Книга Два часа весны, страница 33 – Маша Брежнева

Как щедро с ее стороны! А Диана все ещё сверлит меня взглядом. Я кивком показываю ей, чтобы собиралась быстрее.

- Вещи захватите, Абрамова, это до конца пары, – успеваю сказать, уже направляясь к выходу.

Диана демонстративно с шумом закидывает тетради в сумку, задвигает стул и идёт ко мне. Придерживаю дверь, когда она выходит из аудитории, в коридоре осматриваюсь и замечаю студентов, с вальяжным видом развалившихся возле соседнего кабинета. «Окно» в расписании, видимо, вот ребята и ждут. Кричать не стоит – нам чужие уши ни к чему.

Кто-нибудь, скажите об этом Диане…

- Стефан Янович! Что происходит? – едва не разрывает Абрамову.

- Тшш, – прикладываю палец к губам, отвечаю на несколько тонов тише. – Ты на сегодня уже научилась, хватит. Паспорт с собой?

- Да, – отвечает Диана, подозрительно нахмурившись.

- Где твоя куртка?

- В гардеробе, конечно.

- А моя на кафедре. Иди за своей, через две минуты встретимся у выхода.

- Какого хрена? – вновь повышает голос Абрамова. – Почему я должна делать, как ты сказал?

- Время тикает, Диана, – стучу пальцем по циферблату на запястье, намекая, что спорить некогда.

Кстати, удивлён, что Диана до сих пор слушается меня. Правда, самый сложный раунд только впереди.

Как и обещал, через две минуты спускаюсь по лестнице к выходу из корпуса. Диана в то же время поднимается из гардероба на «минус первом» этаже. Пересекаемся на мраморной лестничной площадке, и меня опять окатывают недовольным взглядом.

- Куда вы меня собираетесь отвезти? – поставив руки в боки, спрашивает Диана.

Подхватываю ее под локоть и тащу в сторону дверей. Не упирается, но и идёт с неохотой. Продолжаю придерживать и на улице, боюсь, что вырвется из моих объятий, слишком рано разгадав «сюрприз». Подвожу Диану к преподавательской стоянке. Она мотает головой по сторонам, разглядывая машины всех возможных марок, пока не замечает, наконец, мою.

Обхожу машину, сажусь со своей стороны, ставлю на прогрев и тянусь к внутреннему карману куртки. Надо покурить.

Диана молча запрыгивает в тачку и наблюдает за всем, не говоря ни слова даже тогда, когда я опускаю окно и делаю первую затяжку. Правой рукой выбираю музыку на дисплее, затягиваюсь в последний раз, и сигарета летит в окно.

- Ты бросаешь окурки на стоянке для преподов? – с удивлением интересуется Абрамова.

- Никому не говори.

- Ты долбанутый на всю голову.

- Ты даже не представляешь масштабов бедствия. Но тебя волнует не то, что я курю, а то, что делаю это здесь.

- Мне плевать. Куда мы едем?

Ха, она надеется, что я вот так просто скажу?

- Глаза тебе завязывать не буду, следи за дорогой, если хочешь.

Минутное молчание, словно она взяла паузу для размышлений.

- Музыка – говно, – спокойно говорит Диана, отвернувшись к окну.

- Можешь переключить…

- Серьезно?

- Если поцелуешь, – улыбаюсь с легкой издевкой. Знаю, что она не любит целовать меня после сигареты.

- Жалкий шантажист!

- Тогда слушаем говно. И погромче.

Увеличиваю громкость, наблюдая, как Абрамова вновь подкатывает глаза. На неё такой развод не действует. Она ни за что не поцелует ради чего-то, будет сидеть и упрямиться.

- Пристегнись, – прошу ее, когда выезжаем со стоянки. Увы, в моем исполнении просьба звучит как приказ. Но Диана все равно тянет ремень и щёлкает застежкой. Сумку скидывает к ногам, а не на заднее сиденье. Уличив момент, пока я готовлюсь поворачивать, быстро переключает музыку на что-то другое. Песня ещё хуже предыдущей, но ей же было принципиально это сделать!

- Куда мы едем? – вновь спрашивает у меня.

- Ты повторяешься.

- Стеф, ты забрал меня с пары и везёшь не пойми куда.

- Страшно?

- Не дождёшься.

- Вот и отлично. Рано или поздно догадаешься.

Она прислоняется головой к стеклу в двери.

- Предпочла бы вариант «рано».

- Увы, крошка. Сегодня выбираю я.

Мы молча едем по питерским пробкам, почти не перестраиваясь из одной полосы в другую. Диана бросает на меня взгляд примерно каждые десять секунд, а я неизменно слежу за дорогой, подавляя в себе желание не только смотреть на нее, но и касаться. Терплю с большим трудом.

Как же меня там учили говорить?

«Игра стоит спичек».

Нет, что-то не то. Не могу вспомнить.

- Как говорят по-русски, «игра стоит…»?

- Свеч, – на автомате заканчивает за мной Диана.

- Точно.

И снова молчим. Я еду без навигатора, чтобы Абрамова раньше времени не узнала мой замысел. К счастью, путь к аэропорту я помню хорошо.

А в какой-то момент его, кажется, вспоминает и моя молчаливая соседка.

- Твою мать! Стеф! Ты тащишь меня в Пулково!

- Бинго, Абрамова. Садись, пять.

- Я и так сижу!

- Тем более.

- Ты совсем того? – крутит пальцем у виска.

- Того чего?

- Куда ты собрался?

- Не ты, а мы.

А вот это ее взбесило ещё больше! Ещё чуть-чуть, и огнетушитель из багажника пригодится, когда рядом со мной загорится настоящий пожар.

- Ты что творишь, Стеф? – развернувшись ко мне, перекрикивает музыку Диана.

- Мы летим в Мурманск.

- Какой ещё Мурманск?

- Удиви меня, Ди. Расскажи, как много Мурмансков в России.

- Мурманск здесь один…

- Поразительно, Диана, браво!

- Останови машину, я не собираюсь с тобой никуда! – она кричит и отстёгивается, всем своим видом показывая, что готова выпрыгнуть на ходу. Каскадёрша хренова.

- Не горячись, Абрамова, – кладу ладонь на ее колено, но не с целью погладить, а с целью притормозить эту отбитую, которая реально может кинуться из машины во время движения. Она пытается отодвинуть ногу, но я в ответ на это сжимаю колено ладонью сильнее. – Это мой подарок на твой день рождения.

- Какой подарок? Алле, Стеф, у меня ещё пары идут!

- Переживешь.

- У тебя у самого пары!

- Нет, – и это правда. Я сегодня все своё отработал.

- То есть ты сам белый и пушистый, а меня склоняешь прогуливать?

- Я тебя домой отвезти хочу. А сам я всегда мечтал посмотреть русский север.

- Конечно, там же твои собратья – северные олени!