Онлайн книга «Крест и крыло»
|
А ее глаза… Они будут преследовать меня до последней минуты моей жизни. Страшно видеть преданное доверие. Страшно видеть убийство невинного человека. – А теперь, Юленька, когда ты поняла, что все это всерьез, и что играть с тобой никто не будет, можно поговорить серьезно, – нежно улыбнулся мне подлец. Я тоже ему улыбнулась. Искренне надеюсь, что ты, склизень рогатый, попадешься мне в лапки. Я тебя долго убивать буду. Ты – хуже фашиста. Те были изначально враги, а ты убил девчонку, которая тебе полностью доверяла… падла! Зверь за стеклом рычал и скалил зубы. Он тоже надеялся тесно пообщаться с мерзавцем и задушить его в объятиях. Жаль, что пока для этого не хватит сил… безумно жаль. – Вот видишь, ты уже улыбаешься, ты же девочка умная… – Племянник, стоит ли с ней рассусоливать? Скажи ей, что ее ожидает – и пойдем. У тебя еще есть дела? – Привет, выдра желтобрюхая, – я даже не повернула голову в сторону настоятельницы. – Вернулась полюбоваться и кайф получить? Он у вас не только осеменителем, но и палачом подрабатывает? Людей не хватает? – Хватает. А с твоей помощью будет еще больше. – Я тебе еще так помогу, – пообещала я. – Мечтать о смерти будешь. – Возможно. А ты еще долго будешь жить, Юленька. Будешь жить – и рожать детей от моего Мишеньки. Я фыркнула. – Я вам не племенная кобыла. По заказу не залетаю. – Я буду очень стараться. Ты оценишь, – пропел склизень-Мишаня, присаживаясь опять ко мне на кровать. Я выдохнула. – Отлезь от меня, мокрица. Оценю. Орденом сутулого с закруткой на спине. И благодарственный приказ выпишу. С занесением в печень, почки и поджелудочную. – Это ты сейчас так говоришь. А потом тебе понравится. Я представила, как каждую ночь буду терпеть его прикосновение, как он будет оставлять во мне свою сперму, как я буду носить ребенка от ЭТОГО… Это оказалось последней каплей. Хорошо, что я успела повернуть голову в нужную сторону. На подоле рясы отца Михаила образовалось весьма дурно пахнущее озерцо желчи. Я сплюнула последние капли и, вывернув шею, вытерла голову об подушку. – Да пошел ты, козел. Облеванный святоша взлетел с кровати. Я ухмыльнулась ему. – Не удивлен? Значит, я не первая, кому от тебя тошно. Склизень. Поп вылетел из комнаты. Стираться, надо полагать. Но его тетка осталась. – Знаешь, что тебя ждет? – прошипела она, приближаясь ко мне. – Ты сейчас расскажешь, – я привычно обломала ей всю малину. – Ты проживешь в этой комнате остаток своей жизни. Она вперилась своими лупешками в мои глаза и мне ничего не оставалось, как ответить вызовом на вызов. И насмешливо поглядеть в ее бледные буркалы. Ты меня не сломашь, мерзавка! Не дождавшись реакции, выдра продолжила шипеть. – Ты будешь видеть меня, моего племянника и девчонок, которые будут прислуживать тебе. Но учти, если ты кому-нибудь из них скажешь хоть одно лишнее слово, они закончат так же, как Ксения. И их смерть будет на твоей совести. Но ты не думай, у тебя будет полноценная жизнь. Будешь рожать детей от моего племянника. ИПФ нужны дети с твоими талантами, но воспитанные в правильном ключе. А если они еще унаследуют и Лешенькины таланты… – Сама бы и рожала. Или не можешь? – Женщины в нашем роду дара не наследуют, – неожиданно просто пояснила монашка. И опять перешла на шипение. – Но с твоей кровью… я бы предпочла для Мишеньки кого-нибудь приличнее, но дар достался такой дряни, как ты! Что ж, пускай. Лет через десять ты станешь похожа на человека. А потом… Если будешь хорошо себя вести, тебе даже разрешат выходить на воздух. И может лет через двадцать сообщить твоей матери, где ты находишься. Хотя она этого и не заслуживает. Ее отношения с твоим дедом противоестественны… Вот тут я взвилась. Честно признаюсь, я собиралась вытерпеть все молча, гордо издеваясь над ее мировоззрениями. Но не стоило ей трогать моих родных. Не стоило. Теперь она становилась моим личным врагом. – Они любят друг друга. Ясно тебе, кобыла? – Это не любовь, а блуд, – отрезала монашка. Я не осталась в долгу. – Блуд – это то, чем твой племянник занимается! Так что молчала бы! Уж вам за все грехи вовек не отмолиться! – Мишенька получает отпущение грехов… – Лично у Господа Бога? А феназепам не пробовали? Он хорошо глюки срубает. – А любые отношения, не освященные в церкви, априори являются мерзким срамным блудом. Я хрюкнула. Какие мы слова-то знаем! – Солнышко, да ты сама появилась на свет в результате блуда. Или у нас теперь попов женят? Вот не знала! А посему закрой рот и фибли отседова, фаплап! [4] – Чего? – И читай фантастику! Помогает! И вообще, с чего ты взяла, что я так уж беспомощна! Вы будете пичкать меня своим варевом до родов? Лицо монашка расплылось в мерзкой улыбке. – Зачем? Ты так и не поняла? Это – святая земля! Она и не дает тебе колдовать! О, ЧЕРТ!!! – Монастырь! – Вижу, ты понимаешь, Юленька. Этот чай, которым тебя поят, всего лишь помогает чистить организм. А другой, который тебе дадут чуть позже, будет повышать вероятность зачатия. Общеукрепляющее и все такое. Мы не блокировали твои способности! Ты не можешь ничего со мной сделать, потому что твоя сила ничто пред силой Бога. Я оскалилась. Молчи, Юля, молчи… Ты еще возьмешь свой реванш… И не сдержалась. – Лапочка, а не боишься? Рано или поздно, так или иначе… моя сила не обязательно враждебна вашей, иначе твои хозяева не пытались бы получить от меня потомство. А если я научусь ей пользоваться? А я ведь научусь! Даже здесь! – Не научишься, – заявила монашка. Но в ее лупешках (назвать ЭТО глазами я просто не могла) мелькнула тень сомнения. И я усилила нажим. – Научусь. Я – Леоверенская. А в нашем роду принято долго и изобретательно благодарить за доставленное удовольствие. Ты не сможешь спать спокойно, зная, что я – рядом. Нет, не сможешь. И Ксюшу я тебе припомню. Видит небо, ты мне за всех ответишь. Потому что первой я доберусь именно до тебя. Мой голос сорвался на шепот. Я сдерживалась сколько могла, но… Запах крови просто ввинчивался в ноздри, вытеснял все мысли из разума, ярость рвалась внутри, а тело девочки было рядом, совсем рядом… |