Книга Исландия, страница 44 – Александр Иличевский

М и х а и л. Счастливая ты, я знаю… Знаешь, мне мать в детстве сочиняла на ночь сказки. У неё был любимый сюжет. Она придумывала истории про детей, которые попали в лапы злой Бабы-Яги. А вызволяла их из плена добрая Баба-Яга. Так вот мне кажется – ты добрая волшебница, вытащившая меня из плена у волшебницы злой. От злых волшебниц.

М и р ь я м (смеясь). Я же говорю – ду-ра-чок. Только не забывай, что волшебница – это по-прежнему Баба-Яга.

М и х а и л. А я и не забываю.

М и р ь я м. Мы ещё встретимся в прошлом. Верь мне.

Пауза.

М и р ь я м. Ты уверен, что следователь…

М и х а и л. Что?

М и р ь я м. Да, ты прав.

М и х а и л. Он выслушал меня. (Пауза.) Я рассказал ему, как встретился с умирающим двойником в пустыне и как тот оказался монахом, который потом исчез из нашего барака, чтобы сгинуть в пустыне. Но при этом оставил после себя рукопись на греческом. О рукописи я умолчал. Но непременно расскажу. Я слишком уже стар, чтобы хранить тайны. Хотя бы это я понял.

М и р ь я м. А когда он обещал прийти?

М и х а и л (нервно оглядываясь вокруг). Я не помню, но он обязан явиться.

М и р ь я м. Сегодня или в четверг?

М и х а и л. Что же делать?

М и р ь я м. Ничего. Ждать. Отвечать как на духу. Ты волнуешься?

М и х а и л. Нечасто приходится признаваться в том, что спятил.

М и р ь я м. Все мы вне нормы. Это не значит, что нужно паниковать. (Пауза.) Ты вообще ни в чём не виноват.

М и х а и л (слабо). Твоими бы устами… (Мирьям садится. Михаил медленно обходит сцену, иногда останавливается и подносит бинокль к глазам. Мирьям садится в позу лотоса. Медитирует. Михаил останавливается перед Мирьям.) Машка… (Тишина.) Мирьям… (Тишина.) Мирьям!

Мирьям резко открывает глаза.

М и р ь я м. Что ж тебе неймётся всё время. (С упреком.) Почему ты никогда не даёшь мне помедитировать?

М и х а и л. Думаешь, легко мне оставаться одному?

М и р ь я м. Мне вот что пришло в голову.

М и х а и л. Это неважно.

М и р ь я м. Я думаю, что…

М и х а и л. Не сбивай меня с мысли!

М и р ь я м (показывая на пустыню). Ты должен поменять своё отношение к ней. (Молчание.) Нехорошо, Миша. Кому, как не тебе, понимать пустыню?

М и х а и л. Пусть она будет домом только для ящериц. И, может быть, для птиц ещё.

М и р ь я м. Иногда мне кажется, что лучше бы нам расстаться.

М и х а и л. Конечно, я этого боюсь.

М и р ь я м. Да в том-то всё и дело. (Пауза.) Чтоб по гроб жизни рука об руку. (Пауза.) Это очень важно, чтобы интересно было. (Пауза. Нежно.) Правда, Миш?

М и х а и л. Всё в порядке.

М и р ь я м. В пустыне всё всегда в порядке. Чистенько и тихо. (Мечтательно.) Чтоб так у врагов моих было, как говорила моя бабушка. Чистенько и тихо. (Пауза.) Недобрая шутка, на самом деле.

М и х а и л. Да.

М и р ь я м. Бабушка была замучена жизнью. И не претендовала на то, чтобы быть Махатмой Ганди.

М и х а и л. Я устал.

М и р ь я м. Однажды ей муж, комиссар, на минуточку, велел всё продать и ехать к нему на Урал. Она продала дом и все пожитки, отправилась на вокзал и обронила деньги вырученные, завёрнутые в платок. Мимо женщина шла. Она ей: «Мадам, не вы ли это обронили?» Та: «Конечно, мерси». Продолжать?

М и х а и л. Я устал!

Михаил снова обходит сцену. Мирьям следует за ним, но потом отстаёт. Михаил возвращается, проходит мимо Бен-Гура, пересекает сцену. Мирьям делает несколько шагов по направлению к нему. Останавливается. М и р ь я м (мягко). Ты очень устал? (Михаил не отвечает. Мирьям делает шаг вперёд.) Ты хотел мне сказать что-то. (Молчание. Ещё шаг.) Скажи, Мишка…

М и х а и л (не поворачиваясь). Что сказать мне о жизни?

М и р ь я м (шаг вперёд). Прекрати, никаких стихов. (Молчание. Шаг вперёд.) Я устала от поэзии! (Молчание. Шаг вперёд. Трогает его за плечо.) Послушай, Миш… (Молчание.) Пойдём домой, родной! (Михаил поворачивается.) Обними меня! (Михаил хочет её обнять и раздумывает.) Давай, не дури! (Михаил расслабляется. Они обнимаются. Михаил пятится назад.) Что такое, милый?

М и х а и л. Я должен дождаться монаха. (Молчание. Мирьям подходит к ослику, гладит его, взглядывая на Михаила.) Что нам теперь делать?

М и р ь я м. Мужик сказал – мужик сделал. Жди.

М и х а и л. Да, но ты-то как?

М и р ь я м. Я – верная жена.

М и х а и л. Это правда. Не то что пустыня. Завертит, закрутит да бросит.

М и р ь я м (заинтересованно). А ей-то что за дело?

М и х а и л. Да уж пора бы привыкнуть. Там, где кончаются иллюзии, есть место счастью.

М и р ь я м. Если честно, я не знаю, что с тобой делать.

М и х а и л. Бедная. (Они приближаются к ослику, гладят его.) Вот наш друг.

М и р ь я м. Можно покататься?

М и х а и л. Я поклялся, что тяжелей морковки он больше не повезёт.

М и р ь я м. Да, ты прав.

М и х а и л. Ты тоже права.

М и р ь я м. А толку чуть.

М и х а и л. Уж как водится.

М и р ь я м. В том-то и дело.

М и х а и л. Вот кончится вода – и всё тут.

М и р ь я м. Да подумай же, почему она должна кончиться.

Михаил смотрит вдаль.

М и р ь я м. Всё кончается, кроме пустыни.

М и х а и л. Сейчас объясню. (Думает.) Ты закрываешь глаза… ты зажмуриваешься… (Со злостью.) Да пойми же наконец!

М и р ь я м. А как же прадед? Он тоже жил в пустыне.

М и х а и л (с удивлением). Какая ж это пустыня в Лос-Анджелесе? Королевский ландшафт, горы, океан… (Пауза.) Тогда как… (Достаёт и смотрит на часы прадеда.) …время идёт, не имея к нам отношения.

М и р ь я м. Всё-таки что это за прибор?

М и х а и л. А кто его знает. Может, он что-то измеряет. Глубину неба, например. Поначалу я думал, что время – это смысл. Что время – это мера мысли. Чем более толковую мысль подумал, тем старше становишься.

М и р ь я м. Это ты так сказал. Я не знаю.

М и х а и л. Иногда я не могу отделаться от мысли о прадеде. Как он жил, как мучился. Он был одинок…

М и р ь я м. Ничего. Так безопаснее.