
Онлайн книга «Бенди и чернильная машина. Кошмары оживают»
– Всем, – ответила мама и поставила на стол два стакана с мутной водой. – Точно не мне, – сказал я. – Не помню, чтобы ты о нём хоть что-то рассказывала. – Рассказывала, – заспорила она. – Может быть, ты забыл. – Ты не рассказывала, – упрямо процедил я, снова почувствовав раздражение. Ведь мама напомнила мне о том, что она пригласила пожить к нам в дом незнакомца, даже не обсудив это со мной. Даже не предупредив об этом. Я услышал её вздох. – Я пойду в магазин за продуктами к ужину. Она развернулась на пятках и ушла. – Бадди, – окликнул меня дедушка. Я в шоке уставился на него. До сего момента ни разу не слышал, чтобы дедушка обращался ко мне по имени. – Вот, теперь работать. Дедушка передал мне немного бумаги и пододвинул книгу, открыв её на другой странице. Было странно видеть изначально цветные картины в чёрно-белом варианте. Вместе с цветом потерялась половина их истории. – Работать. Дедушка протянул мне ручку и уставился на мой пока ещё чистый лист бумаги. Я кивнул. – Круги? – уточнил я. – Да, круги. 10
Учиться у дедушки оказалось занимательно. Правда. Конечно, некоторые вещи меня расстраивали и иногда даже вгоняли в тоску. Они были тесно связаны с техническими моментами. Мне не выдавалось шанса рисовать по своему желанию. Но в общем и целом учиться было весело. И даже более того, потому что дедушка становился всё более воодушевлённым, когда у меня получалось освоить что-то новое. Через несколько дней он добавил в наши уроки разнообразия. Мы продолжали рисовать круги, но к ним прибавились линии. Эти линии помогали с перспективой. Понятия не имею, откуда дедушка знал это слово. Старик просто его знал. Мы нарисовали пучок линий, которые сходились в центре листа. Затем изобразили вдоль этих линий прямоугольники (здания) и конусы (деревья). Мы их делали короче по мере приближения к центру листа. И у нас получалось! Было похоже, будто «деревья» действительно удаляются от нас. – Пирамида, – сказал дедушка. – Перспектива. Он указал на картину Леонардо да Винчи, где дева Мария сидела на камнях и держала маленького Иисуса. – Пирамида, – кивнул я. Мы занимались вместе после моей работы и на выходных. А ещё я самостоятельно тренировался в студии во время перерывов. У меня не было больше ковбоев Бенди, чтобы показать мисс Ламберт. Иногда я чувствовал на себе осуждающий и сомневающийся взгляд. Мне очень хотелось доказать ей свою состоятельность. И теперь в каком-то смысле я желал впечатлить мисс Ламберт больше, чем мистера Дрю. Я подозревал: она думала, будто бы я сохранил за собой рабочее место незаслуженно. Казалось, мисс Ламберт считала, что я просто нравлюсь мистеру Дрю – потому что являюсь представителем мужского пола. Я так думал из-за фразы, которую мисс Ламберт как-то обронила. Там было что-то про «старый добрый мужской клуб». Эти слова не относились лично ко мне. Однако я их всё равно услышал. И теперь размышлял над ними. Я вспомнил о том, как мистер Дрю выдворил мисс Ламберт из своего офиса в день, когда она отвела меня туда. Я был сбит с толку. Где же правда? Уважал мистер Дрю только талант или нет? Может быть, да. Но при этом глава студии казался более лоялен к людям, которые походили на него внешне? Которые напоминали ему самого себя? Нет, нет. Мне не хотелось развивать эту мысль. В общем я решил: настало время по-настоящему начать рисовать Бенди. Я планировал попросить дедушку помочь мне с этим дома. В конце рабочего дня я, изнывая от нетерпения, торопливо направлялся через лобби к выходу. И тут услышал знакомый голос. – Бадди! Я резко остановился и обернулся. Мистер Дрю с широкой улыбкой на лице стоял возле стола консьержа. – Сэр! – воскликнул я, поражённый до глубины души. И тут же направился к нему. – Куда это ты так спешишь? На свидание? – со смехом поинтересовался мистер Дрю. Я почувствовал, как лицо запылало – как и в любой другой раз, когда люди задавали подобные личные вопросы. – О нет, сэр. У меня нет подружки. Мистер Дрю кивнул. – Наверное, это к лучшему. Сейчас для нас важно сосредоточиться на работе. – Верно, – сказал я. В голове проносились мысли: дело-то было не в работе. Но в то же время в ней. Когда же у меня появится время на обучение рисованию, если не после работы? – У меня есть кое-что для тебя. Приношу свои извинения за задержку. В качестве компенсации я накинул немного сверху. – Мистер Дрю протянул мне бумажку. Я взглянул на неё. Это был чек с моим первым заработком. Моё первое жалованье! Прошло три недели с моего устройства на работу. Да, наверное, выплату задержали. Однако я так сильно завертелся во всём, что связано с рисованием, враньём и попытками сделать ложь правдой, что совершенно забыл об истинной цели. О том, ради чего всё, собственно, и затевалось. Деньги. Сорок баксов. Целых сорок долларов. У меня в руке. – Надеюсь, этого достаточно. Мы так и не обсудили твой гонорар у Шварца. Хороший урок, Бадди. Всегда обсуждай сумму. Всегда обсуждай сумму. Сорок баксов. Мне показалось, я разучился дышать. – Всё хорошо, – лишь умудрился выдавить из себя. – Прекрасно! – ответил мистер Дрю. Он от души хлопнул меня по спине. Я закашлялся. – Пойдём, мы это сейчас отпразднуем! Мы отпразднуем? Не дожидаясь моего ответа, мистер Дрю направился к двери. Я последовал за ним в знойную жару. Удивительно, но в этот раз она казалась не такой уж и невыносимой. Даже в какой-то мере приятной. Я нагнал быстро идущего мистера Дрю и зашагал рядом с ним по тротуару. – Куда мы идём? – спросил я. – Праздновать, – ответил он, подкрепляя слова широкой улыбкой. Да, но мне бы ещё хотелось знать, где и как мы это будем делать. Я не стал повторять свой вопрос. Не стоило. Просто следовало довериться мистеру Дрю. Что я и сделал. Мы прошли несколько кварталов и повернули на юг. В конце концов мы оказались в ресторане с ярко-красной растяжкой. На ней выведено «Sardi’s» [9]. – Мне кажется, я слышал об этом месте, – сказал я при входе в помещение с тёмно-красным ин-терьером. – Очень надеюсь, что это так, – со смешком отозвался мистер Дрю. – А, мистер Дрю. Сядете, где обычно? – спросил администратор за стойкой. |