Книга Тебя убьют первым, страница 22 – Анна и Сергей Литвиновы

Засыпанные строительными обломками циклопические сооружения ракеты.

Торчащий из-под груды пыли, кирпичей и арматуры вроде бы нос «Коршуна».

А автор продолжал вещать за кадром:

– Да, корпус «Родины» под грудой металла хорошо виден. Но где ее уникальные, мощнейшие двигатели РД-170? Спасательная команда не сфотографировала ни одного. Не оттого ли, что еще до катастрофы они были предусмотрительно демонтированы и вывезены той же «Мрией» в Китай? А вот под завалами – обломки «Коршуна». Мы видим один только его нос. Ничего больше. Ни крыльев, ни двигателей – ничего. Не оттого ли, что перед нами всего лишь макет? Доставленный для прикрытия из другого МЗК – монтажно-заправочного корпуса? А настоящий орбитальный корабль уже давно вывезен в неизвестном направлении?

Запись закончилась.

– Похоже, действительно бедный Талгатик прищемил кому-то хвост, – задумчиво проговорил Радий. – И его убрали?

– Почему он вообще за это расследование взялся? – спросил Денис. – Радий Ефремович, он вам не говорил? Зачем ему это? Он такой правдолюб и правдоруб? Или он хотел таким странным образом прославиться? Или заработать? Может, он кого-то шантажировать намеревался?

– Шантажировать! – усмехнулся отставник. – Ты хоть понимаешь, на каком уровне принималась та операция по вывозу «Коршуна»?

– Понимаю. На очень высоком. Хотя бы получить разрешение на пролет «Мрии» с Украины над нашей территорией, а потом над Казахстаном – это дорогого стоит.

– Вот именно. И как, интересно, подполковник в отставке из своего Байконура мог до людей, которые все это организовали, дотянуться? Чтобы шантажировать?

– Может, он через вас хотел в итоге действовать?

– Он ничего мне подобного не сказал.

– Или кого-то из здешних, на местном уровне, этими записями шантажировал? Кто-то ведь тут, на Байконуре, всю эту операцию осуществлял?

Радий задумчиво нахмурился.

– Вообще-то он что-то болтал мне… Мол, кто-то ему за информацию заплатит. Кому-то с ним придется обязательно поделиться. И он разбогатеет.

– Вот! Вот! А кто конкретно это был, кого он думал шантажнуть? Он не говорил? Не намекал?

– Нет, вроде никаких имен не звучало. Обычная пьяноватая болтовня.

Тут меня отвлекли. В сумочке зазвонил телефон. Я глянула на определитель: моя риелторша из Москвы. Надо было ответить. Звонила она мне только в особенных, пиковых случаях, и нехорошее предчувствие заползло в сердце.

Я взяла мобильник и вышла на кухню. И впрямь, по закону парности событий, подмеченному в поговорке «Беда не приходит одна», риелторша сообщила о вещах нерадостных. И хоть грех сравнивать смерть человека с проблемами арендодателя-рантье, но, как верно замечено в другой народной мудрости, своя рубашка ближе к телу. Янина рассказала: вчера соседи опять вызывали полицию. Новый мой арендатор не на жизнь, а на смерть схватился со своей сожительницей: крики, мат-перемат, чуть не поножовщина, кровища. Раздолбали дверь в ванной, вырвали с мясом замок, разбили зеркало. Надо же, а казался приличным человеком, на телевидении работает. (Останкино от моей квартиры в двух шагах.) Я сказала решительно, что съемщика надо выгонять, а то совсем мою репутацию среди соседей уронит, и подавать новое объявление о сдаче.

– Приезжай новых жильцов отсматривать, – предложила риелторша.

– Подумаю.

Я вернулась в комнату. Разговор между мужчинами продолжался все о том же.

– Скажите, Радий Ефремович, а зачем Талгат вам-то эти видеофайлы переслал? Чего он в итоге от вас-то хотел?

– Откуда ж я знаю! Но вообще он, по-моему, впечатлился и моим былым местом службы в Голицыно-два, и тем, чем Владька занимался – шутка ли, доктор наук, профессор, в королевской фирме тридцать лет прослужил. И про Галину когда узнал, очень восхищался.

– А что за Галина? – поднял брови Денис.

Я пояснила:

– Владислав Дмитриевич, дед мой единокровный, был женат на Галине Иноземцевой. А она тоже в ОКБ-1 работала, а потом в первом женском отряде космонавтов тренировалась, дублершей Валентины. Всех из первого отряда знает, с Королевым встречалась.

– Твоя родная бабушка?! – поразился мой возлюбленный.

– Нет, я по другой линии. От морганатического брака.

– Но вообще по стилю убийство похоже на пьяную разборку, – промолвил наш хозяин. – Поножовщина, бытовуха. Обычно если заказ, особенно когда спецслужбы работают или выходцы из них, исполняется все тоньше.

– Ага, ядом мажут ручку входной двери, – фыркнула я. – А после этого шум на весь мир.

Но при словах о бытовухе и пьяной разборке мне в голову вдруг пришла одна мысль.

– Дядя Радий, – сказала я. Иногда я позволяла себе так его называть, и он был не против, хотя никакой он мне, конечно, не дядя. Звучало по-школьному, по-детски – но, с другой стороны, красиво, с аллитерацией на «д»: ДяДя РаДий. – Вы ведь в ту ночь, когда с Талгатом встречались, после в гостиницу вместе с Еленой вернулись…

– Подсматривала за нами? – ухмыльнулся ракетчик в отставке.

– Немножко, – не стала отпираться я.

– Я, когда позавчера от Талгата после пьянки вышел, решил пройтись немного. Здесь ведь мой родной дом рядом, на улице Сейфуллина. Моя квартирка самая первая по жизни, которую мы с Эльвиркой получили, Машка там родилась. Ну, я пошел, прямо там, во дворе, на детской площадке посидел, поностальгировал. Там теперь в половине квартир окна кирпичами заложены. (Но в моей живет кто-то.) А ведь когда-то мы там были молодыми, обставляли это жилье, занавесочки шили, кастрюльки покупали, мечтали. И не только о румынской мебели, но и о Луне, о Марсе. Все было на подъеме – и мы, и страна. А теперь – эх, сплошная разруха. В общем, посидел я, а потом пошел назад, домой, к гостинице. И вдруг вижу: Елена откуда-то идет. Ну, мы и пошагали вместе.

– Вообще-то странно, – заметила я. – Она говорила в тот вечер, что устала, пойдет в номер отдыхать. А сама гулять отправилась.

– Женщины! Непостоянство им имя.

– А вы далеко от жилища Талгата с ней столкнулись?

– Да практически рядом. А на что ты намекаешь?

– Смотрите: Елена как-то обмолвилась, что она родом из этих мест. Типа, детство здесь прошло, на Байконуре, юность, в школе тут училась. Вот и получается – ей сколько лет? Около пятидесяти. А Талгату? Под семьдесят. Значит, когда она молодая была, он – в самом соку. Вот и могло быть: он ее, допустим, совратил, а она сейчас приехала ему отомстить. Или Елена его дочка незаконнорожденная. Вон у нее и глазки слегка раскосенькие.

– Что-то ты совсем, по-моему, запридумывалась, – мягко осадил меня Денис.

– А что? – стала защищаться я. – Почему-то убийство Талгата Мусабаевича ведь с приездом нашей группы сюда совпало.