Книга Королева Бланка, страница 114 – Владимир Москалев

— Они не заставят меня изменить королеве! Я люблю её и всегда останусь её верным защитником.

— Так не думает тот, кто подкладывает тебе в постель дочь своего соратника.

— Как! Ты считаешь, значит, что Моклерк не своим умом дошёл до этого?

— Всегда легче распоряжаться чужими жизнями, нежели своей. Собираясь продать единственную драгоценность, сотню раз взвесят последствия такого шага. Тот, кто дарит тебе свой алмаз, да к тому же в оправе, не станет улыбаться, растягивая рот до ушей. Десять против одного — в уме у этого человека коварный умысел.

— Каким бы ни был этот умысел, стоит ли ставить на кон свою дочь?

— Замысел такого шага — продукт женского ума.

— Женского? Объясни, почему. Что навело тебя на эту мысль?

— Сам факт такой сделки. Сомнительно, что подобная идея могла зародиться в голове у отца. Он не способен на такую жертву и не умеет мыслить столь глубоко. К тому же, как тебе известно, дочь Моклерка помолвлена с братом короля. Что заставляет герцога расторгнуть эту помолвку, как ты думаешь?

— Он сказал, что не желает иметь своим зятем сына королевы.

— Почему ты не спросил у него о причинах такого решения?

— На мой взгляд, она одна: он ищет дружбы со мной.

— Их две. Вот первая. Тот, кто посоветовал ему разорвать помолвку, знал, что делает. Жану Анжуйскому, жениху Иоланды, недолго осталось жить. Не спрашивай, как я это узнал. Я ассасин, нас учили этому. Я видел лицо брата короля, его движения, походку. Мы не убивали таких людей: зачем, если им отмерены считанные дни? А теперь подумай, кто при дворе, кроме медика, мог мыслить так же, как я?

Тибо, как ни пытался, не мог дать ответа. Вопросительный взгляд его застыл на лице верного стража.

— Этот человек и подал герцогу мысль о расторжении помолвки, а следовательно, о заключении нового союза.

— Женщина! — воскликнул Тибо. — Ты сказал, что замысел рождён ею.

— Обратно своих слов я не беру.

— Но кто она? Может, ты и это знаешь?

— Нет, граф. Я не мастер дворцовых интриг и мне не известны их тайные пружины. Подумай, быть может, ты сам найдёшь ответ на этот вопрос.

— И у тебя нет оснований подозревать кого-либо?

Аутар помедлил.

— Похоже, это Изабелла Английская, моя бывшая хозяйка.

— Опять я слышу это имя! Почему оно пришло тебе в голову?

— Мне известны члены шайки врагов короны. От этих людей может исходить только зло. Герцог Пьер — вожак этой стаи.

— Догадываюсь, здесь кроется вторая причина. Назови её.

— Ты говорил, он ищет твоей дружбы.

— Да, я это сказал.

— Задай себе вопрос: зачем ему это надо? Можешь не отвечать, иначе мы вернёмся к тому, с чего начали. Но скажу так: ему выгоднее иметь союз с тобой, нежели с королём. Причина проста, и я её повторю: ему нужен сильный союзник, для чего — ты и сам знаешь. Волки сбиваются в стаю не для того, чтобы выть на луну.

— Так что же делать, Аутар? — спросил Тибо после недолгого молчания. — Ты, значит, не советуешь мне ехать? Но я решил и, чёрт возьми, не вижу к этому препятствий.

— Вспомни о той, кого любишь, — молвил в ответ ассасин. — Ей будет горько и больно узнать эту новость.

— Но мне нужен наследник! Она должна это понять.

— Женщина по природе своей эгоистична в любви; она идёт на любые жертвы, готова на самые безрассудные поступки, лишь бы сохранить свою любовь. Знай, граф, когда до королевы дойдёт эта весть, ей и в голову не придёт подумать о твоём наследнике. Первое, что её встревожит, — её любовь.

Тибо долго молчал, не зная, что ответить. Ни слова больше не произнёс и Аутар. Он сказал всё, что думал об этом, а думать и делать выводы он научился в горах Сирии, в замке Старца Горы. Он предостерёг графа от необдуманного шага. Теперь он ждал. Сейчас Тибо должен объявить своё решение. Как скажет, так тому и быть. Ему ли, слуге, перечить?

— Мы выезжаем завтра же, Аутар, — решительно произнёс Тибо. — Я должен жениться. Мне нужен сын; остальное — воля Бога.

Он ушёл, чтобы предаться своему любимому занятию — стихосложению. Аутар проводил его долгим взглядом и тотчас направился в оранжерею, где нашёл того, кого искал. Это был сокольничий Лонжер де Мулен. Они дружили, но телохранитель Тибо имел право приказывать де Мулену.

— Лонжер, — сказал он ему, — немедленно скачи в Париж. Ты должен увидеть королеву, но тебе это не удастся: тебя просто не допустят к ней. Зато ты сможешь повидать Бильжо.

— Что случилось, Аутар? Нашему графу грозит опасность?

— Он собирается сделать глупость. Его спасёт только провидение. Роль провидения сыграет королева.

— Что я должен сделать?

— Ты встретишь Бильжо и передашь ему на словах то, что сейчас услышишь. Вот что ты ему скажешь…

Оба, граф и Аутар, проснулись рано, умылись, позавтракали. Затем (распорядок дня) — ежедневное необходимое присутствие сюзерена на богослужении в замковой церкви. После этого — завтрак и аудиенции, которые граф даёт своим вассалам и обитателям замка. За этим следует игра в мяч или упражнения в фехтовальном зале; порою вместо этого — конная прогулка. На этот раз обошлись без аудиенций и игр. Позавтракав, Тибо с Аутаром вскочили на коней и в сопровождении эскорта всадников отправились в дорогу по направлению к Шато-Тьерри, крепости на севере Шампани.

День был тёплый, солнечный, дул слабый ветерок, каркали вороны на дубах и вязах по обе стороны дороги. Вдали уже показалась излучина Марны, и всадники пришпорили коней, зная, что вскоре покажутся башни города-крепости и шпили церквей, как вдруг Аутар, подъехав ближе, ухватил Тибо за руку.

— Остановись, граф! Кажется, нас кто-то догоняет со стороны Мо. — И он указал рукой.

Тибо осадил скакуна, вгляделся вдаль. В самом деле, с запада им наперерез мчался всадник.

Рыцари окружили графа, молча ждали. Всем было любопытно, какое сообщение везёт этот одинокий вестник.

Тот подскакал и с ходу спрыгнул с коня.

— Слава Богу, мне удалось догнать вас, монсеньор. Я боялся не успеть.

— Де Мильи? — удивился Тибо, узнав одного из рыцарей конной охраны венценосных особ. — Откуда вы? Впрочем, что я спрашиваю… Кто вас послал? Случилось что-нибудь? Говорите!

Вместо ответа вестник протянул пергамент.

— Читайте, ваша светлость.

— Послание? От кого?

— Вы могли бы и сами догадаться.

Тибо вспыхнул, руки мелко задрожали. Это она! Его Бланка! Кто же ещё мог ему писать и отправить гонца?.. Но как она узнала, кто ей сказал?.. Ответ должен крыться в письме. Торопливо развернув его, Тибо прочёл: