Книга Академия Эвероу. В объятиях тьмы. Книга 2, страница 27 – Анастасия Смитюк

— Хорошо, — улыбнулась она, — Тогда я могу считать тебя другом?

— Можешь, — щелкнул ее по носу, отчего она нахмурилась, — А сколько тебе лет, малая?

— Не называй меня так! — толкнула меня в бок, — Шестнадцать.

— Говорю же — малая, — рассмеялся я.

Она что-то еще поворчала, но мы уже дошли до входа в жилое крыло. Попрощавшись, Кэти пошла в женскую ветвь, а я направился дальше в свою комнату.

Приняв душ, я расслабленно завалился на кровать. Уснул не сразу, еще немного подумал о малой и ее судьбе. Вытаскивать ее отсюда надо, все-таки это было не ее решением войти в Клан, за нее все решил отец. Она не должна быть здесь, а должна проживать нормальную, полноценную счастливую жизнь: влюбляться, дружить, гулять, развлекаться, а не воевать.

Ничего, я что-нибудь придумаю, вытащу отсюда и ее, и моего Лисенка.

***

Пару раз, постучав в дверь комнаты Луизы, и недолго ожидая, я услышал, как она крикнула «Войди».

На ней было тонкое шелковое платье небесно-голубого цвета в пол, волосы были аккуратно распущены и пряди аккуратно расположились на спине, а на лицо нанесла аккуратный дневной макияж, хотя она прекрасно выглядела и без него.

Рядом с Лу стояла девушка, служанка, застегивающая ей платье.

— Доброе утро, госпожа, — поклонился я.

— Доброе, Пит, — ответила Луиза без каких-либо эмоций.

— Я подожду у двери, — сказал я, развернувшись, собрался выйти, но она остановила меня.

— Стой, — в приказном тоне проговорила она.

Я обернулся и посмотрел на неё. От служанки она отмахнулась и кивнула ей на дверь. Секунду девушка была в замешательстве, но поспешила покинуть покои.

— Слушаю вас, — подошел я поближе к ней.

Луиза сначала замялась, потом подошла почти вплотную ко мне и потянула за веревочку на моей шее, вытягивая из-под формы камень. Я заметил, как слегка дрожали ее руки, когда она это делала, но стоял не двигаясь.

— Откуда у тебя этот камень? — она внимательно вглядывалась в него, пытаясь что-то рассмотреть или припомнить.

— Аметист, — взяв в руку, я сжал его, — Он принадлежал моей любимой.

— Принадлежал? — аккуратно переспросила она, — Что с ней случилось?

— Не думаю, что вы хотите слушать грустную историю, — усмехнулся я.

Она села на небольшой диванчик, стоявший напротив кровати, и похлопав у места возле себя, движением указала мне присесть. Значит хочет поговорить. Отказываться я и не собирался.

Я улыбнулся в душе, пройдя через комнату, сел на небольшом расстоянии от неё.

— Так что с ней случилось? — настойчиво спросила она.

Неосознанно мои глаза закрылись и брови нахмурились. Тяжело, очень тяжело вспоминать то, что произошло тогда.

В голове сразу возникло воспоминание:

«Луиза в своем красивом платье, с оголенными плечами, наш танец, ее нежные руки, ее танец с тем мужчиной, прибытие членов Клана, кинжал, пронзивший мою девочку, ее взгляд, когда она лежала на моих коленях, ее слова любви и ее смерть… Ребята пытались пробраться к двери, но, когда все это произошло, они окаменевшие, смотрели на нас. Потом, меня кто-то ударил сзади по голове, от чего я потерял сознание».

Я где-то с минуту молчал, а Луиза терпеливо ждала, что я отвечу.

— Год назад она погибла, — тихо произнес я, не скрывая печали.

Она выдержала пару секунд, давая мне шанс, перевести мысли.

Да, скрывать я не собирался. Если она хочет знать, то кто я такой, чтобы отказывать? Может за такими разговорами у нее и доверие ко мне появится.

— Как? — осторожно спросила она.

Ужасная картина опять появилась в моих мыслях, сводя меня с ума.

«Бальный зал. Луиза на полу, с кинжалом в животе. Я держу ее в объятиях, но ничего не могу сделать, чтобы прекратить ее боль. Она умирает на моих руках. Истекает кровью. Единственное что я могу в этот момент, это говорить, как сильно я ее люблю».

Это больно.

Но она сейчас здесь, рядом. Она жива, несмотря на потерю памяти. Она сейчас рядом. Я верну ее. Я заставлю ее вновь вспомнить. Я не потеряю ее, когда мне дан второй шанс.

Это все проносилось, как мантра, у меня в голове.

— От удара кинжала в живот.

— Это ужасно, — она неосознанно схватилась за рану, но потом резко убрала руку, — Кто это сделал?

Я усмехнулся, от комичности этой ситуации.

— Это уже не важно. Тот, кто это сделал, обязательно ответит за это, — сквозь зубы прошипел я.

— Ты до сих пор любишь ее? — Луиза положила свою руку поверх моей.

Этот жест ввел меня в небольшой ступор. Она успокаивает меня? Может эта Луиза все же не такая стерва?

Да, Луиза Кай Эвероу, я до сих пор люблю тебя.

— Люблю, и всегда буду любить, — сказал я это, смотря ей в глаза.

— Уверена, она знала это.

На ее лице появилась небольшая улыбка, что не свойственно для этой Луизы. Я так скучал по этим ямочкам на щечках, что на секунду забылся и хотел придвинуться к ней, но вовремя остановился.

— Знала, — задумчиво произнес я.

Она снова опустила взгляд на камень. Опять что-то непонятное заблестело в ее глазах, будто воспоминания.

Может так и есть? Может она что-то вспоминает? Интересно, что вообще творится в ее голове. За весь прошедший год без памяти, о чем она думала? Было ли ей одиноко?

Точно могу сказать, что этот камень как-то зацепил ее.

— Вам он нравится? — спросил я.

— А… что?.. — отведя глаза от камня и покидая свои мысли, она посмотрела мне в глаза.

— Камень. Он вам нравится? — переспросил я.

— Он… он кажется мне знакомым, — усмехнулась она. О Боже, впервые за все время, проведенное с ней, она усмехнулась, — Наверно это бред.

Я стянул веревку с камнем через голову и протянул ей.

— Возьми.

— О, нет, ты что. Эта вещь дорога тебе, и я не могу ее взять, — она покачала головой, — Это, наверное, единственное твое воспоминание о своей возлюбленной.

— Возьми. Может тебе он принесёт намного больше пользы, чем мне.

Я на это очень надеюсь. Может, благодаря своему камню, она все вспомнит, все-таки это ее вещь.

Она медленно взяла кулон и покрутила в руке.

— Давай помогу, — улыбнулся я.

Взяв кулон, я поднялся, обошел диван, станов позади, развязал узелок и аккуратно опустил его перед ней. Отодвинув волосы на плечо, я слегка наклонился, завязывая узел. Теперь он на месте. Показалось даже, что он стал ярче.