Онлайн книга «Всего одна неделя»
Впрочем, было вполне понятно, почему бедолага Джаз клюнул на эту Монику Стивенс. Просто в телефонном справочнике ее объявление оказалось самым большим. Вот он и решил, что раз дизайнер может поместить такое большое объявление, значит, дела в фирме идут прекрасно и все вокруг приглашают именно ее. Такова логика Джаза. Его здорово подвело полное отсутствие представления о женском образе мыслей – и это несмотря на брак продолжительностью в тридцать пять лет. Если бы несчастный догадался посоветоваться с моим папой, то трагической истории вполне можно было бы избежать. Папа не просто имеет четкое представление о женской психологии – нет, он разработал целую научную теорию. Мой папочка очень умный человек. – И какую же комнату переделала Моника? – поинтересовалась я. – Положи горошек на лицо. Я послушалась, и мама ответила: – Спальню. Я застонала прямо под ледяным пакетом. Салли с такой любовью обставляла спальню: ездила по распродажам и аукционам, выискивая красивые старинные вещи. Многие из них действительно представляли значительную ценность, а некоторые и вообще можно было назвать уникальными. – И что же Джаз сделал с мебелью Салли? Если стремиться к точности, мебель Салли одновременно была и мебелью Джаза, но душу в нее вложила, конечно, супруга. – В этом-то и загвоздка. Моника уговорила простака перевезти старье в свой магазин, где, разумеется, все вещи моментально раскупили. – Что?! – Я уронила горошек и, раскрыв рот, уставилась на маму. Бедная Салли, оказывается, даже не имела возможности восстановить любимую растерзанную спальню. – Да здесь машины мало! Я бы залезла в кабину бульдозера и погналась за идиотом! Почему она не подала машину назад и не сделала еще одной попытки? – Она же серьезно пострадала. Сломала нос и очки, так что ничего уже не видела. Не знаю, что теперь с ними будет. Думаю, простить обиду она ему никогда не сможет. Привет, Уайатт! Я и не заметила, что ты там стоишь. Блэр, поскольку я не успела пожарить мясо, будем есть жареные сосиски. Я оглянулась на дверь и увидела, что возле нее тихо стоят двое мужчин и внимательно прислушиваются к нашей беседе. Выражение лица Уайатта было поистине неповторимым. Папа же отнесся к услышанному, как всегда, философски. – Я – за. Пойду раздую угли, – поддержал он маму, имея в виду сосиски, и, пройдя через кухню, вышел на веранду, где у него стоял угольный гриль. Бладсуорт, как известно, служил лейтенантом полиции. И он только что услышал о покушении на убийство, хотя я уверена, что Салли собиралась только сломать мужу ноги, а не убивать его. Однако Уайатт выглядел так, словно только что случайно оказался в параллельном мире. – Она не сможет простить его? – уточнил он странным, чужим голосом. – Но ведь это она пыталась его убить! – Да, – подтвердила я. – Ну и что же? Мама пояснила: – Ведь он переделал, вернее, погубил ее любимую спальню. Как еще объяснить этому человеку очевидное? – Наверное, мне лучше выйти, – устало произнес Уайатт и направился вслед за папой. Вообще-то нам с мамой показалось, что парень просто сбежал. Не знаю, чего он ожидал. Возможно, думал, что мы будем страстно обсуждать мое нынешнее состояние и сложившуюся ситуацию в целом. Но ведь вам уже известна моя манера мысленного танца, когда я стараюсь не думать о чем-то. Этому я научилась у мамы. Нам с ней гораздо легче разговаривать о том, как Салли пыталась убить Джаза, чем думать о чьих-то упорных попытках убить меня. И все-таки тема очень напоминала гориллу весом в девятьсот фунтов: мы могли посадить ее в угол, но забыть все равно было невозможно. Появилась Шона. Она заехала домой и переоделась в шорты и футболку. Впорхнула Дженни, прекрасная и жизнерадостная, в бледно-желтом платье, великолепно оттенявшем изумительную кожу. Ее тоже пришлось посвящать в подробности аварии. Это и определило тему разговора за столом, над сочными жареными сосисками. – Завтра мне предстоит разговор с бывшим мужем Блэр, – заявил Бладсуорт, когда мама поинтересовалась насчет плана действий. – Правда, сама Блэр утверждает, что он непричастен, но статистика советует проверить и такой вариант. Я пожала плечами: – Только напрасно потратишь время. Я же говорила, что после развода ни разу с ним не встречалась и не разговаривала. – И тем не менее, как только стало известно о твоем ранении, он позвонил и оставил на автоответчике нежное послание, – поведал лейтенант моему крайне заинтригованному семейству. Шона откинулась на спинку стула и задумчиво произнесла: – Вполне вероятно, Джейсон хотел бы снова с тобой сойтись. Возможно, жизнь со второй женой складывается не слишком гладко. – Ну вот, значит, есть еще одна весьма веская причина для беседы, – подчеркнуто резко вставил Уайатт. – Трудно представить, что Джейсон способен к насилию, – заметила мама. – Этого парня слишком волнует внешняя сторона событий. Но в то же время для защиты собственной политической карьеры он готов на многое. – А на убийство он способен ради карьеры? – спросил Бладсуорт, и все замолчали. Дженни разглядывала серебряные кольца на пальцах и не поднимала глаз. – Но я вовсе не угрожаю его политической карьере, – объяснила я. – О Джейсоне мне и сейчас известно только то, что было известно раньше. Абсолютно ничего нового. Так с какой же стати он вдруг решил бы меня прикончить? – Возможно, причина не в изменении твоей ситуации; может быть, изменились его личные обстоятельства. Например, он решил попробовать что-нибудь более серьезное, чем законодательные органы штата, скажем, пост губернатора или конгрессмена. – И потому решил убить меня и покончить с прошлым? Неужели такое возможно? – Да как сказать... Он умен или просто считает себя умным? Мы все переглянулись. Проблема заключалась в том, что Джейсон не был дураком, но и не обладал таким умом, какой сам себе приписывал. – Ну хорошо, допрашивай, – наконец согласилась я. – Но мотив здесь все-таки не просматривается. – До определенного времени мотив не просматривается почти ни у кого, – возразил Уайатт, – но это вовсе не отменяет подозрений. – Понятно. Раз мне не удается направить тебя на какого-то конкретного человека, то подозревать приходится всех вокруг. – Но, Уайатт, пока не будет найден виновный, – подала голос мама, – каким образом вы собираетесь обеспечить безопасность Блэр? Она не может ходить на работу, не может оставаться в собственном доме. Удивительно, как ты решился привезти ее сюда, к нам. – Я хотел отказаться, – признался Бладсуорт. – Но потом взвесил все «за» и «против». Я в состоянии защитить Блэр по дороге к машине и от машины, могу обеспечить ее безопасность при отъезде. До тех пор пока преступник не подозревает, что мы с Блэр вместе, и не знает, где я живу, ей ничто не угрожает. Кто-нибудь из вас делился информацией с посторонними? |