Книга Исчезновение, страница 92 – Кэтрин Уэбб

– Боже мой, – пробормотал Оуэн.

– И есть еще кое-что. Когда я помогала Кэрис собирать вещи в ее доме и нашла брошь Вин, я также нашла и пуговицу. Я как-то забыла о ней, все мое внимание было обращено на брошь, но теперь я вспомнила и о пуговице. Это была детская пуговица от пальто или что-то в этом роде. Она была красного цвета с черными и зелеными пятнышками… А Миссис Рэттрей говорит, что на Лесли был жакет с пуговицами в виде божьих коровок. Можно ли сейчас узнать, не пропала ли у Лесли пуговица с пальто?

– Да, можно. Это должно быть в отчете, – с готовностью подтвердила Каммингс. – Поскольку дело так и не было раскрыто, одежда, в которой была жертва, должна храниться на складе вещдоков. А где же теперь эта пуговица?

– Я завернула ее и сложила вместе с другими вещами Клайва. Теперь она, скорее всего, в сарае на пивоварне, но вы ведь можете наведаться туда… ну, с полицией. Они лежали в ящике комода Клайва – брошь Вин и эта пуговица. Дениз нашла брошь, и Клайв сказал ей, что она может взять ее себе. Но он, должно быть, в какой-то момент забрал брошь обратно. Судя по всему, он хотел сохранить ее.

Френсис снова сделала паузу. Говорить было трудно, но в то же время она чувствовала облегчение. Как во время последнего забега, после которого она сможет наконец отдохнуть.

– После исчезновения Вин я отправилась на ее поиски. Я не надеялась ее отыскать, потому что думала, что она в лепрозории вместе с Иоганнесом. Но я знала… Я чувствовала: что-то не так. Я отправилась в Бичен-Клифф-Плейс и заглянула в прачечную, где мы обычно играли. Я обратила внимание на пол… Клайв в начале того же года поменял его, помнишь, Оуэн? До этого пол был очень неровный, кладка расшаталась, и он аккуратно переложил все камни. И вот когда я вошла туда в тот день, было видно, что некоторые камни снова были переложены, но уже не так аккуратно.

Сырое затененное место, сквозь щели в двери струится солнечный свет. Заглянули под каждый камень.

– Отдельные булыжники были положены обратной стороной, поэтому они отличались по цвету от остальных. Не понимаете? Она уже была там! Вин была там… – Френсис судорожно вздохнула. – Вин уже была похоронена там, под каменным полом. И не у каждого хватило бы сил или навыков, чтобы поднять этот пол и уложить снова так аккуратно. Почти идеально. Когда мы нашли ее, я поняла, что это место мне знакомо. Я знала, что когда-то уже бывала на этом месте и раньше. Он похоронил ее под полом в прачечной, к тому времени задний двор уже обыскали. Никому не пришло бы в голову возвращаться и снова все проверять.

– Но как он мог сделать это так, что его никто не заметил? – спросил Оуэн. – Столько людей отправилось на поиски Вин, и…

– Они не обследовали заднюю часть Бичен-Клифф-Плейс. По крайней мере, сразу после исчезновения. И кто-то всегда оставался у вас в доме на случай, если там появится Вин. Была очередь Клайва – он был там один достаточно долго, чтобы сделать это… чтобы забрать ее оттуда, где он ее спрятал, и похоронить. Возможно, он поторопился или уже стемнело, поэтому он и положил некоторые камни обратной стороной. И поскольку все происходило в прачечной, его никто не мог увидеть.

Помолчав, Френсис продолжила:

– В то лето мне стали сниться кошмары. Я начала грызть ногти, прямо под корень, до крови. Я волновалась за Иоганнеса, думала, как мы его вытащим из лепрозория. Кажется, я догадывалась, что он был немецким солдатом, и мне хотелось кому-нибудь рассказать обо всем. Я хотела рассказать тебе, Пэм, поскольку ему требовалась помощь, но Вин и слышать об этом не желала. И еще я… Я знала, что с Вин что-то происходит, но… даже после того, что случилось со мной в Уорли-Вейр, я не могла понять, в чем дело. Я была в замешательстве – мне казалось, я сделала что-то не так. Я постаралась забыть тот день и почти сразу же вычеркнула его из памяти. Мне было просто невыносимо думать об этом.

Последовало долгое молчание, и Оуэн взял Френсис за руку.

– Вам тогда было восемь лет, – сказала Каммингс. – В этом не было вашей вины.

– Я бы могла спасти их обоих – и Вин, и Иоганнеса. Если бы я рассказала кому-нибудь о Клайве и о том, что он сделал со мной. Даже если бы я рассказала только Вин, это могло бы все изменить. Она могла бы открыто выступить против него, не стала бы ничего замалчивать, и тогда он не посмел бы даже приближаться к ней. И если бы я призналась полиции, что видела ее в тот день, когда она исчезла, – и видела, что Клайв преследует ее… это, возможно, спасло бы и Иоганнеса. Но я обрекла его на гибель, потому что не смогла… – Френсис беспомощно покачала головой. – Я не смогла заставить себя признаться в том, что произошло. Даже самой себе.

– Френсис, ты не должна… ты не должна… – растерянно проговорила Пэм.

– Но это правда, Пэм. Я просто не нашла иного способа жить с этим.

Внезапно Оуэн вскочил из-за стола.

– Ради всего святого, он был шафером на моей свадьбе! – воскликнул он, глядя в пустоту; казалось, его внутренний взор был обращен к прошлому, вставшему перед его глазами, и оно обретало совершенно иной, новый смысл. – Он был мне как брат. Мы все его любили!

– Ну конечно, – сказала Френсис. – Кэрис любила его, и Вин тоже. Вот поэтому все и сошло ему с рук. – Френсис хотела бы как-то поддержать Оуэна, найти слова утешения, но их не нашлось. – Что вы думаете? – обратилась она к Каммингс. – Этого достаточно? Не могли бы вы поговорить с инспектором Ризом и добиться возобновления дела? Я хочу, чтобы этот человек был наказан. Он должен быть наказан.

– Безусловно, вы правы! Он должен понести наказание, – согласилась Каммингс и на мгновение задумалась. – Я постараюсь сделать все, что в моих силах. Если мы сможем достать эту пуговицу и доказать, что она принадлежала Лесли, и мать опознает ее… Даже долларовой монеты и ваших показаний уже будет достаточно, но я ничего не могу вам обещать. Шеф почти до абсурда упрям, когда дело касается признания ошибок, особенно если…

Каммингс осеклась: снаружи послышались поспешные шаги и раздался громкий стук в дверь.

– Френсис Пэрри, открой! – донесся сердитый крик.

Каммингс и Пэм встревоженно подняли головы, а Оуэн посмотрел на Френсис.

– Господи, да это же Кэрис, – сказал он.

– Сестра Вин – жена Клайва? – спросила Каммингс.

– Да, это она, – ответила Пэм, – собственной персоной.

– Лучше впустить ее. – Бросив взгляд на Оуэна, Френсис встала.

Она так привыкла чувствовать себя виноватой перед Кэрис, что ей трудно было убедить себя в обратном. Когда Оуэн открыл дверь, Кэрис на мгновение опешила.

– А ты что здесь делаешь? – спросила она. – Почему ты не на работе?

– Есть вещи поважнее, – угрюмо ответил Оуэн.

И тут Кэрис увидела Френсис.

– Ты. Я хочу с тобой поговорить, черт возьми!

Она ввалилась в комнату; лицо у нее пылало, глаза остекленели от ярости. Каммингс встала перед ней, преградив путь.