Онлайн книга «Крест и крыло»
|
– Твой дар? – Да. Это было все, что у меня есть. И я решил попробовать. Отдать хоть что-то любимой женщине. А оказалось, что это – и есть мое искупление. – За что? – Я много натворил в этой жизни. Был слабым. Трусливым. Подлым. – Не верю. – Ты меня до сих пор любишь? Я задумалась. На миг. Потом пожала плечами. – Не знаю. Любила. И если бы ты остался рядом – никогда бы не ушла. Но ты ушел. А мне надо было жить дальше. – Да. И я горжусь тобой. – Ты не обижаешься? Даниэль весело рассмеялся. – Юля! На что!? На то, что ты – живой человек? Ты и должна жить! Долго. Иногда счастливо, иногда – не очень. Но – живи. Ради меня. Я не могу рассказать тебе всего. Ты узнаешь о многом, когда уйдешь. Но если вкратце… самая страшная жертва, которую может принести человек – это он сам. А я отдал тебе то, что было больше меня. Мой талант. Без которого не мыслил ни жизни, ни смерти. И это оказалось достаточной платой за все мои подлости и глупости. – И твою плату – приняли. – Да. Но получилось грустно. Отдав тебе свой талант – я не смог умереть. Я хотел добра. А вышло – вышло как в политике. Оказалось, что я – это просто приложение к своему таланту. И я попал в ловушку. Я был просто прикован к тебе. Отсюда и твои сны обо мне. Я вспомнила кошмары, после которых просыпалась в поту и с диким криком… – И ты никак не мог дать знать… – Нет. – Почему ты пришел именно сейчас? Даниэль пожал плечами. – Потому что теперь можно. – Раньше было нельзя? – Нельзя. Моя искра была для тебя чужой. Как и мой дар. А теперь это уже твое мастерство. Не подаренное. Наоборот, талант – это как свеча, горящая в душе художника и освещающая для него мир. Раньше я горел для тебя. А теперь ты сама сможешь так. И даже еще лучше. Твой дар тоже проснулся, теперь ты сияешь, а моя свеча почти потухла. Когда я уйду – она уйдет со мной. Эту меру таланта я могу вынести. А ты – ты будешь нести свою ношу. Свою искру… Я хлопала глазами, как сова. В голове просто не укладывалось. А язык вне зависимости от меня, ляпнул первое попавшееся: – Надеюсь, я не стану авангардисткой? Даниэль чуть улыбнулся. – Никогда не понимал этих людей. Художник должен показать людям красоту мира. А они показывают, как они ее видят. Может, это и хорошо, только не для всех. А настоящая красота, красота безусловная – это не китч, не надрыв, не авангард и не арьергард. Это когда висит на стене простой рисунок – вроде бы и есть-то пять линий, и те карандашные, и кое-как растушеваны, а все же глаз не оторвешь. Профессор пройдет – заглядится, нищий – залюбуется. Или портрет. Ни красивой одежды, ни богатого убранства, одно лицо, а только смотришь – и все-все об этом человеке понимаешь. До последней мысли, до последнего вздоха. И в песне так, и в музыке… да везде! Красота – она не всегда сложная. Наоборот… Не станешь ты авангардистом. А вот гореть будешь. Хоть и проклянешь меня за это сто раз. – Никогда! Если бы ты знал, как я тосковала, как мне было плохо без тебя… – Связь с умершим человеком ни для кого еще легкой не была. Я тоже пытался докричаться до тебя – и не мог. – Почему? – Ты еще не принимала себя. – А сейчас приняла? – Раньше для тебя существовали два мира. И ты разрывалась между обоими. А теперь они начали сливаться. И я смог прийти. Твой огонек зажегся – и я могу уйти. Я сжала виски ладонями. Я ничего не могла понять. Но разве это важно? Любимый человек рядом со мной. И можно сказать так много… – Я пришел попрощаться. Слово упало ножом гильотины. Воздух застрял в груди колючим шариком. – По… проща… ть… ся? Нет! Не отпущу!!! Но Даниэль только покачал головой. – Я ведь мертв. Я обязательно вернусь на землю, но мы с тобой больше не встретимся. Никогда. Я всхлипнула. Но вампир был неумолим. – Прими это как данность. Я – умер. Ты жива. И должна жить. Ради меня. Ради того огонька, который зажегся в твоей душе. Ты еще будешь счастлива. А меня… я не стану просить, чтобы ты меня забыла. Я слишком эгоистичен. Зато я попрошу о другом. – О чем? – Я попрошу тебя не сердиться на Славку. Он действительно не мог помочь тогда. – Я знаю. Он не виновен в твоей смерти. – Ты умница, Юля. Как ты думаешь, если бы мы встретились раньше… – Если бы ты не умер… – Я тебя все равно люблю. Я ухожу, но буду тебя помнить. И ты будешь помнить меня. Но жить другой жизнью. И это правильно. Не казни себя. Довольно. Я всхлипнула. Потерлась щекой о скользкую ткань рубашки. И на миг ощутила биение его сердца. Такого… живого… – Почему – так!? – Так правильно. А теперь – отпусти меня. Пожалуйста. Я могла бы сказать многое. И что не отпущу. И не хочу. И мне будет плохо. И… Могла бы. Только не стану. Никогда. Я поднялась с его колен и встала во весь рост. Наклонилась – и на миг прижалась губами к его губам. Сладко закружилась голова. Даниэль ласково погладил меня по щеке. – Так надо, любовь моя. Отпусти меня – и живи. Я вытерла набежавшую слезу. Чего мне это стоит? Но я – Леоверенская. Пусть даже небо падет на землю – я буду держать голову высоко, а спину – прямо. Я – должна. – Даниэль, я люблю тебя. Уходи – и будь счастлив в новом рождении. Вампир даже не поднялся с камня. Море шумело. А силуэт Даниэля выцветал и выцветал. Словно на рисунок, выполненный на стекле, кто-то плеснул водой – и теперь он размывался. Становился все более прозрачным. Вот шевельнулись в улыбке губы. Блеснули на прощание сталью серые глаза. И – все. Я осталась одна на морском берегу. Уже навсегда. И тогда я упала на колени – и разрыдалась так горько, как никогда не плакала от ночных кошмаров. Теперь действительно все было кончено. Счет оплачен и закрыт. Я его никогда не увижу. Я его никогда не забуду… * * * – Юля, Юленька, очнись… Шарль тряс меня за плечи, заставляя вернуться в реальность. Но это не помогло. Я прижалась лицом к плечу дракоши – и разревелась в тридцать три ручья уже в реальности. Прошло не меньше часа, прежде чем я пришла в себя. Но рассказывать о своем сне отказалась. Узнает только Мечислав. Потом. Попозже. Когда я буду готова окончательно оплатить свой счет. Небо чуть посветлело, когда дракоша опять уснул. |