Онлайн книга «Детектив для уютной осени»
|
До автосервиса расстояние приличное, потратили мы минут сорок, и все это время у Берсеньева практически непрерывно звонил мобильный. И хоть прикладывал он трубку к левому уху, но женский голос до меня все-таки доносился, да и ответы Сергея Львовича не оставляли сомнений: эту ночь он провел отнюдь не в одиночестве и сумел произвести неизгладимое впечатление статью и мужской доблестью. Дама его сердца, подозреваю, лишь на одну ночь, не теряла надежды вновь оказаться в его объятиях. – Она блондинка? – спросила я. – Да черт ее знает, стриженная почти наголо, да еще с наколкой во всю задницу. – У тебя изысканный вкус. – А что делать? Ты отказалась скрасить мое одиночество, вот и пришлось искать радости на стороне. – А ничем другим ты себя занять не пробовал? – Книжки читать? У меня зрение плохое. На самом деле со стриженой мне повезло, скакала, точно конь ретивый… – Гадость… – Стриженая гадость? – Гадость то, как ты об этом говоришь. – Ну, извини. Ты при слове «член» в обморок не падаешь? После четырех замужеств? Послушай старшего товарища: долгие заезды лучшее времяпрепровождение субботним вечером. – О господи… Ты способен думать о чем-нибудь, кроме секса? – Не знаю, не пробовал. Кстати, тебе не кажется, что ты просто ревнуешь? – Охренел совсем? – вытаращила я глаза. – Дура, я не тебя имею в виду, а твою сестрицу. – Вот только посмей говорить гадости об Агатке. – Ее я вспоминаю с глубокой нежностью и огромной благодарностью за доставленные минуты блаженства. – Придурок… – Почему, когда я говорю истинную правду, ты мне не веришь? – Потому что правды от тебя не дождешься. – Все бы хорошо, – вздохнул Берсеньев, – да вот теперь думай, как от стриженой избавиться. На редкость туповатая девица. Чего доброго, телефон менять придется. – А зачем на ее звонки отвечаешь? – Остроумие тренирую. – Ты в своей квартире развлекался? – Ага. – Ну, тогда плохи твои дела. Отличный вид из окна и все такое… она у тебя поселится. – Кто ж ее в дом-то пустит? Там охрана. – Носит же земля таких уродов, – в досаде покачала я головой. – Я – обаятельный. Какой-то умник сказал: пойми, что ты умеешь делать лучше всего, и посвяти этому всю жизнь. – И что ты умеешь делать лучше всего? – Лучше всего я умею трахаться, дорогая. – Сплошная самореклама, – съязвила я. – Это легко проверить, – мурлыкнул Берсеньев. На счастье, мы подъехали к «Гранду», и перепалка так и не успела закончиться рукоприкладством. Весело насвистывая, Сергей Львович направился к массивной двери, я припустилась следом, сверля его затылок взглядом и мысленно матерясь. Возле стойки, за которой сидела красавица шатенка, Берсеньев притормозил и поздоровался. Девушка вскинула голову, а Сергей Львович проникновенно улыбнулся. Ответная улыбка не заставила себя ждать, улыбаться девушке по долгу службы положено, но мне почудилось в ее глазах некое томление и даже что-то близкое к блаженству. Вот так сидишь часов двенадцать на работе и мечтаешь о сказочном принце, а он, дрянь такая, где-то шляется. Ты и думать забудешь, и вдруг бац – он тут как тут. Девушка перевела взгляд на меня, и вспыхнувшая было надежда начала меркнуть на глазах. – Я – домработница, – сообщила я. – А вовсе не то, что вы подумали. – Что? – растерялась девушка. – Это она так шутит, – пояснил Берсеньев, чтоб девушка не особо напрягалась, и, повернувшись ко мне, ткнул пальцем в кресло по соседству. – Вон туда. Сидишь тихо, как и положено хорошей девочке. Я плюхнулась в кресло, а он продолжил, сияя улыбкой: – Вы не могли бы мне помочь? – Голос слаще меда. Могла бы она? Сочтет за счастье, когда такое сокровище стойку подпирает. – С удовольствием, – честно ответила девушка. – А в чем дело? О деле все-таки спросила, молодец, не совсем мозги отшибло. Чего они все в нем находят? Морда в шрамах, очочки… Ведь ничего, в сущности, необычного. Не первой свежести женишок, лет тридцать пять ему есть, хотя черт его знает с рожей-то перекроенной… Увлекшись своими мыслями, на их разговор я перестала обращать внимание. Девушка позвонила по телефону и сказала Берсеньеву: – Он сейчас подойдет. Вы можете поговорить в комнате для VIP-клиентов. Я вас провожу, – с готовностью вскочила она. «Ну, вот, мы уже VIP-клиенты». – Рядом, – бросил мне Берсеньев, отправляясь следом за шатенкой. Она шла, отчаянно виляя бедрами, то и дело оглядываясь, такое впечатление, что девушка уже без него жить не в состоянии. – Вот это походка, – шепнул мне Берсеньев. – Подумаешь, задницей крутить любая дура сможет. – Да? Потом покажешь. Девушка привела нас в просторную комнату, вместо одной стены – стекло, отсюда можно было увидеть всю ремонтную зону. – Присаживайтесь, – кивнула она на кожаные кресла. – Принести вам что-нибудь? Чай, кофе? – Кофе, пожалуйста, – пропел Берсеньев. Моим желанием не поинтересовались, и правильно, кому оно надо? – Я тоже кофе хочу, – сказала я, правда, когда девушка уже удалилась. – Я тебе свой отдам. Кофе она принесла и, как ни странно, про меня не забыла. Только за шатенкой закрылась дверь, как в комнату вошел мужчина в комбинезоне, долговязый и нескладный. – Вы меня спрашивали? – Добрый день, – сказал Берсеньев, поднимаясь. – Вы Николай? – Да. – Я ищу Андрея Дыбенко. В Голованове мне сказали, теперь он работает здесь, но только что выяснилось: это не так. – Можно узнать, зачем он вам? – спросил Николай, в голосе настороженность отсутствовала, обычное любопытство, не более. – Не хотелось бы говорить об этом… – помялся Берсеньев. – Но дело серьезное, и я хочу решить его миром. – Ясно, – нахмурился мужчина. – Опять чего-нибудь напортачил? Я и сам хочу знать, где его носит. Андрей просил его сюда устроить, я обо всем договорился, а он на работу не вышел… меня подвел, и вообще… неудобно получилось. – Когда он должен был выйти на работу? Николай охотно ответил, я произвела нехитрый подсчет, и стало ясно: появиться на работе Дыбенко должен был на следующий день после убийства Ирины. Теперь сомнений не осталось: мы на правильном пути. – Вы пытались с ним связаться? – продолжил задавать вопросы Берсеньев. |