Книга Кодекс скверны. Предтеча, страница 57 – Ольга Ясницкая

Номен задумчиво потёр гладко выбритый подбородок:

— Жаль. Что ещё ты умеешь?

— Фехтование, стрельба из лука, кулачный бой.

Разговор начинал утомлять. Что ещё, мать твою, должен уметь скорпион? Или он спутал его с домашней прислугой?

— Ты грамотен? Говоришь на языке господ?

— Нет, господин, нас такому не учат.

Вынюхивает, гад. Нет уж, пусть лучше считает тупым животным.

— Ладно, — протянул Номен, — для опытов сгодишься.

Постой-ка, для чего? Какого чёрта он тут несёт? Керс настороженно сощурился.

Заметив его реакцию, Номен добродушно расхохотался.

— Шучу, расслабься, — подмигнул он. — Первое время побудешь в сопровождении, а там увидим.

Ха! А он не так уж и плох. Подловил.

Где-то в глубине души затеплилась лёгкая симпатия. Хорошее чувство юмора всегда подкупает. И не такой он высокомерный, как показался в самом начале.

Кони возмущённо заржали. Карету качнуло, да так, что Керс едва не впечатался носом в стену. В последний момент всё же успел схватиться за раму и упереться ногами в сидение.

Номен повалился на колени. Телохранитель, что сидел рядом, сумел удержаться и теперь помогал подняться. Другой смачно выругался и тут же покосился: негоже так при высокородных, тем более учёных.

— Эй, Майк! Что там у тебя? — тот, что выругался, выглянул в окно.

Кучер не ответил.

— Может, в яму попали? — предположил Номен, усаживаясь на место. — Лучше проверить, вдруг помощь нужна.

Тот, что сидел рядом с хозяином, осторожно приоткрыл дверь и выглянул. Второй пробрался к другому выходу, задел ногу Керса и зло оскалился.

Вот ублюдок. Ничего, сочтёмся как-нибудь.

Оба телохранителя выбрались наружу, обнажая на ходу мечи. Первый обошёл карету.

— Майк убит! — выкрикнул он.

Тот, что стоял справа завертел головой.

Послышались тяжёлые шаги. Рядом с открытой дверью мелькнуло бледное лицо первого и тот, издав глухой стон, сполз на землю.

Керс успел разглядеть торчащую из шеи стрелу и тут же потянулся к поясу, сжал в ладони своё верное оружие. Номен испуганно вскрикнул и вжался в сидение. Второй телохранитель, не отходил от кареты ни на шаг. Выставив перед собой меч, всё вертел головой по сторонам.

Керс заметил сверкнувшее в воздухе лезвие.

— Пригнись! — запоздало выкрикнул он.

С глухим чавканьем лезвие вонзилось в неприкрытую шею солдата. Тот, механически выдернул нож и зажал шею рукой. Кровь хлестала сквозь пальцы, окрашивая всё вокруг алым. С хрипом, он повалился на землю и вскоре притих.

Номен запаниковал. Глаза учёного расширились в ужасе, холёное лицо побелело как стена столовой Терсентума.

— Сделай что-нибудь! — взвизгнул он. — Я приказываю тебе!

Керс выглянул из кареты. Нападающих нигде не было видно. Если это и разбойники, что вероятнее всего, действовали они умело.

Пригнувшись, неуклюже скатился на землю. С кандалами особо не разбежишься. Падение пришлось на бедро, которое тут же охватила тупая боль.

Он потянулся за окровавленным ножом, валявшимся в шаге. До меча охранника пока не достать, а это хоть швырнуть в кого-то можно.

— Брось, — донеслось слева.

Не шевелясь, он покосился на говорившего. Здоровый детина с кривым носом. Рядом другой, с повязкой на морде.

Здоровяк насмешливо оскалился:

— Давай, парень, не глупи.

Керс медленно поднялся, не сводя глаз с разбойников. Наверняка где-то прячутся другие, лучше быть начеку. За каретой хрустнула галька.

Угадал. Вот и подмога. Тянуть больше нет смысла. Так хоть этих двоих с собой прихватит.

Большой палец нащупал крышку, звонко щёлкнуло, чиркнул кремний. Из рук вырвалось густое пламя. Огонь устремился в сторону двоих, разрастаясь яркими лепестками, готовыми поглотить всё, к чему прикоснутся. Давно он так, чтобы во всю силу, должно мгновенно испепелить ублюдков.

Но вместо этого пламя застыло в воздухе и стало стремительно сжиматься, будто чья-то неопалимая рука комкала его, как мокрую глину.

Керс отпрянул, попятился короткими шагами, цепь кандалов натянулась до упора.

Пламя сжалось до размера горошины и испарилось. Руки дрожали от напряжения, голова шла кругом. Последние силы ушли вместе с огнём, опустошив до дна. Это явно необычные разбойники. Среди них осквернённый. Наверняка тот, в повязке. Почему тогда не нападают? Чего ждут?

— Готов, — кивнул здоровяк. — Пора брать, пока тёпленький.

За спиной тихо зашуршало. Керс даже не успел обернуться, как на затылок опустилось что-то тяжёлое. В глазах мгновенно потемнело, ноги подкосились, земля острым щебнем врезалась в ладони.

«Главное не отключиться», — мелькнуло в уме. — «Давай, соберись. Поднимайся».

— Забирайте всё! — заверещал Номен. — Только не убивайте!

— Заберём, не волнуйся.

Керс упёрся рукой в стену кареты. Голова трещала по швам, от боли мутило. Пальцы крепко сжали нож. Он развернулся, как позволяли оковы, и полоснул по воздуху. Напавший сзади успел отскочить:

— Вороньи потроха! Крепкий гадёныш!

В глазах продолжало двоиться, соображать получалось туго. Он попытался встать, но стальная хватка сдавила горло, рванула назад. Пальцы нападающего резко вывернули ладонь, нож с глухим звоном повалился на землю.

— Держу, давай уже! — рявкнули у уха.

Керс не сводил глаз со здоровяка, который не спеша подошёл вплотную. В руках блеснула длинная игла.

Да ну на хер! Это ещё что?!

Он отчаянно зарычал, вцепился пальцами в руку разбойника, попытался вырваться. Горло сдавило так, что перед глазами заплясали цветные круги.

— Спокойно, малец, — оскалился здоровяк. — Для твоего же блага.

Плечо пронзила острая боль. Игла прорвала ткань и впилась в кожу, раскалённый металл разлился по мышцам. Хватка тут же ослабла.

Керс захрипел, жадно глотая воздух через маску, ноги едва держали.

— Тоже мне малец, — фыркнули за спиной. — Да он хуже прыща на заднице.

— Можешь отпустить, далеко не сбежит, — бросил здоровяк. — Клык, помоги с конями.

Почувствовав свободу, Керс двинулся вперёд. Выход должен быть, нужно что-то придумать. Чёрт, что за дрянь ему вкололи?

Ноги с каждым шагом всё меньше слушались, спотыкались, путались в цепи. Он упёрся рукой в дверь кареты и заглянул внутрь. Перепуганный Номен продолжал вжиматься в сидение, глаза на выкате от ужаса, руки мелко трясутся.