Книга Малахольный экстрасенс, страница 33 – Анатолий Дроздов

В назначенное время молодая врач вошла в его кабинет. Ее облик изумил Семена. Лицо женщины словно сияло изнутри, глаза лучились, Комарик выглядела довольной и счастливой. Это контрастировало с тем, какой ее помнил Терещенко. Он знал о неудачном замужестве и болезни ординатора. Опытным взглядом оценил наряд подчиненной. Красивая импортная блузка с кружевами, джинсовая юбка-клеш, на ногах дорогие заграничные босоножки. Как отец двух дочерей, Терещенко знал цену таким вещам. На зарплату ординатора не купишь.

— Добрый вечер, Семен Яковлевич! — поздоровалась Комарик.

— Здравствуйте, Виктория Петровна! — ответил Терещенко. — Проходите, присаживайтесь. Замечательно выглядите! Вы, вроде, отгулы брали. Отдых помог?

— Отдых тоже, — кивнула посетительница, устроившись на стуле за приставным столом. В руках она держала картонную папку. — У меня к вам предложение, Семен Яковлевич.

— Надеюсь, не руки и сердца? — пошутил Терещенко. — Я, знаете ли, женат.

— Мое сердце и рука отданы другому человеку, — не поддержала шутку посетительница.

«Ага! — подумал Семен. — Вот почему ты цветешь».

— Читали это?

Комарик достала из папки и положила перед главным врачом вырезку из газеты. Терещенко взял ее и пробежал взглядом.

— Читал, — он положил вырезку на стол. — Очередной маг и кудесник, которых так любят журналисты. В Минздраве собирались комиссию создавать, чтобы подтвердить изложенные в статье факты. Но потом заглохло — кудесник отказался. Видимо, есть, что скрывать.

— У него просто нет времени. Работает без выходных. Очень сильно устает.

— Гм! — удивился Терещенко. — Вы хорошо осведомлены.

— Два дня наблюдала, как исцеляет. Это чудо!

— Вот как? — сощурился Семен. — И с чего он вам позволил?

— Я была его пациенткой. Смотрите!

Комарик достала из папки и положила перед Терещенко медицинскую карточку. Он взял ее и стал листать. История болезни Комарик Виктории Петровны, 1963 года рождения. Анализы, результаты обследования, анамнез, назначенный курс лечения, которое, как Семен знал, помочь не в состоянии. Повторное обращение пациентки, результаты анализов и осмотра, вывод: «патологии органов малого таза не обнаружено» …

— Вы хотите сказать… — Терещенко положил карточку на стол.

— Да! — кивнула она. — Я здорова. Михаил Иванович исцелил меня.

— Вы серьезно?

— Более чем. Сами знаете, что воспаления, вроде этого, в СССР не лечат. Да что я? Он исцеляет детей, больных ДЦП. Это вовсе жуть! Представляете, скрученные ручки и ножки расправляются, дети начинают ими двигать и даже ходить. Сразу после воздействия! Это не все. Михаил Иванович — великолепный диагност. Приложит руку к телу человека и видит патологию органов.

— Гм! — сказал Терещенко. — Хотелось бы посмотреть.

— Затем и пришла. Михаил Иванович предлагает организовать лечение детей с ДЦП на базе нашей клиники.

— Даже так! — Семен забарабанил пальцами по столу. Предложение было интересным и пугающим одновременно. Если сказанное Комарик правда, перспективы открываются невероятные. Если нет — позору не оберешься. Скажут, что связался с шарлатаном, да еще ОБХСС заинтересуется. С какой такой целью предоставил клинику мутному экстрасенсу? Нет ли тут корыстного умысла?

— Я могу поговорить с вашим протеже?

— Нет ничего проще, — улыбнулась Комарик. — Он в приемной.

Терещенко покачал головой и нажал кнопку селектора.

— Аделаида Степановна? Там в приемной должен ждать посетитель. Фамилия? — он бросил взгляд на вырезку. — Мурашко. Есть? Пусть зайдет.

Через несколько секунд дверь распахнулась, и в кабинет вошел высокий, широкоплечий мужчина в белом халате и докторской шапочке. Терещенко стало ясно, как Комарик провела его в приемную. Белый халат в клинике — это пропуск. Никто не станет спрашивать у облаченного в него человека, кто он и зачем шляется по больничным коридорам. Чем, к слову, пользуются ушлые родственники пациентов…

— Здравствуйте, Семен Яковлевич! — улыбнулся посетитель.

— И вам не хворать! — кивнул Терещенко. — Проходите, присаживайтесь.

Мурашко подошел к приставному столу и устроился напротив Комарик. Они с ординатором обменялись взглядами заговорщиков, и Терещенко догадался, кому ординатор отдала руку и сердце.

— Виктория Петровна рассказала мне о вас, — обратился к гостю Семен. — Скажу честно, верится с трудом. Вы не против небольшого экзамена?

— Пожалуйста, — пожал плечами посетитель.

— Говорят, вы отменный диагност. Представьте: перед вами пациент. Можете сказать, чем я болен?

— Для этого вам придется раздеться, — сказал гость. — Нужен контакт с кожей.

— Идемте! — встал Терещенко. — Виктория Петровна, оставайтесь здесь.

Он отвел гостя в смежную с кабинетом комнату. У каждого уважающего себя руководителя должно быть место отдыха. Ничего особенного: диван, холодильник, умывальник, шкаф для одежды и постельных принадлежностей. Выручает, когда нужно заночевать на работе. В комнате Терещенко разделся до трусов и вопросительно посмотрел на экстрасенса.

— Лягте на диван, — сказал тот. — Для начала на живот.

Семен подчинился. Экстрасенс помыл руки, вытер их полотенцем, подошел и положил ладонь ему на лысину.

— Сосуды головного мозга не в порядке, — сказал минутой спустя. — Полагаю атеросклероз. Пока не критично, но заняться стоит. Сами знаете, чревато.

Семен знал. Его отец умер от инсульта. Удар сразил в клинике после того, как Коган-старший завершил операцию. Несмотря на возраст, Яков Самуилович работал до последнего дня. Не спасли, хотя вокруг были врачи — слишком обширное кровоизлияние.

Рука экстрасенса переместилась на шею Терещенко.

— Небольшое смещение позвонков, остеохондроз, — продолжил.

«Шея хрустит, если покрутить головой», — мысленно согласился Семен.

Ладонь скользнула по хребту.

— Грыжа пояснично-крестцового отдела позвоночника…

«Твою мать!» — подумал Семен. Грыжу ему определили после рентгенографического исследования, да и то не сразу — понадобилось несколько снимков. А этот только приложил руку…

— Повернитесь на спину, — попросил экстрасенс.

Семен подчинился. Экстрасенс провел рукой по грудине, задержал ладонь над мечевидным отростком.

— Гипертрофия левого предсердия, полагаю, в связи с гипертонией. Не критично, но заняться стоит.

«Мне кардиограмму несколько раз снимали…»

Экстрасенс провел ладонью по животу Семена, оттянул резинку трусов и сунул руку к промежности. Подержал некоторое время и убрал.

— Простата увеличена, примерно вдвое от нормы, — сообщил. — На рак не похоже, жар не такой, да и метастазов в позвоночнике не наблюдается. Скорей всего, аденома. Затруднения с мочеиспусканием имеются?