Онлайн книга «Ведьма и закон. Рождение легенды»
|
Руся снова заурчала и, не открывая глаз, резко села. При этом ее чуть повело в сторону, Лику пришлось придерживать свою спящую ведьму за плечи. – «Поцелуй смерти» действует на любое создание? Все так же не открывая глаз, она утвердительно кивнула. – А исключения есть? Рыжик помотала головой отрицательно. – С чего такая убежденность? Она чуть помедлила, нахмурилась и пробурчала что-то длинное и неразборчивое. – Что? – не понял Лик. Руся повторила, но результат получился не лучше. Эйдолон разобрал только слова «шабаш», «знания» и «спи». – Людей тоже душит? Ведьма кивнула. – А ангела убьет? – Ну, конечно, убьет! – возмутилась Руся, с трудом приоткрыв правый глаз. Левый отказывался слушаться. Бог осторожно уложил сердитого Рыжика обратно на подушки. – Спасибо. Спи. Она фыркнула и обняла подушку. Лик вздохнул. Первое допущение дало некий шаткий результат. Каким могло быть второе допущение? Почувствовав ровное дыхание Маруси, бог осторожно поднялся и покинул комнату. Пустоши играли важную роль во всем происходящем с самого начала. Костя связан с природой далеко за пределами территории своей матери, а значит, она определенно связана с флорой. Иначе для чего ангелам в иной ветви, где не существовало Ивченко, уничтожать крупнейший заповедник? Связь фактов надуманная, основанная на одной из сумасшедших, неподтвержденных теорий о единении Пустошей с флорой и фауной не только планеты этого мира, но и Земли в Иномирье. Все же Лик решил рискнуть, Пустоши участвовали в его сближении с Козловой, отправили в прошлое навстречу Локи. А история с Зайцевым и Гуниду? Была ли в ней хоть капля истины? Возможно гиена – порождение Пустошей, химера, призванная привести в этот мир ее дитя, оттого Костя не чувствует Дингира. У Пустошей вполне хватит сил изменить Женю и не поддаваться расслоению реальности. – Но почему Маруся в центре всего этого? – Лик вышел обратно на балкон. – Почему именно это время? Почему не раньше и не позже? Путешествуя сквозь столетия, имея бесконечный выбор более удачных мгновений для уничтожения всего сущего, они пытаются справиться именно с нами уже не в первой очевидно ветви. Что особенного в сегодняшнем дне? Лик вспомнил Гавриила, а следом и его убийцу, и Эйдолона посетило новое открытие. Если исходить из всего, что за эти недели удалось выяснить, то ангелам вероятно свойственно дихотомическое мышление, встроенное в них создателем. Вот только у Азазеля никаких когнитивных искажений не наблюдалось. Спокойный, зрелый, рассудительный. Возможно, кто-то изменил первоначальные настройки, а может, они изменились сами в процессе жизни. Лика заинтересовало другое. Что помешало тому, кто владеет секретом путешествия во времени, не создавать Азазеля после того, как перебежчик показал свое истинное лицо? Эйдолон нахмурился и уставился на свои руки, сжимающие бутылку. Мысли начинали путаться, а мозг понемногу вскипать. Невозможно получить конкретные ответы, не задав правильные конкретные вопросы. Существование Азазеля, не подверженного общеангельским убеждениям, подрывало цепочку предыдущих допущений, однако Лик чувствовал, что мыслил в верном направлении, а это только небольшое препятствие, возникшее из-за недостатка информации. – Почему Рыжик? Почему? Что в тебе такого особенного? – прошептал Лик, затем усмехнулся пришедшей на ум игре слов и беззвучно добавил. – Особенно особенного… Из глубины квартиры донесся крик, больше похожий на победный варварский клич. Бог вздрогнул и обернулся. Посреди гостиной стояла взъерошенная Маруся и кровожадно улыбалась. Глаза ее, припухшие после сна, блестели серебром, и от этого вид ее делался еще более пугающим. – Я знаю, как это работает, – радостно продекламировала она. Лик зашел в комнату. – Что работает? – Пошли! – Руся взяла его за руку и потянула за собой в комнату. Там над кроватью уже парил полупрозрачный куб, в глубине которого замер миловидный лысый ведьмак. – Смотри! – гордясь собой, Рыжик указала на трехмерный портрет. – Это кто? – осторожно попытался выяснить Ликург. – Это гений! И то, что он сделал гениально! Понимаешь? – Нет, – спокойно констатировал Лик. – Но ты продолжай. – Ну не понимаешь и ладно, – не стала расстраиваться ведьма. – Короче, такое мог организовать только такой как я. В смысле, владеющий пылью. Он не просто сделал секретную информацию достоянием общественности. Он годами… Годами! – Руся назидательно подняла палец вверх. – Потому что это все просто так не сделать. Он напичкал нейронную сеть секретной информацией военного ведомства. Она… она предсказывает запросы пользователей! Она биологическая! Понимаешь? Она не может быть искусственной. Она – это он. Это должен быть его собственный мозг, иначе военные давно устранили бы утечку, – последние фразы Руся уже бормотала, словно позабыв о собеседнике. – А я еще удивилась, как так быстро нашла лазейку. А это не лазейка, это ответ его мозга на комбинацию моих запросов. Он уравнял возможности военных и гражданских лиц. Теперь их разработки доступны всем. Вопрос лишь в моральных устоях социума и его индивидов. Мне понадобилось смоделировать взрыв, и он дал мне средства. Знаешь, что я сейчас сделала? Улыбаясь, Ликург отрицательно покачал головой. Работать Рыжик умела на совесть, но нормально доложить о проделанной работе у нее не получалось, кажется, пока ни разу. – Я составила запрос на основе модели. И вот что получила! Она взяла с кровати свой планшет и протянула ему. На экране была изображена цветная фотография колбы, наполовину заполненной бурой мутной жидкостью. К фотографии прилагалось сухое описание на несколько десятков страниц. – Там все: изготовление, применение, радиус поражения, средства защиты. Все. И доступ к этому может получить любое создание. Вот тут, вот тут, смотри! – Камера бесшумно приблизилась к Лику и повисла у его плеча. Руся протянула руку и быстро пролистала на нужную страницу. – Смесь хорошо впитывается почти в любой материал, не имеет вкуса и запаха, программируется кровью и взрывается при соприкосновении с маниту цели. Понимаешь, что это значит? – Что мы нашли канал нелегального распространения оружия и продвинулись в расследовании, – кивнул Лик, прекрасно осознавая, что ему сейчас возразят. – Нет! Ну, да… И это тоже… Но нет! Он дает информацию всем! Он уравнял всех… – Он – это он? – прервал собеседницу Лик, кивнув в сторону трехмерного портрета. – Ну а кто? – искренне поразилась Руся. – Он единственный связан с военными, работает на них, причем очень давно. Эйдолон с сомнением взглянул на портрет. – Он пропал? Исчез из поля зрения? Уволился? Сбежал? |