Книга Королева Бланка, страница 41 – Владимир Москалев

— Хорошо. Теперь к делу.

Адалария повернула голову в сторону порога.

— Я буду говорить при слуге. Он верен нам, я давно убедилась в этом. То, что я скажу, должны слышать вы оба.

Слуга молча кивнул.

— Итак, баронесса, что у вас?

— План похищения короля.

Хозяин вздрогнул, будто прикоснулся к ежу, потом быстро пересел со стула на кровать и вполголоса проговорил:

— Чёрт бы вас побрал, мадам, нельзя ли говорить тише, вы всё же не на рынке в базарный день и не на соколиной охоте. Пыточная башня никому не прощает измены. А теперь я слушаю вас.

— Кастильянка ходит по горящим угольям, они жгут ей пятки. Ей нужен мир. Ради этого она собирается заключать брачные союзы с Бретанью и Ла Маршем. На днях она отправит гонцов к Моклерку и Лузиньяну. Место встречи — Вандом.

— Хочет, стало быть, породниться с Бретанью и Пуатье, дабы избежать нового бунта? Весьма разумно с её стороны. Но почему Вандом? Она могла бы их пригласить к себе во дворец.

— Голова у женщины не только для того, чтобы носить лицо, Пернель. Дворец — подходящее место для ареста главарей, и те, подумав об этом, разумеется, не приняли бы приглашения. Вандом — нейтральная зона, здесь никто ничего не выигрывает, зато проиграть может испанка. Она идёт на риск, зная, конечно, что граф Вандом — вассал короны, но не догадываясь, что он держит нашу сторону.

— Стало быть, захватить в плен короля можно будет в Вандоме?

— Ни в коем случае! Пусть королева-мать остаётся в неведении, ни к чему давать ей лишний козырь.

— Какой же проигрыш ждёт короля? Какие планы, баронесса, вынашиваете вы по этому поводу и какими, быть может, располагаете сведениями? Я имею в виду день, когда король покинет Париж, и его эскорт. Кстати, почему Людовик? Его мать решила, что он достаточно подрос для того, чтобы начать постигать сложную науку управления государством?

— Так захотела я, виконт.

— Вы? — Изумлению Пернеля не было границ. — Вы этого захотели? И опекунша вас послушала?

— Я всего лишь дала ей совет, причём мягко, ненавязчиво, мимоходом. Я сказала, что мальчику пора уже проявлять самостоятельность; Филипп Август, его дед, в четырнадцать лет уже правил королевством. Почему бы не отпустить юного Людовика в Вандом? Под надёжной охраной, разумеется.

— И кастильянка дала согласие?

— Этого обычно требует она, но никто не смеет требовать от неё. Она просто ответила мне, что это дельная мысль, и она подумает над ней.

— Выходит, выезд короля под вопросом? Какого чёрта тогда вы затеваете эту игру?

— Не кипятитесь, Пернель, вы имеете дурную привычку отступать, ещё не начав сражения. Вопрос с королём уже решён, определён также состав участников поездки.

— Вы это знаете наверняка? Ошибки быть не может?

— Я слышала это своими ушами.

— Так, так… — Пернель стал напряжённо думать. Адалария видела, как на виске у него ритмично пульсирует жилка, отсчитывая одну за другой секунды. — Значит, король уезжает… Похоже, есть смысл говорить о том, чтобы захватить его в плен вместе с мамочкой, и вот тогда… Чёрт возьми, весьма недурной замысел, баронесса! Как это вам могло прийти в голову?

— Полагаете, герцог Бретонский напрасно одаривает своих верных слуг деньгами и землями?

— Когда же выезжает король? И как успеть предупредить наших людей, чтобы они попытались захватить короля в плен… полагаю, на обратном пути?

— Именно так, на обратном, и мы успеем, если не будем попусту терять времени и приступим к решительным действиям.

— Ничего не выйдет, — внезапно заявил Пернель, — мы не успеем собрать войско, а без этого ваш план, мадам, обречён на провал.

У Адаларии был готов ответ на это возражение.

— Людей собрать успеем, важнее всего в первую очередь предупредить Моклерка и Лузиньяна, чтобы они дали своё согласие на встречу. Понимаете меня? Ведь без этого король не двинется с места. Поэтому надо немедленно что есть духу мчаться в Пуатье и Бретань.

— Понимаю. Мы должны опередить королевских гонцов.

— Вот именно, виконт, вот именно! Слушайте меня внимательно, ибо от вас сейчас зависит успех будущего предприятия, а значит, и я нисколько не преувеличиваю, будущее королевства. Вы тотчас поскачете в Дрё; пусть оттуда как можно скорее вышлют двух гонцов: одного — к Моклерку, другого — к Лузиньяну. Вы правы, гонцы должны быть там раньше посланцев короля, которые, конечно же, не очень будут торопиться. Получив согласие на встречу, посланцы отправятся обратно в Париж, дабы сообщить об этом испанке. Вот тогда она вместе с сыном и отправится в своё последнее путешествие. За то время, что курьеры короля будут колесить по дорогам Франции, семейство Дрё должно обеспечить сбор войска, которое нападёт на короля, когда он будет возвращаться в Париж. Лучшим местом для засады, полагаю, следует избрать Корбейль, а потом выслать дозорных. Они сообщат о приближении королевского кортежа.

Пернель размышлял, заворожённо глядя в одну точку на полу. Жилка на виске стала биться чаще. Казалось, он взвешивал все за и против. Что-то, видимо, всё же беспокоило его, какой-то пункт плана вызывал если не опасение, то сомнение.

— Можно промахнуться, — внезапно проговорил он. — Бароны не успеют собраться в Корбейле, как король уже вернётся домой.

— Оба, Лузиньян и Моклерк, должны задержать его в Вандоме как можно дольше. Согласовав это с хозяином замка, вместе они решат, что делать. Да и король вряд ли захочет уехать так скоро: дворец в Париже, надо думать, порядком опостылел ему. Тут-то граф Вандомский и предложит юному монарху массу всяких развлечений: псовую охоту, потом соколиную, игры, турниры. Да мало ли ещё чего? Пусть познакомит короля со своей дочерью, они найдут способ провести время, а матушку, как собачку, пусть ежедневно выгуливает, показывая ей свои угодья. У него там леса, поля, дивные озёра…

— А наши люди тем временем, успев собраться, будут скучать в Корбейле?

— Оттуда не так уж далеко до Вандома. Пусть вышлют посланца. Тот шепнёт хозяину, что пришла пора выпроваживать гостей. И вот ещё что. Приехав в Дрё, вы изложите графам то, что услышали от меня. Если это покажется им рискованным и неосуществимым, то нечего и настаивать, однако обратите их внимание на то, что такой возможности может больше не представиться. Я имею в виду эскорт. Он будет небольшим, человек в пятьдесят, думаю, не больше.

— Что наводит вас на эту мысль, баронесса?

— Логика, которая так свойственна вам, мужчинам, и которую вы упорно не желаете замечать у нас, женщин. Увидев, что к городу приближается большое королевское войско, Моклерк и Лузиньян поспешат тотчас покинуть замок, если к тому времени будут уже там. А если они будут только подъезжать, то высланные вперёд дозорные донесут им, какой сюрприз ожидает их под стенами Вандома. Думаю, после этого у них отпадёт всякая охота двигаться дальше. Что же они предпримут, как вы думаете, виконт?