Онлайн книга «Тайна архивариуса сыскной полиции»
Изящное перо опускалось в чернильницу. Быстрый росчерк ручки, и размашистая подпись на очередном приказе. – Мария Михайловна, – он поднял на меня глаза, – проходите, садитесь. Красный ковер на вишневом паркете. Я подошла к любимому начальству. Села рядом и внимательно посмотрела на мужчину. Андрей Аркадьевич Белянин – пятидесятилетний глава столичного сыска. Не наградой было его назначение, скорее, наоборот. Не был он рад новой должности, но и выбора у него тоже не было. Его предшественник ушел со службы как-то очень тихо, но люди знающие - шептались. Не стоило писать донесение о тайных увлечениях аристократии государю. Мужские клубы. Однополая любовь. И теперь господин Белянин возглавляет осиротевший Департамент. Ведь он, конечно же, не станет сообщать государю заведомо ложные сведения. Не станет, разумеется. У Белянина сын и три дочери на выданье. – Андрей Аркадьевич, – я расправила юбку, – что-то случилось? Он отложил документы и серьезно посмотрел на меня: – Отныне домой вас будут провожать. Что за странные заявления? Или, может быть, шутка? – Зачем? Андрей Аркадьевич поднялся из-за стола. «Как же мужчинам идет мундир», – в очередной раз подумала я. Черный цвет, строгий покрой, галунные петлицы и эмблема ведомства. Серебро слегка коснулось висков, только это и выдавало реальный возраст Белянина. Нет, пожалуй, глаза. Юность не может смотреть с таким пониманием. Он встал напротив моего стула и, тяжело вздохнув, потер подбородок. В желтом свете тусклой электрической лампы ярко сверкнул перстень с черным камнем внутри. Я занервничала, он всегда прикасался к лицу, когда ему предстояло сообщить собеседнику что-то неприятное. – Глупо, конечно, было пытаться уберечь вас от этого знания. Рано или поздно вы всё равно столкнетесь с этим по долгу службы, – устало сказал он. – Андрей Аркадьевич, не томите, – взмолилась я. – Второе убийство. Я недоуменно на него посмотрела. Вот уж чем меня теперь не удивить. – Жертвы – молодые женщины, – сухо продолжил Белянин, – двадцать два и двадцать три года, русые волосы, среднего роста. И вновь ничего необычного. В мрачном городе случались мрачные истории. Вся история его на крови и костях. Нет солнца, нет света, желтые стены съемных квартир, дворы – колодцы, черные закопченные потолки… Ледяная вода из ржавой колонки. Люди здесь часто сходят с ума. Чему удивляться? – Студентки? – предположила я. Он отрицательно помотал головой. – Учителя, служащие, медики? – Нет, – поморщился Андрей Аркадьевич, – проститутки. – Из зарегистрированных? – Да, – он кивнул, – зарегистрированы, документы в порядке, и даже в бани и к медикам ходили регулярно. Предупреждая вопросы – обе Марии, и обе квартировали на Гороховой. – Совпадение, – уверенно заявила я, – вряд ли это охота за мной. Кому я нужна? – Вряд ли, – согласился Белянин, – но я не хочу рисковать. – Андрей Аркадьевич, это глупо. Как эту новость воспримут служащие? Обо мне и так ходят сплетни. Еще бы, единственная женщина на весь Петербургский сыск. – Ерунда, – он махнул рукой, – за честь быть вашим провожатым была целая борьба. Я выгнула бровь. – Да-да, наши доблестные полицейские тянули жребий. Выиграл Пётр Николаевич. На душе стало тепло. Петя... наверняка ведь сжульничал! Только у него и без меня полно забот. Я с улыбкой покачала головой. – Не обсуждается, – отрезал мой начальник. Я понятливо закрыла рот. Спорить бесполезно – этот тон всему управлению известен. Как же мне не хотелось причинять Петру лишние неудобства! Но, очевидно, придется. – Безопасность – важнее домыслов, – веско заметил Белянин. Безопасность важнее домыслов? Нет, это было не так. Впрочем, вряд ли мою репутацию могут испортить прогулки с полицейскими. От моей репутации давно ничего не осталось. Серые стены спальни Смольного института для благородных девиц. – Что станет с твоей репутацией?! – Настя, любимая подруга, кричит. – А что может статься с моей репутацией? – закрываю шею платком. – У меня больше нет репутации, Настя, – горькая усмешка. –Тебе ли не знать этого? Она прячет глаза. Родители запретили ей общаться с нищей сиротой. – Выходи замуж за Алексея! – она хватает меня за руку, с силой сжимая пальцы. – Прошу тебя, не упрямься! – слезы стоят в карих глазах. – Нет, – шелковый платок слетает с шеи и обнажает небольшое красное пятно. Морщусь. Алексей. Будто метка, она сойдет с кожи и останется на душе. – Дура! – злится Настя. – Ты делаешь хуже только себе! – громко хлопает дверь. Я остаюсь в нашей спальне одна. Одна... больше Анастасия Денских ни разу не заговорила со мной. – И, Мария, - голос господина Белянина вернул меня в реальность, – зайдите к Ежову. Тело Петренко у медиков, вы ведь хотели посмотреть? Я очнулась, кивнула. Оставила Андрея Аркадьевича в кабинете одного и закрыла за собой дверь. То-то медики обрадуются. Девица в морге. Не девица – полицейский. «Будущий юрист», – напомнила я себе о светлом будущем. В конце концов, кто мешает мне пойти на курсы вольным слушателем? Да, я не получу свидетельство об окончании, но получу знания… Решено, в понедельник отправлюсь в Университет и всё разузнаю! Я накинула пальто и сбежала вниз по лестнице. Двор. Маленькая неприметная дверь. – Николай Иванович! – отворив её, крикнула я в темноту. – Кто там такой громкий? – недовольно буркнули над ухом. – Уф, – я не сдержала нервный смешок, – Николай Иванович, кто же так пугает бедную девушку? – притворно схватилась за сердце. – Тем более, в таком заведении! – Это да, – довольно согласился штатный медик, – любо-дорого смотреть! – и он ударил себя по колену. – Я, конечно, супротив того, чтоб показывать покойников юным девам. Я развела руками. – Да-с, приказ, есть приказ, – заключил он. Мужчина помог мне раздеться и подал белый медицинский халат. Мы прошли в маленькое помещение. В нос ударил сладковатый запах разложения. – Стойкая, – хмыкнул мужчина. Николай Иванович, крякнув, подал мне нашатырь. Я открыла бутылек и поднесла его к носу. В голове прояснилось, и я, сделав быстрый вдох, прошла к закрытому простынью телу следом за медиком. |