Книга Нездешний, страница 22 – Дэвид Геммел

— Неужели ты будешь драться, Дардалион?! — воскликнула Даниаль.

Ничего не ответив, Дардалион взял ее за руку.

Этот вопрос побудил Сарвая взглянуть на молодого человека повнимательнее. Достаточно крепок, но лицо... Такое выражение присуще скорее ученому, нежели солдату.

— Вам не обязательно сражаться, — сказал Сарвай. — Никто от вас этого не требует.

— Благодарю вас, но я уже решил. Вы поможете мне подобрать оружие? Я не слишком силен в таких делах.

— Разумеется. Но скажите — что за человек ваш друг?

— Что вы хотите услышать?

— На вид он одиночка, — усмехнулся Сарвай. — Не тот, кого ожидаешь увидеть в обществе женщины и детей.

— Он спас нам жизнь — это говорит в его пользу больше, чем его внешность.

— Это верно. Как его зовут?

— Дакейрас, — быстро ответил Дардалион.

Сарвай подметил взгляд, который бросила на молодого человека Даниаль, но не стал задавать вопросов: сейчас его занимали дела поважнее, чем чье-то имя. Этот Дакейрас, похоже, разбойник. Полгода назад это еще имело бы какое-то значение, но теперь не значит ничего.

— Он говорил о вагрийских дозорах. Вы видели их?

— В их отряде около пятисот солдат, — сказал Дардалион. — Они стояли лагерем в ложбине к северо-востоку отсюда.

— Стояли, говорите? А теперь?

— Они снялись с лагеря за час до рассвета, чтобы разыскать ваш обоз.

— Вы много знаете о них.

— Я мистик, бывший священник Истока.

— И хотите взяться за оружие?

— Мои взгляды изменились, Сарвай.

— Не можете ли вы сказать, где сейчас вагрийцы?

Опустив голову на руки, Дардалион на минуту закрыл глаза.

— Они напали на ваш след там, где вы свернули к западу, и движутся сюда.

— Какой это полк?

— Не имею представления.

— Опишите, как они одеты.

— На них синие плащи, черные панцири и шлемы, скрывающие лица.

— Забрала гладкие или чем-нибудь украшены?

— На лбу имеется изображение оскаленного волка.

— Спасибо, Дардалион. Извините меня. — Сарвай встал из-за стола и вернулся на стену, где Геллан распоряжался раздачей стрел; каждому лучнику полагалось по пятьдесят штук.

Сарвай снял шлем и прочесал пальцами редеющие волосы.

— Ты доверяешь этому человеку? — спросил Геллан, выслушав его рассказ.

— Мне он показался честным малым, но я могу и ошибиться.

— Через час мы это узнаем.

— Да. Но если он говорит правду, нам придется иметь дело с Псами.

— Они обыкновенные люди, Сарвай. Ничего сверхъестественного в них нет.

— Меня беспокоит не сверхъестественное, а то, что они всегда побеждают.

Нездешний расседлал коня и занес поклажу в замок, а потом поднялся со своим оружием на обветшалую западную стену. Там он оставил шесть метательных ножей и два колчана со стрелами для арбалета. Дардалион и Сарвай стояли у восточной стены, где повозки были составлены в загон для волов. Нездешний спустился к ним. Дардалион снял меч, который взял у мертвого разбойника, и выбрал себе саблю из голубой стали: для хрупкого священника широкий меч оказался слишком тяжел. Сарвай извлек из-под фартука телеги обернутый в промасленную кожу панцирь — металл сверкнул на солнце, как серебро.

— Доспехи офицера Синих Всадников, — сказал Сарвай. — На заказ сделаны. Примерь-ка. — Он выудил из повозки еще один сверток и достал оттуда белый, подбитый кожей плащ.

— Ты будешь точно белая ворона, — сказал Нездешний, но Дардалион только усмехнулся и накинул плащ на плечи.

Нездешний, покачав головой, взобрался на повозку, нашел там два коротких меча в парных черных ножнах и прицепил их к поясу. Клинки были тупые, и он отправился на стену точить их.

Увидев перед собой Дардалиона, он заморгал с насмешливым восхищением. Священник водрузил на голову шлем с белым конским плюмажем, и подбитый кожей плащ красиво лежал на сверкающем панцире, украшенном изображением летящего орла. Короткая кожаная юбка с серебряными заклепками защищала бедра, на икрах красовались серебряные поножи. На боку висела кавалерийская сабля, на левом бедре — длинный кривой нож в украшенных драгоценностями ножнах.

— Ты смешон, — сказал Нездешний.

— Охотно верю. Но хоть какая-то польза от всего этого будет?

— Польза будет такая, что вагрийцы слетятся к тебе, точно мухи на коровью лепешку.

— Я и правда чувствую себя довольно глупо.

— Тогда сними все это и подбери себе что-нибудь не столь броское.

— Нет. Не могу объяснить почему, но так правильнее.

— Ну тогда держись от меня подальше, священник: я еще жить хочу!

— А почему ты не выберешь себе доспехи?

— У меня есть кольчуга — и я не намерен задерживаться на одном месте столь долго, чтобы меня успели убить.

— Посоветуй мне, как лучше обращаться с мечом.

— Милосердные боги! Люди учатся этому годами, а у тебя в запасе никак не больше двух часов. Ничему я тебя учить не стану. Помни только, что у человека есть глотка и пах. Защищай свои и режь чужие.

— Кстати, я сказал Сарваю — солдату, который встретил нас, — что тебя зовут Дакейрас.

— Это не имеет значения — но все равно спасибо.

— Мне жаль, что мое спасение имело для тебя такие последствия.

— Я ввязался в это по собственной воле. Не вини себя, священник, — постарайся лучше остаться живым.

— Все в руках Истока.

— Ты тоже не плошай. Держись спиной к солнцу — так ты ослепишь врага своим сиянием. И запасись водой — увидишь, как пересыхает горло во время боя.

— Хорошо, сейчас. Я...

— Не надо больше ничего говорить, Дардалион. Набери себе воды и стань внизу, у повозок. Там будет горячее всего.

— Нет, я должен сказать. Я обязан тебе жизнью... Но слова почему-то не выговариваются.

— Не надо. Ты хороший человек, и я рад, что спас тебя. А теперь сделай милость, уйди.

Дардалион спустился во двор. Нездешний натянул арбалет, попробовал тетиву и осторожно положил оружие на каменный парапет. Потом полоской сыромятной кожи связал себе волосы на затылке.

К нему подошел молодой бородатый воин.

— Доброе утро, сударь. Меня зовут Йонат. Это мой участок.

— Дакейрас, — протянул руку Нездешний.