Книга Сумерки героя, страница 63 – Дэвид Геммел

— Могу вас уверить, что не для удовольствия. Такие сцены не приносят мне радости. Дело в том, что есть только два способа разделаться со своими возможными врагами: сделать из них союзников или убить. У меня просто не было времени, чтобы заключить такое количество союзов. Но раз уж вы так счастливо избежали смерти, я чувствую себя обязанным дать вам возможность послужить нашему делу. Я могу исцелить ваши раны, вернуть вам молодость и подарить несколько веков жизни.

— Он нам ни к чему! — крикнул Арик.

— Это мне судить, смертный, кто нам нужен, а кто нет, — процедил Элдикар. — Что скажете, князь Шастар?

Шастар помолчал немного.

— Если союз с вами предполагает совместные действия с таким гадом, как Арик, я вынужден отказать.

— Подумайте как следует, — мягко сказал Элдикар. — Смерть так бесповоротна.

Шастар улыбнулся — и бросился на мага. Схватив правой рукой кинжал Элдикара, он выдернул его из ножен и вогнал магу в грудь. Элдикар пошатнулся, но тут же поправился, взялся за рукоять и медленно вытащил кинжал из своего тела. С лезвия стекала кровь. Элдикар выпустил кинжал, и тот, вместо того чтобы упасть на пол, повис в воздухе.

— Это в самом деле больно, — огорченно молвил маг. — Но я понимаю ваш гнев. Покойтесь с миром.

Кинжал повернулся и ударил в грудь Шастара, пройдя между ребрами и пронзив сердце.

Шастар с глухим стоном упал на колени. Он тоже попытался вытащить кинжал, но тут же повалился ничком на пол.

— Жаль, — произнес маг. — Мне нравился этот человек. Он знал, что такое честь и мужество. О чем это мы говорили? Ах да, Серый Человек. — Он взглянул на восточную галерею. — Что-то долго ваши люди возятся с таким простым делом, Арик.

Князь Арик встал с герцогского места и приказал двум своим солдатам сходить за Гаспиром. Чуть позже один из них крикнул с галереи:

— Мой господин, Гаспир и Валик мертвы, а мальчишка исчез. Они, должно быть, ушли через сады к морю.

— Найти его немедля! — взревел Арик.

— Здравая мысль, — промолвил Элдикар. — Было бы очень недурно найти его раньше, чем он найдет вас.

Элдикар, присев на корточки рядом с мертвым Шастаром, извлек из тела свой кинжал и вытер его о панталоны мертвеца. Спрятав кинжал в ножны, он заметил, что подол его переливчатой одежды испачкался в крови. Он со вздохом поднялся и прошел через заваленный трупами зал к лестнице. Берик так и сидел на скамейке в глубине галереи. Элдикар взял мальчика за руку и повел в предоставленные им покои.

— Время для беседы, — заметил Берик.

— Я знаю.

Они сели рядом на широкий диван. Маг, по-прежнему держа мальчика за руку, закрыл глаза и попытался расслабиться. Предстоящая беседа обещала быть нелегкой, и первым делом он должен был подавить свои чувства. Он не хотел этой бойни, не видел в ней необходимости. Большинство присутствующих не представляли никакой угрозы планам Куан-Хадора. Он мог бы устроить все так, чтобы погибли только герцог и его ближайшие сподвижники. Но все эти мысли следовало изгнать еще до установления связи с собеседником. Дереш Карани не терпел критики.

Элдикар стал вспоминать свое детство и парусную лодочку, которую отец построил для него на озере. В те славные времена его дар еще не определился, и он мечтал стать великим целителем.

— Нельзя сказать, что это успех, Элдикар, — произнес голос Дереша Карани.

— Но это и не провал, мой повелитель. Герцог и его сторонники мертвы.

— Серый Человек жив, и оба меченосца тоже.

— Я послал восьмерых криаз-норов перехватить меченосцев. Одну четверку возглавляет Трехмечный, вторую — Острый Коготь.

— Свяжись с обеими четверками и скажи, что им на это дается три дня.

— Да, повелитель.

— А что предательница Устарте ?

— Я полагаю, что она жива и прячется во дворце Серого Человека. Солдаты князя Арика уже отправились туда.

— Я желал бы, чтобы ее взяли живой.

— Они получили именно такие указания. Жаль, что в моем распоряжении больше нет криаз-норов.

— Они будут, когда Врата наконец падут. До тех пор пользуйся нечистью Анхарата. Скажи, почему ты предложил Шастару жизнь?

— Он был мужественный человек.

— И предполагаемый противник. У тебя слишком мягкое сердце, Элдикар. Не позволяй ему противоречить полученным тобой приказам. Наша сила в повиновении и в том, что мы не задаем вопросов.

— Я понимаю, мой повелитель.

— Надеюсь на это. Я рисковал своей репутацией, вступившись за тебя после конфуза у Парча-нура. Если ты окажешься недостойным моего доверия, мне это повредит. Когда найдешь жрицу, свяжись со мной опять.

— Слушаюсь, повелитель.

Связь оборвалась, и Элдикар застонал.

— У вас кровь идет из носа, — сказал Берик. Элдикар достал платок и промокнул кровь. В висках у него стучало.

— Вам лучше прилечь, — заметил Берик.

— Да. Сейчас. — Элдикар встал и прошел в спальню.

Растянувшись на атласном покрывале и положив голову на мягкую подушку, он стал думать о конфузе при Парча-нуре.

Элдикар дал врагу лишний день на обдумывание. Целый день!

Они отказались сдаться, и Дереш Карани сам прибыл на поле битвы. Он послал демона первого круга вырвать сердце у вражеского короля, а на горожан напустил орду кралотов. После этого они сдались достаточно быстро. Когда они наконец открыли городские ворота, Дереш Карани велел предать смерти двадцать шесть тысяч горожан — каждого третьего. Еще десять тысяч отправили в Куан-Хадор для смешения.

Элдикар же за подаренный врагу день предстал перед судом Семерых. Если бы не заступничество Дереша Карани, его посадили бы на кол.

Кровотечение унялось.

Элдикар закрыл глаза, и ему приснились парусные лодки.

— Славная выдалась ночка. — Князь Панагин снял серебряную нашлепку с глаза и оглядел залитый кровью зал. — Руалл, Шастар и Элфонс мертвы, а с ними почти все их капитаны и приспешники. — Он посмотрел на мертвую Алданию. — А вот женщину жаль. Я ею всегда восхищался.

Арик, кликнув двух солдат, велел им собрать людей и вынести трупы. Видя, что князь не в лучшем настроении, Панагин хлопнул его по плечу.

— Отчего такое уныние, кузен? Подумаешь, мальчишка скрылся. Далеко он не уйдет.

— Меня не мальчишка беспокоит, а Серый Человек.

— Я слышал о нем. Богатый купец и самый крупный твой кредитор. — Панагин хмыкнул. — Ты всегда жил не по средствам, кузен.