Онлайн книга «Красная зима»
|
Но… кто? Голос был знакомым, но у него так звенело в ушах и шумело в голове… он бы сейчас и мать родную не опознал! - Кто… - Ида, - рассмеялся рядом голос. – Кажется, доктор, я должна обидеться? - Нет… Прохладная ладонь опять коснулась лба. - Не переживайте, Станислав. Я над вами просто подшучиваю. Сейчас придет жом Пауль, он поможет вам с туалетом. Вас нужно обтирать влажной салфеткой, да и оправиться вам не помешало бы. Станислав с этим был полностью согласен. - Ида… - Лежите и не пытайтесь ничего говорить. Вы не один. Рядом с вами постоянно кто-то будет, или я, или жама Эльза, или жама Гертруда – пока вы не сможете хотя бы с кровати встать. Сейчас вы у меня дома. Стасу было так плохо, что он принял это, как факт. Дома? Да хоть где! Главное, не умер! Выживем- там посмотрим, и кто, и когда, и что… а сейчас хоть выздороветь бы. Последний раз его так накрывало еще в Университете, лет пятнадцать тому назад… или нет! Лет семь тому… как раз, с Марией… Сил не было ни на что. Разве что дышать… Станислав покорно принимал заботу, выпил из чашки горячего бульона с кореньями и уснул. Ну, хоть что-то хорошее… * * * В больнице Ида отправилась к заведующему клиникой. Жом Рукоцкий ей откровенно не нравился. Тадеус Чеславович был невысок, сед, худ и пах постоянно какой-то пакостью. А еще…. Еще он обладал темпераментом мартовского кота и неутомимостью отбойного молотка. Судя по сплетням, в которые девушку посвятили Берта и Леона. Все существа в юбках, невзначай оказавшиеся в его ведении и в зоне досягаемости, проверялись на устойчивость. А потом еще и расшатывались… Разве можно отказать такому мужчине? Самое печальное, что многие и не отказывали. Кто из страха, кто из желания получить какие-то преференции от начальства, и в результате жом Рукоцкий начал… зарываться. Не дала девушка своего согласия добровольно? И что? Если ей понравилось, значит, это уже не насилие! Ида не удивилась. При дворе она и не такое повидала. Двор императора, знаете ли, не оранжерея для выращивания орхидей. Да, Ида быстро потерялась в обычной жизни! Она не знала, сколько стоит булка хлеба, как снять жилье, как разговаривать с простыми людьми… эти ее пробелы восполнила Анна. А сейчас и жизнь уже своего добавила. Но вот интриги! Психология! Умение видеть гадюк на цветущем лугу… вот этого не отнять у любого, кто хотя бы год прожил при дворе. Тадеуса Чеславовича Ида видела насквозь. Но… стоит ли ругаться? Станиславом он дорожил, к Станиславу записывались за год вперед, и когда Стас сообщил, что желает вот эту девушку – в качестве сестры милосердия, да еще и зарплату ей платить не надо…. Жом Рукоцкий едва от радости не заплясал. А когда увидел Иду – вдвойне. Волосы она красила, платья носила мешковатые, но разве обманешь опытного бабника? Никогда! Они добычу за версту чуют! Но в присутствии, опять же, Станислава жом Рукоцкий не наглел. А вот сейчас… - Рядом, - приказала Ида Полкану. Умный пес прижался к ее ноге и изобразил готовность не отставать. Хоть бы и в пещеру с драконом, но с тобой, хозяйка! Так они в кабинет и вошли. Жом Рукоцкий разулыбался во все оставшиеся зубы, числом примерно двадцать. Что выбили, что от старости выпало, и поднялся из кресла, распространяя волну удушливых миазмов. - Жама Ида, вы сегодня само очарование. Ида едва не фыркнула. Она вставала к Станиславу семь раз за ночь. И спала очень плохо. Устала, осунулась, появились круги под глазами… но кризис, кажется, миновал! А это дорогого стоило! - Жом Рукоцкий, я должна вам сообщить, что жом Рагальский не сможет в ближайшее время выйти на работу. - Вот как? И что случилось? Устал? - Свалился с двусторонним воспалением легких, - ледяным тоном проинформировала Ида. - Ну… дело молодое, - жом разулыбался так похабно, что Ида поморщилась. – А когда у него, хе-хе… пройдет это… воспаление? - Жом, - когда Ида хотела, она могла смотреть не хуже своей матери. И взглядом замораживала точно так же. – Вы, видимо, не поняли? Доктор Рагальский болен. Опасно. Мог умереть. Когда выздоровеет – не знаю. То, что ему оказали необходимую помощь, вообще можно приравнять к чуду. Жом Рукоцкий сообразил, что речь не о влюбленности и не о том, что двое молодых людей докувыркались в кровати. Но… характер такой – собачий! - Завидую Станиславу. Везунчик! - Не умер? Безусловно, уже везение, - вежливо согласилась Ида. - Со столь прекрасной сиделкой любая болезнь нипочем! Особенно в молодости. Ида даже отвечать не стала. Вместо нее ответил Полкан. Вскочил на лапы, посмотрел на жома Рукоцкого, особенно в одну, конкретную часть, и вежливо так высказался. - ГАВ! Жом покривился, но ругаться не стал. Были уже разговоры, и Ида сообщила, что если выгонят собаку, то она тоже уйдет. И ее деньги, что более важно. Поэтому гнать пса к растакой-то матери команды не последовало. Вместо этого жом непроизвольно прикрылся ручками и вздохнул. Этак… похабно-мечтательно. - Ах, Идочка, как бы мне хотелось, чтобы вы и обо мне так же позаботились. Ида прищурилась. - Не думаю, что вы выживете… - выдержала точную паузу и продолжила. – С такой горячкой и лихорадкой. Но если свалитесь – пусть ваша супруга посылает ко мне слугу. Я приду за вами ухаживать… покажу ей, как лучше вас переворачивать, судно подкладывать. Тадеус сморщился, словно от кислого. Супруга у него была… И как подлецам так удается устроиться? Впрочем, таких уж жен они выбирают и таких детей воспитывают, что в своих семьях мелких домашних тиранов едва ли не на руках носят и безгрешными считают? Или просто не хотят трогать, пока не сильно воняет? Ида и второму варианту не удивилась бы. - Идочка, вы мне сердце разбиваете. - Тогда вы слишком низко его ищете, - парировала девушка. И потрепала Полкана по загривку. – Я еще раз повторюсь, Станислав болен. На работу вернется не раньше, чем через десять дней. Всего хорошего, жом Тадеус. Жом квакнул в ответ нечто приветливо-прощальное, и опустился в кресло, провожая взглядом выходящую Иду. М-да… какая корма! Какие обводы! Просто восхитительная девушка, но такая неприступная… как это грустно! А Стасику повезло, м-да, повезло… И жом заулыбался от вставших перед его воображением похабных картинок. |