Книга Украденная судьба. Этот принц - мой!, страница 19 – Анна Неделина

— Но как-то же ты это сделала, — резонно заметил линезец. Тут мне нечего было возразить.

И почти тут же меня посетила мысль о том, что нужно вернуться во дворце как можно быстрее. Чтобы предупредить о заговоре! Ведь действия Вилиры никак иначе и назвать нельзя!

Спор с Тилем подсказал решение.

Мне просто нужно зеркало!.. Или отражающая поверхность. Я так рванулась к воде, что едва не бухнулась в озеро. Каким-то чудом Тиль умудрился снова меня удержать. Я долго вглядывалась в воду. Потом раздраженно потребовала, чтобы линезец отошел в сторону. Его присутствие меня отвлекало!

Тиль не спорил, молча наблюдая за мной. Я все смотрела и смотрела на свое отражение, сквозь него.

Но все было бесполезно.

— Что ты пытаешься сделать? — наконец, подал голос линезец.

— Нужно срочно предупредить о том, что задумала Вилира! — с досадой отозвалась я. — Но ничего не получается! Похоже, подойдет только настоящее зеркало. Вода здесь не поможет…

Но Тиль из всего мною сказанного услышал только имя маркизы Рален.

— Вилира-то тут при чем?

Я поднялась на ноги, отряхнула мятую юбку. Я ужасно выгляжу! Вот сейчас личина очень даже кстати: никто и не догадается, что перед ним рольвенская принцесса!

— Ваша драгоценная невеста пыталась меня убить, — сообщила я и с вызовом взглянула на Тиля. Я успела заметить, как сверкнули его глаза. Зеленые огни погасли, но Тиль неожиданно показался мне пугающим…

— Что? — спросил он.

Я отступила и тут же почувствовала, как холодно в этом лесу. Обхватила себя за плечи. В душе разгоралась обида. Ведь Тиль нес меня на руках, был заботливым… а стоило обвинить его невесту, даже не официальную еще!

— У меня есть доказательства, — сказала я, и тут же подумала: нет их на самом деле. Только мое слово. Которое имело бы вес во дворце! Родители, брат, магистр Ривен, Кайлен Бран — все прислушались бы ко мне. А Тиль смотрел так, что я отступила еще.

— Вилира пришла ко мне и увидела… увидела вот это, — я очертила в воздухе овал вокруг своего лица. Тиль хранил молчание, лишь глаза потемнели, кажется, еще больше. Может, я испугалась немного. Но все равно не собиралась отказываться от своих слов! Так что продолжила:

— И она решила воспользоваться этим, потому что никто, кроме нее не знал. Еще Вейри, но она… подчиняется Вилире. Я это видела. Они собирались вывести меня из комнаты через потайной ход, а потом убить. Вилира сказала, что я ей мешаю.

— В чем же? — глухо поинтересовался Тиль. Ни капли доверия в голосе. Ни капли сочувствия.

— Можешь мне не верить! Конечно, ты должен защищать невесту. Тем более что и она тебе верна! — я горько усмехнулась. — Вилира заверила меня, ваше высочество, что намерена сделать вас счастливым. Почему-то она решила, что я препятствую вашему браку.

Тиль шагнул ко мне, и я невольно попятилась вновь. Под ногу попал камешек, и я едва не потеряла равновесие. На этот раз Тиль не пытался мне помочь. Да я бы теперь и не поверила в его помощь.

— Разве не ты сказала мне, чтобы я не приближался к маркизе Рален? — спросил линезец.

— Я… но ты сам отказался от нее! Я действовала в ее интересах, — выпалила я. Мы сделали еще по одному шагу.

— Не мельтеши, — сказал Тиль. — Быстро замерзнешь. А я сейчас… не совсем в форме, чтобы расширить защитное поле.

То есть, он еще и недоволен тем, что вынужден тратить свои силы, чтобы обеспечить меня теплом? Сил у него, видите ли, не хватает. Слабак!..

— Не уходи от темы! Твоя невеста пыталась меня убить! — зло бросила я. — А теперь у нее еще и дневник звездочета! Конечно, нужна кровь Эрталей, но… Она расскажет отцу о печати! И убедит в том, что я умерла! Только вот я жива!

— Печать, — проговорил Тиль. — Понятно, как ты получила личину. Непонятно, правда, почему она не рассеялась до сих пор. А при чем тут кровь Эрталей? И о каком звездочете речь?

— Да о нашем старом звездочете… ты его, может, и видел. Он служил во дворце еще при дяде Сельване.

— Ах, тот звездочет. Но он не был Эрталем, насколько я знаю.

— Но он записывал за дядей печати! — выкрикнула я и тут же спохватилась, что не собиралась никому об этом говорить.

— Вот оно что. И ты показала этот дневник Вилире, да еще рассказала, что внутри? Не удивительно, что она завелась. Поди решила, что сможет использовать печать и принять твой облик.

Я покачала головой.

— Ничего у нее не выйдет. Записи звездочета зашифрованы. Его можно открыть только кровью.

— Вот зачем кровь Эрталей! А какова должна степень родства с Эрталями, чтобы хватило на ключ? — задумчиво произнес Тиль. И я вдруг осознала, что он прав. В столице найдутся несколько родов, имеющих куда больше кровной связи с королевской семьей, чем линезский принц, которого родители называют племянником! И если Вилира найдет таких…

Тиль вытащил из-за отворота камзола записную книжку звездочета.

— Тебе стоит рассказать об этой вещи отцу, — заметил он.

Я схватила записную книжку обеими руками.

— Откуда?!

— Нашел под подолом твоего платья, когда мы упали… здесь, — Тиль неопределенно взмахнул рукой, подразумевая лес.

— И до сих пор не сказал?! — возмутилась я.

— Не до того было, — пожал плечами Тиль. — Про переходы через зеркала ты тоже там вычитала?

Я фыркнула и прижала записную книжку к груди.

— Еще скажи, что не заглядывал внутрь!

— Заглядывал, — спокойно признал линезец. — Но я не Эрталь, ты ведь сама не раз об этом говорила. Там внутри бессмыслица.

— Шифр, — буркнула я. — Ничего про зеркала там нет. Дядя Сельван был стихийным магом. Он не управлял пространством.

— Но печати делал интересные, — задумчиво проговорил Тиль. — Ты поэтому не вышла к завтраку? Не смогла снять личину? Я подумал, что расстроил тебя, и ты не хочешь меня видеть.

Я не знала, что ответить. И что теперь, признаваться в причинах? Рассказать, что хотела вернуть ему фишку так, чтобы он меня не узнал? Рука моя сама собой потянулась к потайному карману — нащупать амулет. Я положила его туда еще когда собиралась воплотить план в жизнь, а потом попросту забыла. И теперь…

От линезского принца не ускользнуло движение моей руки. Он выгнул бровь.

— Только не говори, что ты использовала неизвестную печать только для того, чтобы вернуть мне фишку кота!

Щеки опалил жар. Я знала, что покраснела и не успела даже отвернуться. Я не смогла произнести ни слова, но Тиль все понял и так.

— Юсти, есть предел твоему легкомыслию?

— Моему легкомыслию?! — возмутилась я. — Ничего бы не случилась, если бы ты следил за своими вещами!