Книга Умереть, чтобы угодить, страница 53. Автор книги Линда Ховард

На столе действительно стояла коробка с хлопьями, а также блюдо с нарезанными персиками и стаканчики ванильного йогурта, который Сара особенно любила. То же самое Кахилл приготовил для себя, увеличив порцию вдвое.

— Объедение! — заявила Сара и села. — Но напрасно ты дожидался меня, мог бы позавтракать один. Ты проголодала сильнее, чем я.

— В восемь утра я сжевал бублик.

— Когда же ты проснулся?

— Около семи. Пробежался вокруг дома, съел бублик, прочел газету, а потом долго-долго маялся от скуки.

— Бедненький! — Сара подцепила полную ложку хлопьев. — И это все?

— Ты никак не просыпалась, и поэтому я занялся сексом с твоим бесчувственным телом.

— Неправда.

— Нет, правда.

— Будем считать, что это тебе приснилось. Когда же проснулся во второй раз?

— В половине десятого. — Кахилл отправил в рот сочный ломтик персика. — Всему виной усталость. Вчера меня разбудили среди ночи.

—Ну и как ты себя теперь чувствуешь?

— Бодро.

— Вот и хорошо, я тоже. — Она потянулась, вскинув руки над головой. Кахилл проследил взглядом движение ее подпрыгнувшей груди. — После завтрака я, пожалуй, отправлюсь на пробежку. Хочешь пробежаться еще раз?

— И не только пробежаться. Я готов на все. Заканчивая завтрак, Сара одобрительно посматривала на него. Кахилл уже объяснил ей, что начал подолгу тренироваться после разрыва с женой: физическая нагрузка прекрасно снимает стресс. Он и раньше был в хорошей форме, но не в такой, как сейчас. Мышцы его груди и живота по твердости не уступали камням. Кахилл выглядел крупным, но не толстым — просто крепким и сильным. Прикасаться к нему было для Сары невыразимым удовольствием: гладкая теплая кожа туго обтягивала упругие мышцы.

Кахилл поднялся, чтобы унести пустую посуду в раковину. Сара подперла подбородок ладонью, глядя ему вслед с легкой полуулыбкой.

— Знаешь, твоя бывшая жена — идиотка, каких больше не найти.

Кахилл удивленно обернулся, потом пожал плечами:

— При этом двуличная и мстительная идиотка. А почему ты вдруг вспомнила о ней?

— Просто посмотрела на тебя. Ты аккуратный, хозяйственный, умный…

— Продолжай, — разрешил он.

— …симпатичный, с чувством юмора, сексуальный…

— А еще твой.

Она замерла, чувствуя, как сердце ушло в пятки.

— Правда? — шепотом спросила она.

Он поставил молоко в холодильник и сдержанно улыбнулся:

— Ну да.

Сара радостно ахнула.

— Поскольку это касается и меня, — Кахилл снова наполнил их кофейные чашки и сел, — нам надо поговорить Нынешнее положение меня не устраивает, я хочу большего. Если ты тоже — значит, будем искать выход.

Она кивнула.

— Скажи это вслух.

— И я хочу большего, — сумела выговорить она. Ей не верилось, что все произошло так быстро, солнечным воскресным утром, за столом.

— Хорошо. Работа требует твоего постоянного присутствия в доме хозяев. Я часто засиживаюсь на службе допоздна. Если, кроме выходных, нам ничего не светит — попробуем обойтись, но… когда заканчивается твой рабочий день?

— Когда хозяева ложатся спать или говорят, что сегодня я им уже не нужна. До сих пор они отсылали меня сразу после ужина. По-моему, им нравится проводить вечера вдвоем — конечно, если в доме нет гостей.

— А тебе разрешено принимать гостей? Господи, можно подумать, что мы живем в викторианской Англии!

Она рассмеялась.

— В свободное время — разумеется. Но если ты захочешь остаться у меня на ночь…

Он перебил ее:

— Секс — не самое главное. С тех пор как ты получила новую работу, мы стали слишком редко видеться. Я схожу ума, когда тебя нет рядом. Давай решим эту проблему, а потом разберемся с твоим кругосветным путешествием. Отказаться от него я тебя не прошу — это твоя мечта. Просто попробую разжалобить тебя.

Сара и вправду мечтала о путешествии, но Кахилл слишком много значил для нее.

— Я же разумная женщина, — заверила она, — я умею находить компромиссы.

Прежде ей удавалось оберегать сердце и сохранять свободу потому, что она никогда не встречала человека, ради которого была бы согласна пожертвовать своими планами. Но Кахилл был ей слишком дорог. Да, путешествовать — это замечательно, но провести без него целый год? Ни в коем случае. На это Сара была не согласна.

Он прокашлялся.

— Мы… мы могли бы пожениться.

— Думаешь? — переспросила она и рассмеялась. Сдержаться она не могла. Романтика настолько чужда ему, что он заслужил бы приз общества противников Дня святого Валентина.

Кахилл усадил ее к себе на колени.

— Так да или нет?

— Ты ни о чем не спрашивал. Просто предположил.

— А ты согласна с этим предположением?

Сара с усмешкой подумала, что прямого вопроса ей никогда не дождаться. Придется принять меры. Она собиралась выходить замуж только раз в жизни и хотела, чтобы предложение было сделано по всем правилам.

— С предположением — согласна. — Она безмятежно улыбнулась и поцеловала его в щеку. — Так что поговорим, когда ты наконец разберешься, чего хочешь.

Застонав, он склонил голову на ее плечо.

— Ты решила прибегнуть к шантажу?

— Разумеется, милый. Для этого и существуют женщины.

Он не знал, где сейчас Сара. Утром в воскресенье выяснилось, что ее машины возле бунгало нет, в дом Ланкфордов она не возвращалась. На вечеринке ему удалось выведать у Мэрилин, что обычно в субботу и воскресенье у Сары выходные дни, но если ее хозяева в эти дни принимают гостей, входные Сары переносятся на другое время. Значит, к своим обязанностям она вернется не раньше утра вторника.

Гадая, куда она могла уехать, он поднялся ни свет ни заря и объехал уродливый дом Ланкфордов. Он уже знал, что машину она оставляет там, где она видна с улицы — за бунгало. Но Сара, должно быть, уехала из дома в самую рань, потому что ее машины на привычном месте он не увидел.

Может быть, ее родные живут где-то поблизости? Он выругал себя за то, что совсем забыл расспросить об этом. А может, она встала пораньше, чтобы куда-то улететь первым рейсом?

Его вдруг посетила неприятная мысль, что у Сары есть парень — отвратительное школьное выражение! — но нет, Сара не из тех, кто будет тратить выходные на какого-нибудь местного мужлана. Прежде она проводила свободное время, бродя по магазинам, но ни разу ни с кем не встречалась. Беда заключалась в том, что она надолго куда-то исчезала, и он даже не мог представить себе, где она теперь. Даже если она всего лишь навещала друзей или родных, он предпочел бы точно знать, где она находится, — неведение раздражало его.