Онлайн книга «Нездешний»
— Одно тебе скажу: остерегайся полюбить жизнь. Твоя сила в том, что ты не боишься смерти. Власть Хаоса многолика и не всегда заключается в острых клинках. — Я не понимаю. — Любовь, Нездешний. Остерегайся любви. Я вижу рыжеволосую женщину, которая принесет тебе горе. — Я ее больше не увижу, Хеула. — Кто знает? — проворчала старуха. Как только Нездешний ступил за порог, слева от него мелькнула какая-то тень. Он пригнулся, и над головой у него просвистел меч. Упав плечом вперед, он привстал на колени, и его нож, пролетев по воздуху, вонзился нападавшему в горло. Враг упал на колени, выдернул нож — из раны хлынула кровь, и он рухнул ниц, уже бездыханный. Нездешний огляделся и подошел к убитому — этого человека он видел впервые. Он вытер нож и убрал его на место. Хеула вышла на порог. — С тобой опасно знаться, — хмыкнула она. Он впился глазами в ее морщинистое лицо: — Ты знала, что он здесь, старая ведьма. — Да. Удачи тебе, Нездешний. Будь осторожен. Нездешний ехал на восток. Лес здесь стоял стеной, и воин держал арбалет наготове, пристально вглядываясь в чащу. Ветви переплетались над головой, солнечные лучи едва пробивались сквозь листву. Через час он повернул на север, чувствуя, как сводит шею от напряженного ожидания. Кадорас — не тот человек, от которого можно просто отмахнуться. Его имя в темных притонах всех городов произносят не иначе как шепотом: Кадорас Тихий, Прерыватель Снов. Говорят, что хитростью с ним не сравнится никто, а жестокостью — лишь немногие. Впрочем, Нездешний пропускал эти россказни мимо ушей, зная, как может приукрасить молва самое невинное деяние. Уж он-то понимал Кадораса, как никто другой. Он, Нездешний, Похититель Душ, Меч Хаоса. Сказители слагали жуткие истории о нем, странствующем убийце, неизменно приберегая их напоследок, когда огонь в очаге уже догорает и посетители таверны собираются по темным улицам идти домой. Нездешний не раз сидел незамеченный в углу, слушая рассказы о своих злодеяниях. Вначале шли сказки о славных героях, прекрасных принцессах, замках с привидениями и блистающих серебром рыцарях — но, когда спускалась ночь, рассказчики подбавляли страху, и люди, расходясь по домам, с опаской вглядывались во тьму, где им чудились Кадорас Тихий или Нездешний. То-то заплясали бы от радости сказители, услыхав, что Кадораса наняли навеки прервать сон Нездешнего! Нездешний повернул на запад вдоль линии Дельнохских гор и скоро въехал на большую поляну, где стояло около тридцати повозок. Мужчины, женщины и дети завтракали у костров, а Дурмаст расхаживал между ними, собирая деньги. Выехав из леса, Нездешний успокоился и рысью двинулся к лагерю. Он разрядил арбалет, ослабил обе тетивы, повесил оружие на пояс и слез с седла. Дурмаст с двумя седельными сумками, перекинутыми через плечо, помахал ему рукой, закинул свою поклажу в ближайший фургон и подошел к приятелю. — Здорово, — усмехнулся он. — На этой войне можно неплохо заработать. — Это беженцы? — Да, едут в Гульготир со всем своим добром. — Как их угораздило довериться тебе? — По глупости, — с еще более широкой ухмылкой сказал Дурмаст. — В наши дни запросто можно разбогатеть! — Не сомневаюсь. Когда отправимся? — Мы только тебя и ждали, дружище. Шесть дней до Гульготира, потом по реке на северо-восток — итого недели три. Потом Рабоас и твои доспехи. Проще простого, не так ли? — Проще некуда — все равно что змею подоить. Ты слышал, что Кадорас в Скултике? Дурмаст в насмешливом ужасе вытаращил глаза. — Нет. — Он охотится за мной — так мне сказали. — Будем надеяться, что он тебя не найдет. — Ради его же блага. Сколько у тебя с собой людей? — Двадцать. Хорошие ребята, надежные. — Хорошие, говоришь? — Ну, подонки, само собой, но в бою молодцы. Хочешь поглядеть? — Спасибо, я только что поел — еще стошнит. А беженцев сколько? — Сто шестьдесят. Есть смазливые бабеночки, Нездешний. Нас ждут приятные деньки. Нездешний, кивнув, обвел взглядом лагерь. Они, конечно, решились на это со страху — но все-таки жаль их. Жаль, что они вынуждены довериться Дурмасту. Жизнь-то они сохранят, но в Гульготир прибудут нищими. Он перевел взгляд к югу, оглядел лесистые холмы, и его внимание привлекла вспышка света. — Что там такое? — спросил Дурмаст. — Кто его знает. Может, кварц блеснул на солнце. — Ты думаешь, это Кадорас? — Все возможно. — Нездешний отвел коня в сторону и устроился в тени под разлапистой сосной. Высоко на холме Кадорас вложил подзорную трубу в кожаный футляр и сел на поваленный ствол. Это был высокий худощавый человек, черноволосый и угловатый. Шрам, протянувшийся от лба до подбородка, раздвигал в дьявольской усмешке губы. Глаза у него были серые, как хмурое небо, и холодные как зимний туман. Он носил черную кольчугу, темные штаны и высокие сапоги. По бокам на поясе висели два коротких меча. Внизу в повозки запрягали волов, и караван выстраивался головой на север. Дурмаст занял место впереди, поезд двинулся к Дельнохскому перевалу. Нездешний ехал в хвосте. Заслышав позади шорох, Кадорас резко обернулся. Из кустов вылез молодой человек и изумленно заморгал, глядя на нож в руке Кадораса. — Он не пришел, — сказал парень. — Мы ждали там, где ты велел, но он не пришел. — Прийти-то он пришел, да вы его проморгали. — Валвин пропал. Я послал Макаса поискать его. — Он найдет его мертвым. — Откуда ты знаешь? — Как не знать? Он сам на это напрашивался. Кадорас встал, глядя вслед каравану. Боги, ну откуда берутся такие дураки? Ничего им в башку не вдолбишь. Конечно же, Валвин мертв. Ему было велено следить за хижиной Хеулы, но ни в коем случае не трогать Нездешнего. “Почему, — спросил Валвин, — что в нем такого особенного?” Кадорас так и знал, что этот дурак сотворит какую-нибудь глупость, — да ладно, невелика потеря. Через час вернулся Макас, плотный коротышка с капризным ртом, заядлый грубиян. Он направился прямо к Кадорасу и доложил кратко: — Убит. — Ты прикончил старуху? — Нет. С ней было двое волков — они жрали Валвина. — И ты не решился прервать их завтрак? — Нет, Кадорас. Я еще жить хочу. — Вот и умница. Хеула уложила бы тебя на месте — ее сила очень велика. Кстати сказать, никаких волков там не было. |