Онлайн книга «Как блудный муж по грибы ходил»
|
– А теперь – шампанского! – крикнула она. Поздно ночью они пошли провожать до метро Каракозина, который был пьян и печален: перед выходом он, позвонив домой, выяснил, что Принцесса пошла к подруге и до сих пор не вернулась. На обратном пути Катя вдруг предложила мужу посидеть в машине. Внутри волнительно пахло новым кожзаменителем. Через стекла в свете фонарей было видно, как меж колес плотно припаркованных автомобилей мелькает юркая крысиная тень. – А нас, между прочим, никто не видит! – мечтательно сказала Катя, включила приемник и, потрещав по диапазонам, поймала нечто брамсообразное. – Давай прямо здесь! – Тут неудобно! – опешил Башмаков, в семейном интиме инстинктивно придерживавшийся охранительного консерватизма. – Отчего мужья не летают? – вздохнула Катя. – Ну почему же? И они полетели… На следующий день Нина Андреевна, словно уловив в лице Башмакова что-то опасно новое, спросила с очень странной усмешкой: – Ну и как машина? – Незабываемые ощущения! – Тебе теперь не до меня будет… – Как ты можешь! – Я приготовила мясную запеканку. И Омка уйдет… – Ладно. После запеканки и бурного десерта Нина Андреевна лежала в нежном беспамятстве. Башмаков начал потихоньку одеваться. – Ты не должен был покупать машину! – вдруг громко сказала она, открывая злые глаза. – Почему? – Потому что вещи – это цепи, которые привязывают к нелюбимому человеку. – Я тебе никогда не говорил, что не люблю жену. – А зачем? Ты говорил, что любишь меня. Этого довольно. Двоих сразу любить нельзя. «Можно, но тяжело!» – подумал в ответ Башмаков. Между прочим, в этот вечер он поймал себя на том, что, обладая плакучей и крикучей Ниной Андреевной, он для остроты впервые думал о Кате, точнее, об их вчерашней автолюбви. И это было странно, потому что обычно случалось наоборот: в ненастойчивых Катиных объятиях он для радости вызывал в памяти как раз Нину Андреевну или еще кого-нибудь из мимолетных. Придя домой с дежурства, Башмаков обнаружил жену у окна. – Знаешь, сверху она напоминает коробочку для украшений. А недавно песик стал брызгать на колесо, а она как заревет, а собака как отскочит и убежит… Я сегодня уже тренировалась по переулкам. В субботу поедем на дачу. Только попозже, когда машин будет мало. Ты сыт? – Голоден как волк! – В каком смысле? – В голосе жены прозвучал томный отзвук вчерашнего приключения. – Во всех! – проклиная себя, бодро ответил Башмаков. Утром, измученно собираясь на работу, Олег Трудович выглянул в окошко и спросонья не узнал собственной «пятерки». – А где машина? – испуганно вскрикнул он. Крик вышел таким громким, что Дашка поперхнулась бутербродом, а Катя выскочила из ванной, широко раскрыв глаза и даже забыв вынуть из белого от пасты рта зубную щетку. – Да вот же! Вот! – выдохнула она, обнаружив автомобиль под окнами. – Тунеядыч, убью! На следующий день Дашка, собираясь в школу, уже нарочно выглянула в окно и с деланым отчаянием закричала: – Мама, машину свистнули! И Катя, по интонации понимая, что ее разыгрывают, все-таки, с недокрашенными губами, метнулась к окну и потом спокойно заметила: – Садистку растим! Автомобиль украли в ночь с пятницы на субботу. Вечером Катя еще ездила по соседним улицам – тренировалась перед автопробегом Москва – Дача. Башмаков, накануне отмечавший в «Сирени» чей-то день рождения, встал рано утром утолить закономерную жажду, автоматически выглянул в окно и с удивлением обнаружил, что место, где вчера стояла машина в тесном ряду своих одноконвейерных сестер, теперь напоминает дырку от выбитого зуба. – А где машина-то? – Да ну тебя к черту – надоел! – сквозь сон ответила Катя. – Я серьезно! – Тунеядыч, я тебя кастрирую! – Ты что, ночью переставила ее? – нащупал успокаивающее объяснение Башмаков. – Ничего я не переставляла, – так же сквозь сон сказала Катя. – А где же тогда машина? Наверное, в голосе Башмакова мелькнуло что-то неподдельное, потому что Катя, закричав: «Ты врешь!» – бросилась к окну, несколько мгновений стояла безмолвно, а потом бесстрастно произнесла: – Немедленно в милицию! Зарыдала она уже в лифте. В милиции они долго не могли выяснить, куда именно нужно обратиться. Мимо сновали озабоченные, не замечавшие их люди в форме, и Башмаков подумал: приди он сюда, неся на плече ногу от расчлененного трупа, никто бы даже не обратил внимания. Наконец их отправили в требуемый кабинет. – У нас украли машину! – трагически заявила Катя с порога. Милиционер, не отрываясь от трубки телефона, кивнул, словно давно уже об этом знал, и протянул им чистый лист бумаги. Пока Катя писала заявление, Башмаков прислушивался к разговору, касавшемуся какого-то убийства с поджогом. – А что там дактилоскопировать? Одни головешки остались… – Вы найдете нашу машину? – жалобно спросила Катя, протягивая заявление. – Застраховались? – Н-нет, не успели… – Сочувствую. Если что – позвоним. Катя пришла домой, легла на диван и горько заплакала. На памяти Башмакова так – безысходно, тоненько подвывая – она плакала еще один раз: когда ей сказали в больнице, что детей у нее больше не будет. А вот окончательно убедившись в существовании Нины Андреевны как альтернативы своему супружескому счастью, она не пролила ни слезинки. Едва раздался тот идиотский звонок, Катя, ожидая вестей от следователя, опередила Башмакова, с утра маявшегося нехорошим предчувствием, и схватила трубку. Потом она долго слушала, блуждая взглядом по кухне, затем глаза ее нацелились на мужа и начали нехорошо темнеть. – Спасибо, я учту вашу информацию, – холодно оборвала она чью-то неслышимую скороговорку и повесила трубку. – Что случилось? – Ты не догадываешься? – Нет. Дашка в школе набедокурила? – Нет, не Дашка набедокурила, а ты, любимый, наблядокурил! – Ну ты… – только и вымолвил Башмаков, почти никогда не слышавший от жены неприличных выражений, разве что когда она рассказывала анекдот, и то старалась заменить нехорошее слово каким-нибудь «та-тата». – А в чем, наконец, дело? – Дело – наконец! – вот в чем: звонила какая-то ненормальная и сообщила, что ты любишь другую женщину. То есть ее. И что я не имею права препятствовать вашему счастью… Что я Близнец, а Телец, то есть ты, может быть счастлив исключительно с Девой, то есть с ней… |