Книга Бунтарка для хорошего мальчика, страница 25 – Татьяна Карсакова

Весело насвистывая что-то из репертуара «Рамштайн», Марья быстро умылась, влезла в первые попавшиеся джинсы, натянула толстовку, схватила рюкзак и, не глядя зашнуровав кеды, выскочила на улицу.

Погода радовала ясным солнышком, по небу плыли барашки облаков.

— Жизнь прекрасна! — еще раз сообщила всему миру Марьяна, а потом едва ли не приплясывая зашагала по улице, вставив в уши наушники.

Девушка смотрела широко открытыми глазами на проезжающие мимо машины, проходящих людей, и все было будто краше, чем обычно, более яркое, радостное, нарядное.

Дом Глаши встретил Марью гостеприимно распахнутыми воротами — оно и понятно, звонок в доме у Глафиры почему-то напрочь отказывался работать и, что б упрямые друзья не перелазили через забор, Глашка просто перестала замыкать калитку перед их визитами.

— Открывай, сова, медведь пришел! — крикнула Марька, вваливаясь в прихожую. У двери уде стояли Гелкины ярко-красные туфли на высокой шпильке и аккуратные бежевые лодочки Дариши. — У нас что ли сегодня девичник? — удивилась Маря, проходя на кухню.

Дом Глаши — отдельная история. В суетливом мире студенческой жизни это место было островком тепла, уюта, порядка. На кухне здесь всегда пахло специями и ванилью, во всем доме царила атмосфера любви, а сама хозяйка всегда радовалась гостям не зависимо от того, когда и в каком состоянии они к ней приходили, а случалось в этой компании всякое.

— Привет, родная! — из кухни выплыла Глафира, вытирая испачканные в муке руки о передник. Глаша, как всегда дома, была одета в просторный длинный сарафан, медно-рыжие волосы ее были заплетены в косу, которая была перекинута через плечо и лежала на высокой, мягкой груди, девушка приветливо улыбалась и сверкала в полутьме коридора своими необычными, по-кошачьи зелеными глазами. Девчонки были знакомы почти всю жизнь, и всю жизнь Марьяше мерещилось в этом блески что-то ведьменское, будто подруга знает на самом деле гораздо больше, чем говорит.

— Привет! — Марька бросилась на шею хозяйке дома. — Глашка, ты такая мягкая, теплая, пахнешь ванилью — ну чистая булочка!

— Ты с утра не завтракала? — догадалась Глафира. — Пошли покормлю, пока ты меня не съела.

Заботливая Глашка взяла Марью за руку и повела на кухню. Маленькая, тоненькая, прохладная ладошка Марьяны почти утонула в мягкой, теплой ладони подруги.

В комнате уже сидели Гела с Дариной. Хозяйственная Гелка честно пыталась помогать лепить пирожки, но Глафира только с укором покосилась на помощницу — вреда от нее было гораздо больше, чем пользы, ведь большая часть начинки понаделала не в тесто, а в рот прожорливой Ангелины.

Дариша с упоением снова что-то писала в тетрадке, время от времени кидая взгляд на телефон, с открытой страницей Гугла.

— Ты опять диссертацию по депрессии решила накатать? — поинтересовалась Марька, по очереди обнимая обеих девчонок.

— Нет, на этот раз у нас эссе по теме подросткового бунта. — ответила Даря, рассеяно чмокая Марьку в щеку. — Препод задолбал со своими эссе, вот неймется человеку, каждый день задает!

— И это только второй день. — хмыкнула Марька. — Кстати, Гел, а ты в курсе, что нам на завтра нужно тоже что-то надо делать.

— В курсе. — махнула рукой Ангелина. — Там несколько упражнений по книжке, в сумке лежит тетрадь, можешь списать.

— Никак. — Глафира только пожала круглыми плечами. — Марьку успокаивала, да брата воспитывала. Ты знаешь, я всю жизнь чувствую себя настолько гармоничной, что всякий бунт мне чужд.

— Ага, или упорно прячешь возмущения внутри себя, что б не провоцировать конфликт. — хмыкнула Даря, но тему развивать не стала. У девушки уже вошло в привычку сглаживать острые углы, ибо чужие скелеты в шкафу могут и кусаться. Хотя все равно любопытной, дотошной Дари было ужасно любопытно сунуть нос в этот самый шкаф.

— Про себя лучше расскажи. — попросила Ангелинка. — У нас с братом все детство было один сплошной бунт, а вот когда начала чудить Дариша, я была приятно удивлена.

— Ну-ка! — с любопытством уставилась на подруг Марья. — И что же ты делала?

— Да из дому ночью сбежала всего пару раз, спровоцировала пару мальчишеских драк, ну и по мелочи — то учителю нагрубила, то школу подожгла.

— Что? — Марька буквально подпрыгнула на месте от удивления. — Как подожгла?

— Молча, что б никто не заподозрил. — подмигнула Дарька. — Но это было обоснованно.

— Ага! — поддакнула Гела. — Очень обоснованно! Тебе не понравилась оценка.

— Я писала это сочинение всю ночь, а из-за того, что мои мысли не сошлись с мыслями учителя, мне поставили «три» — Дарина только раздраженно повела точенным плечиком. — Ну, я выбежала из кабинета, а потом пошла и помахала спичкой около пожарной сигнализации, что б она сработала. Я не знала, — Гелка, да не знала я! — Даря погрозила кулаком хохочущей во все горло подруге, — ни что датчик сломан, ни что спичка упадет у меня в горшок с сухим цветком и он так легко загорится!

Девчонки буквально упали от смеха, но их веселье прервал писк духовки, сообщающей о том, что пироги подоспели.

— Ура! Мы будем кушать! — радостно запищала Марьяша и первая уселась за стол. В отличии от Гелки она не была вечно голодным студентом, но отсутствие завтрака давало о себе знать, Марья с радостью накинулась на выпечку.

— Это с малиной, это с капустой, это — специально для Ангелины по диетическому рецепту с брокколи. — перечислила заботливая Глаша, разливая чай по чашкам. — Кушайте, приятного аппетита!

На какое-то время девчонки полностью погрузились в еду, за столом слышались только жалобные стоны Гелки, которая тоже мечтала есть нормальные пироги, впрочем, на диете и брокколи зашел на ура, а, может, дело было в том, что Глафира из любой гадости могла состряпать вкусное блюдо.

— Расскажи лучше как у тебя с Женькой дела. — наконец попросила Дарька.

Марья начала рассказ и как-то само собой получилось, что она вывалила на подруг всю историю в деталях, с самыми яркими подробностями и без утайки, правда так и не успев дойти до событий вчерашней ночи, уж больно интересным девчонкам показался эпизод с Вероникой. Подруги с интересом слушали, в их компании была принята такая откровенность, особенно в тесном девичьем кругу. Коллективный разум мог решить любые проблемы, а коллективные обнимашки — утешить любую печаль.

— Н-да, с Никой ты конечно зря в сторонку отошла. — прокомментировала вчерашнюю ситуацию Дарина. — Тупишь, родная!

— Ты прям Гелку цитируешь. — скривилась Марька.

— Кто ж виноват, что в ее блондинистую головушку хоть изредка, но заглядывают здравые мысли. — Даря рассмеялась. — Ну, а если серьезно, себя нужно ставить с самого начала. Ты же умная, смелая девушка, чего перед этой куклой стушевалась? Стаяла бы рядом с Женькой, будто ничего и не произошло, ляпнула бы пару острот — Ника бы сразу отклеилась.