Книга Крылья химеры, страница 35 – Татьяна Май

— Что-о-о? — Пузырек выскользнул из моих разжавшихся пальцев на кровать. Элай вернул его на стол.

— Я предупреждал, что это не апельсиновый сок.

Я внутренне кипела от гнева. Ну попадись мне этот Бастиан!

— Пей, — Элай подтолкнул стакан к моим губам.

— Не буду я это пить, убери! — Я замахала руками.

Элай послушно убрал стакан и выжидательно уставился на меня своими бархатными карими глазами. Я, вздыхая и пытаясь принять удобное положение, как могла, оттягивала момент разговора. Элай вопросительно приподнял одну бровь.

— В общем, это довольно запутанная и долгая история.

— Я никуда не тороплюсь.

— А как же Влад? — Я пыталась подарить себе еще несколько минут покоя.

— Черт побери, Амалия! Твоя беспечность просто поражает! — воскликнул Элай. Он встал и подошел к высокому стрельчатому окну, выходившему в сад, где лекари Третьего Неба выращивали свои целебные травы. Грудь Элая тяжело вздымалась, а пальцы нервно отбивали дробь по каменной нише окна. Я удивленно приподнялась. Никогда не видела его в таком гневе.

— Элай, — тихо позвала я.

Его лихорадочный взгляд остановился на мне.

— Ты хоть понимаешь, через какой ад я прошел? Ты лежала здесь, бледная, как цветок асфоделя, а я все смотрел на тебя и ждал, какой вдох будет последним. Больше всего я боялся пропустить это мгновение и молил попеременно и Небеса, и Мир Теней, чтобы этого не случилось. Я ненавижу себя за это чувство бессилия. А когда тебя нашли, еле живую, в бреду, и лекари сомневались, что тебя вообще удастся спасти, я хотел только одного: узнать, кто это сделал. Что ж, сейчас у меня хотя бы есть имя той, кто в этом виноват, — мрачно промолвил он.

О небо, я и не подозревала, что Элай способен на такие сильные чувства! Всегда сдержанный и спокойный, он создавал впечатление хранителя, рассудительно смотрящего на окружающий мир. Кто бы мог подумать, что под столь уравновешенной оболочкой скрываются такие эмоции! Мда, с Бастианом его лучше не знакомить.

— И вот ты приходишь в себя и вместо того, чтобы рассказать мне, что с тобой случилось, начинаешь нести какую-то чушь, словно тебе понравилось в Мире теней! — продолжал Элай.

Я почувствовала, как щеки у меня начинает жечь. В чем-то мой друг против воли оказался прав.

— Вот именно поэтому я и не стала тебе ничего рассказывать! Чтобы ты кудахтал надо мной, как наседка над своим цыпленком! Элай, я большая девочка, не нужно спасать меня от каждой капли дождя, упавшей мне на голову.

— Ты называешь это каплей дождя? — нервно фыркнул Элай, указывая на меня рукой. — Ты же чуть не погибла!

Я молчала. Сказать было нечего. Элай прижался головой к каменной кладке стены. Невидящий взгляд устремлен в окно, губы плотно сжаты.

Я кое-как сползла с кушетки и медленно подошла к Элаю. Длинная ночная рубашка, в которую меня переодели, очевидно, лекари, путалась в ногах. Я прижалась к спине Элая и обняла его. Он заметно напрягся.

— Не злись, — пробормотала я. — Просто я не хотела впутывать тебя. Знаешь, ведь я звала тебя, там… на Нижних Уровнях…

— Я не слышал… — виновато пробормотал Элай. — Прости меня… Эта неделя далась мне нелегко.

— Элай, ты не должен ни в чем себя винить. Все это связано с Региной и это не моя тайна, помнишь, я тебе говорила? Но я все тебе расскажу, мне нужна твоя помощь, — глухо бормотала я ему в спину.

Элай повернулся и крепко прижал меня к своей груди. Я почувствовала, как его губы легко касаются моих волос, а руки нежно гладят спину.

Внезапно раздался грохот и звук катящихся по полу предметов. Я обернулась и увидела улыбающуюся Велизару, которая беспомощно смотрела на персики, яблоки и апельсины, разлетевшиеся по всей палате. Около ног хранительницы с глухим звуком приземлилось большое блюдо, выполненное из березовой коры.

— Извините, я такая неловкая, — смущенно произнесла она, торопливо собирая фрукты. Элай, осторожно усадив меня на кушетку, принялся помогать. — Я так рада видеть тебя, Амалия! Ты очнулась! Какая счастливая новость!

— Велизара, — Элай прервал восторги голубоглазой хранительницы, — побудь здесь, я позову лекарей. Они просили сообщить, если Амалия придет в себя.

— Конечно-конечно, Элай, все, что угодно, — улыбаясь сразу всеми зубами, с готовностью закивала Велизара.

Мне не очень-то хотелось оставаться вдвоем с Велизарой, учитывая, что в последнюю нашу встречу она, хоть и против своей воли, сдала меня капитану. Надеюсь, что Элай вернется быстро. Я поудобнее уселась в кровати, откинувшись на подушки. Велизара скромно присела рядом. Глаза сверкали любопытством. Ну конечно, где самые свежие сплетни, там и Велизара. Если быть точнее, где самые свежие сплетни и Элай.

— Ты правда была в Мире теней? — на одном дыхании выпалила хранительница.

— Угу.

— И там повсюду обнаженные демоны?

— Я видела только двоих демониц, одна из них и вправду была не совсем одета, — неохотно ответила я, вспомнив охранницу ворот Лакриму. Куда же пропал Элай?

Глаза Велизары загорелись еще большим любопытством.

— А как ты…

— Послушай, — перебила я, — а где капитан Маврикий?

Велизара захихикала.

— Ему и его воинам запретили появляться на Втором Небе.

— Почему? — удивилась я.

— Он рвался сюда с упорством осла, чтобы увести тебя в тюрьму, — не без удовольствия, как я мысленно отметила, рассказывала Велизара, — но лекари запретили тебя трогать, потому что ты бы не перенесла перелет. Они вообще не верили, что ты выживешь. Но мы не теряли надежды: я, Элай, другие хранители. Маврикий до того достал лекарей, что им пришлось посылать официальный запрос Седьмому Небу. Ангелы власти согласились с доводами лекарей. Собственно, после этого Маврикию пришлось убраться. Сейчас он продолжает злобствовать в нашей Обители.

Велизара говорила что-то еще, но я задумалась, не особо вникая в ее слова. Если я сейчас появлюсь на Первом Небе, мне дорога одна — в тюрьму. Маврикий почему-то убедил сам себя, что во всех преступлениях Обители повинна только я. И что же мне делать? Становиться жертвенным бараном в угоду амбициям капитана я совсем не хотела.

Из задумчивости меня вывел появившийся в палате Элай и шедший следом за ним невысокий лекарь. Внимательные темно-серые глаза оттенял цвет его голубого балахона, отчего они казались почти синими. Он подошел и, положив обе руки мне на голову, закрыл глаза. Я настороженно следила за его действиями. Руки у него были мягкими и прохладными. Постояв так несколько минут, он наконец убрал руки и улыбнулся.

— Удивительно, — тихо, словно самому себе, сказал он.

— Можно узнать, что именно? — встряла я. Элай и любопытная Велизара стояли позади лекаря.