Книга Плохая девочка, страница 50 – Елена Сокол

Там меня и находит Виктор. Он приближается, слегка прихрамывая.

— Скучаешь? — Спрашивает, отогнав рукой дым.

— Нет. — Мотаю головой.

Вру.

— Оставь свои мысли хотя бы на вечер. — Друг хлопает меня по плечу. — Идем, проветримся?

— Куда? — Интересуюсь без воодушевления. — Мне и здесь нормально.

Ребята, расположившиеся на полу, хохочут, потому что одна из девушек проиграла, и ей теперь придется снять футболку. Ее такая перспектива, кажется, совсем не заботит: она стягивает футболку через голову и отшвыривает в сторону. Ее, наоборот, заводит тот факт, что около десятка пьяных парней теперь пялятся на ее грудь в кружевном лифчике.

— Потанцуем. — Предлагает Вик.

— Я не танцую. — Отвечаю сухо.

— В смысле, просто побудем среди людей. Там полно красивых девчонок, и половина из них уже навеселе.

— Где там?

— Там. На танцполе.

— В спортивном зале?

— Танцпол сегодня везде! Ну, не кисни, идем, Кай.

Я неохотно слезаю с подоконника и тащусь за ним. Коридоры заполнены людьми. Некоторые из них танцуют, другие разговаривают или целуются. Виктор добывает нам пива, и мы входим в забитый до отказа зал.

В помещении темно, по ушам бьет бит, а по стенам агрессивно мечутся лучи цветомузыки. Воздух наполнен смесью ароматов парфюма, табака и пота. Странно, но я чувствую, что это идеальное место для того, чтобы побыть одному. Прислоняюсь к стене, лениво тяну напиток и вожу взглядом по мелькающим теням танцующей толпы.

— Кажется, мы в прошлый раз расстались не на той ноте, — вырывает меня из забытья лицо какой-то девицы.

Ах, да. Кажется, Вика? Честно говоря, я лучше запомнил ее светлую макушку, чем утиные губы и вздернутый нос.

— Привет. — Улыбается она, двигая плечами в такт музыке.

— Я не настроен. — Говорю ей.

И жестом показываю, чтобы отошла: загораживает вид.

— Что, прости? — Теряется девушка.

— Я сказал: давай не сегодня. — Произношу устало. — Мне не до болтовни.

Ищу взглядом Виктора. Он стоит в метре от меня — общается с какими-то девицами. Наверняка, приятельницы этой Вики.

— Ты устал. — Кивает она, придвигаясь ближе. — Тяжелый был день. Я, кстати, видела вашу победу, поздравляю!

От нее пахнет тяжелым сладким парфюмом. У меня с этим запахом связаны не самые приятные ассоциации, а конкретно — та сцена в беседке, свидетелем которой стала моя сводная сестра.

— Да, спасибо. — Отвечаю дежурно.

— Может, потанцуем? — Пользуясь тем, что музыка громыхает, Вика наклоняется к самому уху.

— Нет. — Добавляю к голосу нотку нетерпимости. Может, так она быстрее сообразит, что ее общество тяготит меня.

— Тогда, может, уйдем и поболтаем где-нибудь?

Ее пальцы уже копошатся у ворота моей футболки.

— Слушай, отвали по-хорошему, ладно? — Раздраженно прошу я.

И сбрасываю с себя ее руку.

Удивительно, как некоторым особо одаренным нужно дважды повторять, чтобы до них дошло, что их послали.

— Пожалеешь. — Обиженно шипит Вика мне в лицо.

А затем разворачивается на каблуках и уносится прочь. Я вижу, как она останавливается рядом с подругами и докладывает о том, как с ней поступили. Идиотка. Каждая из ее товарок только счастлива будет оказаться на ее месте.

— Нет аппетита? — Усмехается друг, возвращаясь ко мне.

И выразительно смотрит в сторону отвергнутой девицы.

— Не интересуюсь блюдами третьей свежести. — Отворачиваюсь я.

— Тогда как насчет свеженького? — Он указывает на первокурсниц, хихикающих у стены и разомлевших от стакана разливного пива.

— Я, наверное, поеду домой. Устал после…

Так и не успеваю договорить фразу потому, что замечаю Мариану. Она танцует со своими друзьями и кажется совершенно беззаботной. На ней снова какая-то блестящая тряпка, едва прикрывающая бедра, а губы вызывающе накрашены красной помадой. Мысль о том, что она, собираясь сюда, думала о том, понравится ли этот наряд ее парню, моментально приводит меня в бешенство.

— А ей идет мини. — Замечает Виктор с улыбкой.

— Заткнись. — Цежу я сквозь зубы, едва не набрасываясь на него.

— Давай-ка полегче, — делает он шаг назад, — я ничего такого не имел в виду!

Друг кажется растерянным, но я видел, как он на нее смотрел — оценивающе. И ему стоит быть благодарным за то, что я сходу не разбил его рожу за то, что он позволил себе так посмотреть на Мариану.

— Не смей говорить о ней. — Предупреждаю я.

Вик поправляет футболку.

— О’кей. — Говорит он, дергая головой. Затем оборачивается и уточняет: — А как насчет него? Его ты уже благословил?

Я поворачиваюсь и вижу сраного Лернера, который вертится вокруг сестры. Откуда он только взялся?

— Ублюдок… — Вырывается у меня.

Парень кладет свои ладони на ее талию, а Мариана улыбается. Она покачивает бедрами, глядя ему в глаза. Смеется, склоняет голову набок.

— Может, ты уже скажешь мне, какого черта между вами происходит? — Устало спрашивает друг.

— Ничего не происходит! — Рычу я, сминая в кулаке пустой стаканчик.

Меня захлестывает волной жгучей ревности, когда этот тип кладет свои ладони ей на лицо и наклоняется.

— Не похоже. — Констатирует Виктор.

— Твою мать! — Выпаливаю я, отбрасывая стаканчик на пол и отрываясь от стены.

— Даже не думай! — пытается остановить меня он.

Но уже поздно.

Я подлетаю к этим двоим, отталкиваю Лернера, а затем целую ее сам. При всех. Это длится буквально пару секунд, но мне хватает, чтобы почувствовать себя увереннее и сильнее. Касание ее губ как глоток свежего воздуха. Я не знаю, какого дьявола это делаю, но назад уже ничего не вернешь.

— Эй! — Лернер грубо хватает меня за плечо.

Последнее, что я вижу, это лицо Марианы. Она шокирована тем, что произошло. Я вижу, как девушка подносит пальцы к губам, словно не веря в то, что я только что целовал ее у всех на виду. А затем оборачиваюсь, и на мою челюсть обрушивается удар керлингиста.

Бам!

Толпа расступается, когда я падаю.

Кто-то визжит над ухом. И я замечаю, как к нам спешит Виктор. Поднимаюсь и наношу Лернеру резкий ответный удар. Мой кулак с хрустом врезается в его нос. Я накидываюсь на него снова, но меня тут же оттаскивают.

Девчонки кричат. Начинается суматоха.