографии что-то подозрительное? То, за что можно убить?

— Зачем Солоновский приехал в Крым, я не знаю, — признался Стриженов. — Может, просто в отпуск. А вот по поводу мотива у меня есть гипотеза. Мне кажется, реставратор мог участвовать в какой-то афере, связанной с живописью.

Полина удивленно посмотрела на журналиста. А Дмитрий стал подробно рассказывать все, что узнал об Игоре Степановиче Солоновском.

Писательница брела рядом, слушала немного рассеянно, иногда перебивала, чтобы задать какой-нибудь каверзный вопрос, на который у Стриженова почему-то никогда не находилось ответа.

— Кто любимый художник Солоновского? В каком стиле он рисовал? Какими работами гордился больше всего?

— Не знаю, — недовольно отзывался Стриженов. — А это важно?

— Пожалуй. Вы же не нашли подтверждение своей теории о махинациях с картинами? Но может, ответы на эти вопросы прольют свет на личность Игоря Степановича? И еще я бы разузнала побольше о его путешествии по Крыму.

— Думаете? — Стриженов был несколько обескуражен. Казалось, гениальная детективщица Полина Антонова предложит какое-то оригинальное решение, подкинет идею, а она предлагала журналисту копаться в художественных предпочтениях реставратора и выяснять, какие достопримечательности привлекали его на отдыхе.

Полина улыбнулась:

— Если вам не нравится моя идея, давайте отталкиваться от версии, что этот Игорь Степанович был маньяком, одержимым авторами детективов. Он специально прилетел за нами в Крым и выслеживал в горах. В одну из ночей напал на кого-то из писателей и в ходе ожесточенной борьбы был скинут с горы. Как вам? В пользу этой теории говорят обнаруженные у него детективные романы.

Стриженов криво усмехнулся:

— Две тоненькие книжки, Полина Петровна. Только две и на самой нижней полке.

— Не густо. Да, вряд ли он был одержим моим творчеством. А вы помните названия книг?

Дмитрий покрутил в голове обрывки воспоминаний.

— Кажется, «Идеалы и компромиссы» и «Картина в золотой оправе».

— Натюрморт… «Натюрморт в золотой оправе».

— Да-да, — кивнул Стриженов. — Именно натюрморт.

Некоторое время Полина шла молча, смотрела себе под ноги, пинала шуршащие коричнево-желтые листья и едва заметно шевелила губами. Стриженов начал замерзать и уже хотел расстаться с писательницей, поскорее вернуться в отель и продолжить смотреть фильмы вместе с Марго.

Но тут Полина остановилась и, развернувшись, посмотрела Стриженову прямо в глаза.

— Романы, что вы нашли у погибшего, оба о преступлениях в сфере искусства. Интересное совпадение, правда? «Идеалы и компромиссы» — книга о краже нескольких предметов искусства из запасников провинциального музея. Мошенницей оказалась смотрительница. А во втором романе речь идет о подделке. Если коротко, старинный натюрморт отправили на реставрацию, а вернули уже подделку, причем такую некачественную, что сотрудники музея не стали поднимать шум, а просто спрятали полотно в хранилище.

— Интересно. А это выдуманные истории или вы отталкивались от реальных событий? — полюбопытствовал журналист.

— Как вам сказать, — Полина Петровна слегка растерялась, — это романы, и довольно удачные, по крайней мере на мой вкус. А хорошие романы, друг мой, тонкое кружево из вымысла и реальности.