Онлайн книга «Министерство будущего»
|
На одной из них Мэри вышла с Бадимом на балкон. Положив локти на перила, они смотрели вниз на городские огни. – Как идут дела? – спросила она. Бадим немного подумал. – Пожалуй, довольно хорошо. – Мне понравился День Геи. – Это не наша заслуга, – усмехнулся Бадим. – Но мне он тоже понравился. Где ты была в это время? – На озере, плавала со знакомыми по клубу. Мы взялись за руки и образовали круг. – Прониклась значимостью момента? – Нет. Было слишком холодно. – И я тоже. Но людям, похоже, понравилось. Затею стоило поддержать. Я по-прежнему считаю, что нам нужна новая религия. Если это чувство станет универсальным, все возможно. – Польза налицо. Не сомневаюсь, что ты продолжаешь работать в этом направлении. – Мы продолжаем. Но такое невозможно внедрить извне. Мэри с любопытством взглянула на бывшего коллегу. Даже теперь она мало чего о нем знала. Родился и вырос в Непале. Недавно до нее дошли слухи – не напрямик, а из интернета, – будто на Министерство будущего работают тысячи человек, ведут безжалостную войну против углеродных олигархов, убивают их сотнями, чтобы склонить чашу весов истории в нужную сторону. Глупости, конечно, однако народу такие байки нравятся. Сама мысль о том, что уничтожение планеты происходило у всех на глазах посреди бела дня и что история человечества, очевидно, вышла из-под контроля, была настолько чудовищной, что люди верили в необходимость тайных заговоров и акций без свидетелей. Разумеется, не все в этих слухах было неправдой. У Бадима был вид человека, от которого стыла кровь в жилах, тайный отдел проглотил немало денежных средств без каких-либо объяснений с его стороны. – У тебя самого есть человек, каким для меня был ты? – полюбопытствовала Мэри. Бадим заглянул через перила на голые липовые ветки. – Тот, кто выполняет для меня грязную работу? – Да. Бадим усмехнулся. – Нет. Мне никто не верит настолько, насколько верила ты. Ума не приложу, как у тебя это получалось. – Я и сама не знаю. Честно говоря, ты меня вынудил. Согласен? Что мне еще оставалось делать? – Ты могла бы меня выгнать. – Такой вариант я даже не рассматривала. Не считай меня дурой. Бадим опять хмыкнул. – Или тебя обвели вокруг пальца. – Я так не считаю. А вот у тебя теперь, кая я понимаю, есть серьезная проблема. Тебе нужен человек, на кого ты бы мог положиться. – Да, проблема. Хотя как знать? Может, нужда перестала быть такой уж острой? Или мне самому заниматься и тем, и другим, так чтобы правая рука не знала, что делает левая? – Вряд ли такое возможно, – покачала головой Мэри. – Пожалуй. – А что твоя группа? Ну, та, что занималась темными делами? Среди них не найдется человека, способного выполнять твою бывшую работу? – Может, и найдется. Надо подумать. Я не уверен. Теперь я вижу: то, чем занималась ты, намного труднее, чем мне тогда казалось. – О чем ты? – О доверии ко мне. Мэри внимательно посмотрела на собеседника. Не кривит ли он душой? Пожалуй, не кривит. – Иногда просто нет выбора, – ответила она. – Приходится прыгать с обрыва. Сначала прыгать, а изобретать парашют уже на лету. – Или расправлять крылья. Мэри с сомнением кивнула. Люди все-таки не птицы. – Если понадобится моя помощь – сообщи. – Обязательно. – В то же время Бадим едва заметно покачал головой. Ему никто не в состоянии помочь. Ни в этом, ни во многих других вопросах. Они вернулись в зал. Пересекая порог балкона, Бадим тронул ее за руку. – Спасибо, Мэри. 105
После выдачи паспортов мы заполнили какие-то анкеты, потом опять ждали. Последние дни тянулись страшно медленно. Наконец удача – наши фамилии появились в одном из списков – кантона Берн, где мы, собственно, все это время и жили. Нас пригласили переехать в Кандерштег, поселок в Оберланде со станцией железной дороги, чья ветка проходит через туннель, прорытый в горах на юг от Вале. Говорят, место очень тихое. Местная глубинка. На время нам выделили номера в хостеле, квартиры уже строились. Мы ответили «да» – моя дочь, ее муж и двое отпрысков. После заселения в хостел нас занесли в список на строящееся жилье. Кандерштег оказался типичной швейцарской деревней, какие показывают в кино. Все равно хорошо. Лучше, чем в Сирии. В той же гостинице поселились семьи из Иордании, Ирана, Ливии, Сомали и Мавритании. Мы с ними здоровались, но в знакомые не навязывались. Разумеется, все слышали о ШНП, Швейцарской народной партии. В горных кантонах их поддерживают и не любят иммигрантов. Если работники Ведомства по делам иностранцев и ГСМ, Государственного секретариата по миграции мало чем помогали и подчас вели себя недружелюбно, то ШНП была настроена откровенно враждебно. Лучше не светиться. То есть не устраивать сборища с другими беженцами и не пугать местных темным цветом нашей кожи и странной внешностью. Unheimlich [23] – мы хорошо выучили это немецкое слово. На первых порах встречаться лучше в частном порядке. Наступил день, когда я наконец ступила за порог хостела. Со всех сторон – зеленые альпийские луга, выше которых подпирают небо серые скалы. Словно стоишь на полу здоровенной комнаты без потолка или на дне колодца. По дренажному каналу прямо через поселок с веселым звоном бежит ручей. Воздух чист и прохладен, солнечные лучи перекрасили горы в сочный желтый цвет. Реальный дом, несмотря на нереальный вид. И он нас принял. После двенадцати лет в турецком лагере, двух лет скитаний в попытке попасть в Германию – сумасшедшего, очень тяжелого периода – и четырнадцати лет в швейцарском лагере севернее Берна мы наконец-то обрели дом. Между тем мне исполнился семьдесят один год. Моя жизнь прошла. Не могу сказать, что зря – это неправда. Мы заботились друг о друге, учили детей. Они получили в лагере неплохое образование. Обходились тем немногим, что у нас было. Устраивали свою жизнь, как получалось. И вот новый дом. ГСМ выплатил единовременное пособие, зависящее от продолжительности жизни в лагере. Мы прожили в нем немало лет, сумма набежала приличная. Сбросились с иорданской семьей и сняли пустующее помещение в доме на главной улице между железнодорожной станцией и конечной остановкой канатной дороги. Там раньше была пекарня, поэтому помещение было нетрудно переделать в небольшое кафе. Нам предложили назвать его «Ближний Восток». Сначала шаурма, фалафель и прочее, с чем местные уже знакомы, потом, когда побывают у нас, мы собирались предложить блюда поинтереснее. Шесть столиков – больше не потянем. Возможность казалась реальной, хотелось посмотреть, что из этого получится. Ладно, кого я обманываю? Мы просто сгорали от нетерпения. |