Книга Сага серебряного мира. Грёзы лунного света, страница 19 – Мара Вульф

– Вкусно. На вкус похоже на… – Я задумалась.

Коллам выжидающе смотрел на меня.

– Это не похоже ни на что, что я знаю. – Я усмехнулась, и уголки его рта дернулись. – Но это довольно вкусно. Оно сладкое, – с удивлением заметила я.

Коллам потащил меня к скалам, где разводили моллюсков и морских ежей. После этого он вывел меня на поле с невысокими растениями, похожими на кусты. Я сразу увидела его любимые фрукты. Кроме морских мандаринов там росли и другие плоды. Он собрал несколько светло-голубых ягод и протянул их мне. Они были необыкновенно сладкими на вкус. Меня вдруг одолело желание съесть плитку шоколада.

К нам подплыла пожилая женщина, которая сразу же улыбнулась Колламу:

– Давно тебя здесь не было.

– У меня было много дел, – ответил Коллам с улыбкой. – Могу ли я познакомить тебя с Эммой?

Ее улыбка вдруг угасла, и, когда она посмотрела на меня, мне показалось, что я увидела страх в ее глазах.

Я кивнула ей.

– Здравствуйте, – поприветствовала ее я.

Она проигнорировала меня и сорвала несколько морских мандаринов.

– Ты в детстве их очень любил, – сказала она и протянула их Колламу. После этого она быстро уплыла прочь.

Коллам молча чистил плод. Только когда он протянул мне дольку, он виновато сказал:

– Она не хотела тебя обидеть. – После этого он лукаво улыбнулся. – А теперь поплыли домой. Ты видела достаточно на сегодня. – Он взял меня за руку.

Я задавалась вопросом, почему вся наша жизнь не может быть такой. Может быть, мне действительно стоит прилагать больше усилий? Если я докажу ему, что действительно хочу быть здесь и постараюсь влиться в общество шелликотов, он больше не будет на меня сердиться. Сейчас непростое время для нас обоих.

Коллам услышал крики первым. Я почувствовала, как он напрягся, и мои мечты рассыпались, словно цветочная пыль на летнем ветру. Его рука так крепко обхватила мою талию, что мне было почти больно. Я повернула голову туда, откуда доносились крики. Он схватил копье, которое лежало на полу, и ринулся вперед.

На краю плантации собрались шелликоты, которые только что работали на полях.

– Что случилось? – спросил Коллам. Его мышцы вибрировали от напряжения.

К нам подплыл какой-то шелликот.

– Нектон, – беззвучно пробормотал он, указывая рукой на поле.

Нектон? Я хотела спросить у Коллама, что это такое. Но он повернулся к рабочим, чьи отчаянные крики становились все громче. Теперь я поняла причину криков: они пытались предупредить тех, кто работал на полях.

– Это невозможно, – прошептал Коллам, не отрывая взгляда от темного ковра, расстилавшегося в небе над полями. – Этого просто не может быть.

– Все потеряно, – прохрипел молодой человек рядом с нами. – Весь наш урожай.

– Ты должен спасти рабочих. – Женщина в отчаянии повисла на руке Коллама, после чего указала на шелликотов, работавших с другой стороны поля. – Они нас не слышат. Никто не осмеливается к ним приблизиться. Там мой сын. Пожалуйста, он впервые на полях.

– Мы их оттуда уведем, – успокоил женщину Коллам.

Юноша отошел от него.

– Я не поплыву туда, это самоубийство.

Коллам повернулся к остальным шелликотам.

– Кто поплывет со мной?

За его словами последовало молчание.

– Мы рабочие, а не воины, – осмелился сказать один мужчина. – Кроме того, мы недостаточно быстры. Мы бы никогда не справились.

– Тогда я поплыву один.

Он повернулся ко мне.

– Ты остаешься здесь, – приказал он.

Я покачала головой, и его лицо вдруг помрачнело. Я не могла не обратить на это внимания.

– Скажи мне, что это такое.

– Нектон. Если он доберется до мужчин, они погибнут. Пообещай, что не поплывешь за мной.

Все внутри меня хотело запретить ему плыть туда одному. Но хоть я и не знала, что там происходит, было понятно, что время поджимает.

Я кивнула:

– Будь осторожен.

Коллам поцеловал меня в щеку.

– Я всегда осторожен.

– Кто-то должен оповестить стражников, – сказал он рабочим, и они покорно кивнули. Не успела я удержать его, как он уплыл прочь. Как бы я хотела отправиться вслед за ним: даже это было лучше, чем стоять и выдерживать на себе враждебные взгляды шелликотов. Мужчина, который не захотел плыть с Колламом, удержал меня, когда я хотела отойти от группы шелликотов.

– Он приказал тебе оставаться здесь, – прорычал он, так быстро от меня отстраняясь, будто об меня можно было обжечься.

Я не выпускала Коллама из виду. Он должен был справиться с этим и вернуться ко мне целым и невредимым. Он несся к рабочим с ошеломительной скоростью.

Они были погружены в работу и, казалось, ничего не замечали. Но темно-красная мерцающая масса двигалась над полями так же быстро, как Коллам. Она была похожа на свернувшуюся кровь. Мое тело сотрясала дрожь. Женщина позади меня всхлипывала. Когда я повернулась к ней, чтобы утешить, она посмотрела на меня округлившимися от ужаса глазами.

– Это все твоя вина, – прошептала она.

Испуганная, я покачала головой и отвернулась. Как эта женщина пришла к такому выводу? Я и понятия не имела, что это такое, не знала, чем чреват этот нектон. Откуда у нее такие странные подозрения? Комок страха в моем желудке становился все больше. Я попыталась сдержать дрожь и не трясти руками. Если те шелликоты погибнут, эти разорвут меня на куски.

– Оставь девушку в покое, – буркнул один из мужчин, и женщина отвернулась и замолчала. Я улыбнулась ему, но он уже переключил внимание на поле и наблюдал за тем, как эта странная штука разрушала поле.

– Они никогда не справятся с этим, – сказал другой мужчина. – Нектон убьет их.

– Тогда сделай хоть что-нибудь, – подогнала его я, отталкиваясь от дна. Я не позволю Колламу умереть там, что бы этот нектон собой ни представлял.

– Ты совершенно ничего не сделаешь и только навредишь. – Чья-то рука вцепилась в мою щиколотку и потянула меня назад. Я уставилась в полные ненависти глаза женщины, которая мгновением раньше дала Колламу мандарины. Разъяренная, я пыталась высвободиться из ее хватки, но она неумолимо меня удерживала. Я хотела бы выругаться и пнуть ее ногой. Мое самообладание висело на тонкой ниточке, а страх раздулся до невероятных масштабов.

Я должна помочь Колламу! Я не могу его подвести. Я отчаянно смотрела на других шелликотов, но на их лицах была лишь неприязнь. Я стиснула зубы. Было разумнее не настраивать шелликотов против себя еще больше, но все внутри меня противилось этому. Я не сделала ничего, чтобы хоть как-то заслужить эту ненависть.