Книга Синяя лилия, лилия Блу, страница 75 – Мэгги Стивотер

От самого входа и до далекой противоположной стены там стояли скелеты. Это была армия костей, трагедия костей. Они видели оленьи и лошадиные скелеты, крошечные кошачьи скелеты, изгибистые скелеты хорьков. Все животные были обращены в одну сторону, словно смерть застигла их на бегу, и все смотрели на людей, стоявших у входа.

Почему-то Блу испытала не ужас, а благоговение.

Сама по себе пещера тоже была чудом. Она напоминала огромную чашу, в длину вдвое больше, чем в ширину. Божественные лучи света струились сквозь дыры в потолке, в сотнях футов над головой. В отличие от пещеры, которую они только что покинули, эта каменная долина не была бесцветной. Здесь росли папоротники и мхи, которые тянулись к недосягаемому солнцу.

– Облака, – прошептала Блу.

Она была права – крыша пещеры находилась так высоко, что под ней висел туман, пронзенный сталактитами.

Адаму показалось, что он попал в сон Ронана.

Гвенллиан начала смеяться и хлопать в ладоши. Этот смех, звучавший как песня, эхом отражался от потолка.

– Заткните ее, кто-нибудь, – сказал Ронан. – Иначе я заткну.

– Что это за место? – спросила Блу.

Адам первым шагнул вперед.

– Осторожно, – предупредил Ганси.

Гвенллиан танцующей походкой двинулась следом.

– Чего вы боитесь? Каких-то костей?

Она пнула скелет кошки; кости разлетелись. Адам поморщился.

– Не делай этого! – предупредила Блу.

– Мертвые останутся мертвыми, останутся мертвыми, – ответила Гвенллиан, подобрала чью-то бедренную кость и сокрушила очередной скелет.

– Не всегда, – сказал Ганси. – Будь осторожна.

– Да, отец! – и Гвенллиан размахнулась, чтобы нанести следующий удар.

– Ронан, – резко сказал Ганси, и Ронан остановил Гвенллиан, заломив ей руки за спину – без злобы и без малейшей брезгливости.

Адам остановился возле одного из скелетов, которые стояли у входа. В холке он был выше Адама, череп поднимался еще выше, а над ним ветвились рога, которые казались массивными даже в сравнении с гигантским туловищем. Этот зверь был прекрасен.

Совсем рядом послышался голос Блу:

– Ирландский олень.

Адам повернулся и увидел ее рядом. Она прикасалась к огромной белой кости лося. Блу провела по ней пальцем так бережно, словно это было что-то живое.

– Они вымерли, – сказала она. – И я всегда жалела, что не увижу ни одного. Посмотри, сколько их тут.

Адам огляделся. Действительно, их было много. Но смотреть на них значило смотреть сквозь них, а смотреть сквозь них значило вновь поразиться зрелищу всех этих костей. Тысячи животных, застывших на бегу. Это что-то напоминало Адаму, хотя он не мог понять, что именно.

Он вытянул шею, чтобы посмотреть в сторону входа, а потом взглянул на Ронана и Гвенллиан. Ганси двигался среди скелетов, как во сне, и на его лице читались удивление и осторожность. Он почтительно коснулся изогнутой шеи какого-то животного, и Адам вспомнил, как Ганси сказал Ронану, что стремится оставить любое место в изначальном виде. Тогда Адам понял, что благоговение Ганси и Блу изменило эту пещеру. Ронан и Адам, возможно, считали ее волшебной, но изумление Ганси и Блу сделало ее священной. Она стала собором костей.

Они медленно шли по пещере, осматриваясь в поисках ответов и подсказок. Никакого другого выхода не было. Только это обширное пространство – и все. Ручей тек по полу пещеры и терялся под скалой.

– И в чем смысл?

– Фокусы и фокусы, – прорычала Гвенллиан. – Все храбрые, молодые, красивые… все благородные и честные…

– Кто вытащит меч из камня, – пробормотал Ганси.

Блу кивнула.

– Это испытание.

– Мы разбудим их, – внезапно сказал Ронан и выпустил Гвенллиан. – Вот что надо сделать. Так?

– Это не мое испытание, храбрый сэр рыцарь, – произнесла Гвенллиан. – Твоя очередь, – и она изобразила пальцами пистолеты.

Блу не сводила глаз с ирландского оленя; она была им просто зачарована.

– Как можно разбудить кости?

– Так же, как разбудить спящего, – проворковала Гвенллиан, обращаясь к Ронану. – Если ты не способен разбудить эти кости, как ты надеешься призвать моего отца? Но что я вижу на твоих плечах? О, тебя облекает неудача… она подходит по цвету к твоим глазам. Ты уже пробовал сделать это и раньше, сновидец-недоучка, но страсти у тебя больше, чем аккуратности, не так ли?

– Хватит, – потребовал Ганси.

Он сказал это так, что они все замолчали и посмотрели на него.

В голосе Ганси не было гнева или обиды. Он стоял рядом с двумя крупными оленьими скелетами, расправив плечи, с очень серьезным видом. На мгновение Адам, кроме настоящего, увидел сразу и прошлое, и будущее – они простирались перед ним, как в ту минуту, когда Персефона поощрила его увидеть собственную смерть. Он видел Ганси здесь и сейчас, но также здесь и всегда, готового покинуть эту секунду, входящего в нее, проживающего ее…

Потом его мысли толчком двинулись дальше, и время вновь пошло вперед.

– Перестань дразнить их, Гвенллиан, – сказал Ганси. – Думаешь, ты тут единственная, кто имеет право плеваться ядом? Ты умеешь заглядывать внутрь – так почему бы тебе не вдохновить нас, вместо того чтобы обескураживать?

– Хотела бы я увидеть, что происходит внутри у этих молодых людей, – произнесла Гвенллиан. – Можешь первым попросить моего внимания, если угодно.

Ганси закатил глаза и фыркнул самым нецарственным образом.

– Не обращайте на нее внимания. Адам, дай мне какую-нибудь идею.

Адама всегда вызывали к доске, даже когда он не поднимал руку. Он подумал о том, что уже не удалось совершить Ронану, вспомнил приключение на вершине горы с Блу и Ноем, а потом наконец слова Персефоны о силе тройки. И тогда Адам сказал:

– Ронан, ты принес ту штуку?

Ронан жестом указал на сумку, висевшую на плече ниже фонаря.

– Это что? – спросила Блу.

Адам отмахнулся: объяснять было некогда.

– Помнишь Амбары? Попытайся разбудить их, как коров, Ронан. Я попробую перенаправить силовую линию, чтобы дать тебе побольше энергии. Блу ее усилит. А Ганси может… таскать камни.

Ганси одобрительно кивнул. Он не понял плана, но и не нуждался в этом: он доверял решению Адама.

Ронан снял с плеча сумку и осторожно вынул нечто, завернутое в довольно грязную флисовую куртку. Он почти целиком скрыл эту вещь от чужих глаз, а Адам присел и прижал пальцы к камню. Едва коснувшись его, он понял, что они уже не в Кабесуотере, а ниже. Силовая линия, впрочем, была здесь; если передвинуть несколько камней, он, возможно, сумеет направить ее на скелеты…