Книга Сопротивление, страница 129 – Лаура Гайего Гарсия

Повисло молчание.

– Если тебя вдруг утешит, – добавил Александр, – драконы – чудесные существа. В прошлом многие поклонялись им, словно богам. Особенно почитали золотых драконов, – юноша выдержал паузу, а затем продолжил: – Мне бы очень хотелось знать, каким драконом ты стал. Боюсь об заклад, что в твоем новом обличье ты будешь чувствовать себя замечательно!

Джек улыбнулся.

– Но… тело дракона совсем другое… оно сильно отличается от человеческого…

– Ты думаешь о Виктории, так ведь? Думаешь, она разлюбит тебя, если увидит твой настоящий облик?

Смутившись, Джек отвернулся.

– Как ты догадался?

Александр окинул его внимательным взглядом.

– Потому что однажды я думал, что мои друзья отвернутся от меня, когда увидят, в кого я превратился, – признался юноша. – Я просто сбежал. И знаешь что? Я ошибался.

Джек посмотрел на него с благодарностью, и Александр улыбнулся ему в ответ.

– Парень, чувства Виктории к Кирташу не остыли, хотя она видела, как он превратился в змею… к слову, очень страшную. Почему же ты думаешь, что разонравишься ей, если она увидит тебя в образе дракона? Напомню, кстати, что не впервые.

– Может… Может, ты прав.

– Ты сам скоро убедишься. А сейчас иди и разыщи ее, ладно? Ты ведь этого хочешь.

Джек с улыбкой кивнул. Он обнял своего друга и выбежал из комнаты.

– И не забудьте о нашей встрече в библиотеке! – крикнул ему вслед Александр.

Джек, даже не обернувшись и не сбавляя скорости, жестом показал ему, что помнит об их собрании.

Совсем скоро он уже вошел в лес и направился прямо к иве. Но Виктории там не оказалось. И все же в воздухе веяло ее присутствием. Лес как будто светился, и в его сиянии все казалось намного прекраснее, чем обычно.

Сглотнув, Джек отправился прочесывать заросли кустарника в поисках Виктории.

Наконец он увидел ее рядом с ручьем, и, как обычно, у него перехватило дыхание.

Она превратилась в единорога. Ее маленькие и аккуратные копытца невесомо ступали по траве. Сама она светилась и переливалась, словно жемчуг, а ее шелковистая грива мягко рассыпалась по тонкой шее. Спиралевидный рог был таким белым, что его нельзя было не заметить даже в самой кромешной тьме. А ее глаза…

Джек никогда не смог бы найти подходящих слов, чтобы описать их. Он был не в состоянии оторвать от нее взгляда.

– Привет, Викто… Луннарис, – поправил он себя.

Она приблизилась к нему, и Джек почувствовал, как сердце его бешено забилось. Она никому и никогда не показывалась на глаза в обличье единорога. Даже Кристиану.

И все же позволила Джеку несколько раз застать себя врасплох. Намеренно. Мальчик воспринимал этот жест как подарок, как знак внимания и признания с ее стороны. И тогда мальчик впервые задался вопросом, хочет ли она увидеть его в обличье дракона или нет? А, может, ей просто все равно…

Единорог стоял рядом с ним, и очарованный ее взглядом мальчик протянул руку, желая коснуться Луннарис. Но волшебное создание быстро отступило. Джек улыбнулся: он мог видеть Викторию в обличье единорога, но касаться ее – нет. Это новое неписаное правило.

И, к сожалению, не единственное.

Медленно-медленно Луннарис превратилась в пятнадцатилетнюю девочку с темными локонами и выразительными темными глазами, ярко выделявшимися на ее аккуратном смуглом личике. Наклонив голову, она посмотрела на него взглядом единорога.

– Привет, Виктория, – сказал Джек. – Я искал тебя.

– Ну, вот ты меня и нашел, – улыбнулась девочка. – Что-то стряслось?

– Александр хочет собрать нас всех в библиотеке.

Виктория нахмурилась. Она догадывалась, зачем.

Ребята вместе направились в сторону дома. Джек шел на некотором расстоянии от нее, чтобы случайно не коснуться девочки. И это стало вторым правилом. После трансформации Виктории требовалось некоторое время, чтобы снова вжиться в человеческое тело, и ей не нравилось, когда до нее дотрагивались.

Мальчик задумался. Любовь, которую девочка чувствовала к двум юношам – Джеку и Кристиану, – казалось, за это время только стала сильнее, крепче, ярче. Ее глаза говорили сами за себя.

Но проявлять свои чувства девочка стала намного реже. Она уже не искала встреч с ними, не обнимала их, не ласкала. Джек не знал, что значит ее поведение, и, если бы не ее глаза и улыбка, он мог бы подумать, что она его разлюбила. Мальчик не знал, рад ли он был таким изменениям.

Всю дорогу до дома они шли молча, пока Джек не прервал тишину:

– Нам скоро придется отправиться в Идун.

Девочка отвернулась.

– Я знаю. Я думала об этом и… знаешь что? Да, я не горю желанием туда возвращаться, но я понимаю: на этот раз все будет хорошо. Ведь ты со мной.

Джек растаял. Эти слова, произнесенные с бесконечной нежностью и искренностью, показали ему, что она его по-прежнему безумно любит. И все же…

– Я тоже не очень-то рад этой перспективе, – признался мальчик. – Но обещаю: я не дам тебя в обиду, Виктория.

Девочка с улыбкой посмотрела на него.

– Но это я должна заботиться о вас. Ведь стоит мне отвернуться, как вы тут же начинаете ссориться.

Джек понял, что она имела в виду Кристиана. Откашлявшись, мальчик неловко отвел взгляд.

– Не думаю, что он отправится с нами, Виктория.

Он знал, что увидит в ее глазах удивление, страх, боль… Виктория все еще опасалась Кристиана, но мысль отдалиться от него была ей невыносима. Джек уже стал свыкаться с фактом, что ему придется делить любовь всей жизни со своим заклятым врагом. Это было сложно. Очень.

– Но… но… я же не могу оставить его, – прошептала девочка. На ее лице отразился испуг.

– Ты заставишь его вернуться в Идун? Чтобы биться против тех, на чьей стороне он когда-то сражался, кто считает его предателем? А его отец? Ты не можешь просить его об этом.

Закрыв глаза, Виктория глубоко вздохнула.

– Да, ты прав, – пробормотала она. – Не могу просить его об этом.

– Ему лучше остаться здесь, Виктория. И если… Когда мы вернемся, – тут же поправил себя мальчик, – он будет ждать тебя.

В глубине души Джек сомневался, что после возвращения они увидятся с шеком, но знал, что эти слова помогут девочке приободриться. А правду они узнают позже.

Они вошли в библиотеку, где их уже ждали Александр, Шейл, Аллегра и Кристиан. Последний стоял у двери в комнату, в темном углу, сложив на груди руки и прислонившись спиной к стене. Он выглядел спокойным, но, как обычно, собранным.

– Простите за опоздание, – проговорила Виктория, понимая, что она задержала начало встречи.