Онлайн книга «Кольцо безумия»
|
Особенно когда он перестал сюсюкать и стал говорить вполне серьезно. И я на миг подумала, а не маска ли все эти его рассказы про крокодилов? Может быть и так, что он намного умнее и серьезнее. Может. И если я схожу в кафе, то ничего не потеряю. Но… – Геннадий Геннадьевич, я с удовольствием схожу в кафе. С вами. Или – с вами и с вашим сыном. Серые глаза были спокойными и серьезными. – Тогда я рад буду пригласить вас в кафе как-нибудь на выходных? – Как только я сдам экзамен по политологии. Это надо будет отметить, – улыбнулась я. Ага. А заодно уедет Альфонсо да Силва. И хотя бы можно будет спокойно дышать. – Юля, я оставлю вам свой телефон. А вы позвоните, как освободитесь. Договорились? – Договорились. Геннадий Геннадьевич протянул мне простенькую белую визитку. «д. п.н. Крокодилёнок Г. Г.» И телефон. – Доктор каких наук? – уточнила я. – Педагогических. – Понятно. Очень приятно. Я упрятала визитку в карман. – И мне тоже. Я буду ждать вашего звонка. Мы поулыбались друг другу. Недолго. Потому что от ангара спешил к нам Рокин. – Юля? – Да? – отозвалась я, понимая, что прекрасное «домой» отодвигается в «прекрасное далёко». – Святой отец хотел с вами поговорить… Говорить не хотелось. А отвертеться не получалось. Слишком много всего произошло, чтобы оставить народ без объяснений. – Он придет – или мне к нему пойти? Только я честно предупреждаю – я вам все место преступления могу заблевать. Извините, не привыкла я к такому. В первые минуты было еще так-сяк, а сейчас откат пошел. Рокин оглянулся на оставленный нами ангар – и покачал головой. – Ладно. Я позову его сюда. Так лучше будет? – Будет, – согласилась я. И Рокин направился обратно, к трупу. Крокодилёнки отошли в сторону и о чем-то говорили. А мне решительно не хотелось в ангар. Опять идти туда, где меня едва не схватили эти кляксы?! Брррррррррр…. – Холодно? – Противно. И мысли противные крутятся. – Из-за этих двоих? – Шарль сверкнул очками в сторону Крокодилёнков. – Они сказали мне сейчас неожиданные и не слишком приятные вещи. Надо это обдумать. И встретиться с ними еще раз. – Юля, ты уверена, что это – хорошая идея? ИПФовцам доверять нельзя. – А кому можно? ИПФ нельзя? Вампирам? Оборотням? Кому?! Черт! Пока Шарль раздумывал над сложным вопросом, из ангара вышел падре Мигель – и направился к нам. Такой же бодренький, здоровенький и в развевающейся на ветру рясе. – Юля, добрый день! Я рад вас видеть! – Несмотря на повод? Девчонку убили, – огрызнулась я. – И убили весьма жестоко. – Разумеется, я скорблю. И буду молиться за ее несчастную душу. – Ваша скорбь у вас на лице написана. – Она будет написана. Когда мы поймаем эту нечисть. И надеюсь, с вашей непосредственной помощью. Мне Рокин сказал, что вы не хотите возвращаться туда. Что-то не так? – Да всё, – я фыркнула. – Я биолог, а не мясник. А Наташка – моя однокурсница. Бедные ее родители. Что вы им скажете? – Что она попала под машину. Правду им сказать не получится. – Почему? – А какую правду, Юля? Я задумалась. – Не знаю. Можно озвучить про маньяка… – И взбудоражить весь город? Не по делу, а просто так… – А почему просто так? – А как еще? Вы ведь тоже ЭТО почувствовали там, внутри? – Почувствовала, – мрачно созналась я. – Поделитесь впечатлениями? Я что, мне не жалко. А так как в этот раз меня никуда не утянуло (таких «гениев», как Вадим, которые сунули девушке в руку живое человеческое сердце… то есть уже мертвое, а, неважно, главное – и так понятно, здесь не было), пришлось рассказывать прошлые выводы. – Не знаю, почему так, но мне кажется, что это действительно жертвоприношение. И из жертвы выкачали все силы. Включая жизненные. – Правильно. Сейчас наши экстрасенсы могут подойти к ней, обследовать, чем они и занимаются. И они говорят примерно то же самое. К сожалению, мы пока еще не разобрались с символикой. Вроде бы это скандинавский обряд казни. Но то, как выглядит ее сердце… – Ее сердце? – Оно как у мумии. Ссохшийся пыльный комок. Словно она умерла уже лет сто назад. И тут то же самое. – А что-то еще? По обряду? Возможно, там какая-нибудь символика? Или руны? – Больше пока ничего не известно, – покачал головой святой отец. – Слишком мало времени. Мы еще не успели навести справки. Несколько секунд я колебалась – рассказать или не рассказать про первое убийство. То есть – жертвоприношение Лаврика. Но… а как тут расскажешь? Как это будет выглядеть фактически? Вы не одни меня привлекаете в качестве консультанта, тут еще и Князь Города меня на труп возил. Он (Князь) немножечко вампир, а еще я знаю, где он отлеживается днем, знаю кучу оборотней и вообще – я фамилиар. Личный и князевский. А потом пойти и намылить веревку. Потому что ИПФовцы из меня все вытряхнут. А если что-то останется – остатки со мной зароют. А, да! А вот этот тип, который Саша – он на самом деле – Шарль и полудракон. Так что кто хочет повторить подвиг Добрыни Никитича – становитесь в очередь и платите за попытку по сто баксов с пока еще целого носа. Так что рассказывать про Лаврика я не стала. Я опустила глаза и вздохнула. – Вы же видите, Михаил… простите, отчества не знаю… – Для тебя, Юля, можно просто – отец Михаил… – Хорошо. Михаил Батькович. Шарль за спиной фыркнул, но вмешиваться не стал. Поп (или кто он там по чину) покривился, словно я его масляной кислотой опрыскала, но ругаться не стал. – Вы сами видели – с командой я не срабатываюсь. С этим блондинчиком у нас давние контры, с вашей экстрасенсихой – тоже. Единственные, с кем я еще так-сяк могу сработаться – это два Геннадия. – Но их уровень силы – и ваш… – Несопоставимы. Но они, по крайней мере, не задирают нос. А мне не приходится постоянно и принудительно опускать его. – Я могу поговорить с… Я подняла руку. – Добровольно-принудительная работа никого до добра не доводила. Вы же знаете. Кстати, Геннадиям я рассказала все, что произошло. |