Книга Ангелы не умирают, страница 76 – Екатерина Оленева

— Я пас. Согласен с тем, что лучше быть первым в аду, чем служить на небесах.

— Ну, сравнение не корректно. Небес вам никто и не предлагает, — заговорила Катрин.

А поскольку никто не ожидал от неё реплик или ремарок, все с удивлением воззрились на худенькую девочку в обыденных джинсах и ещё более обыденной толстовке.

— Всё это — обстановка, вы, то ли полудемоны, то ли вурдалаки — всё напоминает затянувшийся кошмар. И у меня такое чувство, что я действую как проводник, открывающий двери Ада. И с каждой прожитой секундой это чувство усиливается. А ещё так хочется просто взять в руки тряпку и смыть всю эту грязь, что вы за собой несёте. Большие деньги, большие возможности, красота и власть — словно глянцевый фасад. А за ним — боль, кровь, разврат. Мне не нужно такого наследства. Забирай это всё себе. Я вне игры.

Катрин развернулась, но не успела сделать и нескольких шагов, как богатый переливами смех Рэя Кинга ударил ей в спину.

— Браво! Зачётная попытка. Только один фиг — неудачная. Красиво уйти не получится, малышка. Во-первых, ты понятия не имеешь куда идти. Во-вторых, за дверью торчат мои парни и будут только рады нагрянувшей вкусной курочке с хрустящей корочкой. А в-третьих… ну, может бы не заметила, но между тобой и дверью Синтия. И если она всерьёз вздумает тебя не пустить, то ничего у тебя не выйдет.

Катрин заколебалась.

Мой выход.

— Вообще-то, выйдет. Если я пойду вместе с ней, ни Синтия, ни твои парни нас уже не остановят.

— Но разве твоё участие в этом деле не отменяет всё одним своим присутствием. Ведь ты и есть ключик ко всему тому, что вертится здесь, не так ли?

Я взял Катрин за руку и не тратя время на бесполезные препирательства стал подниматься по металлическим ступеням.

— Ой-ой-ой, какие мы решительные. А я такой неблагодарный. Ты не дал меня зарыть живьём, а я буду тебе сейчас действовать на нервы. Альберт, да помедли ты немного. Тебе ж потом все равно спускаться.

— И не подумаю.

— Конечно, подумаешь. Как только я произнесу волшебное слово «Мередит».

Мы оба с Катрин затормозили. Как и предвидел Кинг, мать его, которой у него никогда не было, так и разыдок.

— Да! Кажется, в яблочко! Вы не можете покинуть город и всё бросить, потому что в заложниках ваши друзья, а хорошие парни друзей не бросают, правда? Именно потому плохими парнями быть гораздо практичнее. Хотя… о своих людях так или иначе приходится заботиться. Если этого не делать, у тебя не будет «своих людей».

— Зачем ты это делаешь? — поинтересовался я.

— Что именно? Задерживаю тебя в городе? Ну… я привязался к тебе, Элленджайт. Если ты уедешь, я стану скучать. Ты такой забавный, милый. У нас впереди так много интересного. Свадьба в Кристалл-холле, например, очень порадует дам. Какая же дама не любит пышную свадьбу.

— Я не люблю. Мне свадьбы пофиг, — холодно протянула Сандра. — Этот фарс рискует затянуться.

— Фарсу это свойственно.

Отец и дочь повернулись друг к другу, пристально глядя друг другу в глаза.

— Ты, видимо, разочарованна, что я жив, доченька? — мягко протянул Кинг.

— Нет. Нисколько. Когда-нибудь все мы, присутствующие здесь, вырвемся из липкой паутины этой жизни. Только не ты, папочка. Я желаю тебе жить вечно. Пусть так и будет. Живи. И пусть всю эту вечность тебя тошнит от себя так же, как сейчас всех других от тебя.

— Аминь! — засмеялась безумным смехом Виола.

Я поглядел на Катрин.

— Что будет делать?

— Играть по их правилам. Раз пока нет других вариантов. Но это только пока. Придёт время, и я освобожусь от них. Я только хочу знать — ты со мной? Или с ними?

— С тобой, — ответил я не колеблясь.

Синтия многозначительно улыбалась. Она, как и я, понимала, что «пока» весьма неопределённое время.

— Что ж? — усмехнулась она. — Скованные ненавистью ли, любовью ли, верующие в чёрта или в бога, мы всё равно одна семья. А разве не это самое главное?

КОНЕЦ ВТОРОЙ КНИГИ